Кейси Майклз - Дерзкая интриганка

– Я с удовольствием поеду с вами на прогулку по парку, сэр Родерик, – пообещала она, намеренно взмахнув ресницами и посмотрев на мужчину. – Даже не могу представить, что могло бы доставить мне большее наслаждение.

Было почти четыре часа утра, когда последние гости начали разъезжаться и Трикси смогла отправить девочек в кровать. Евгения неустанно твердила о красивом и очаровательном Гровере Солтере, а Елена все еще была странно подавлена.

Леди Эмилия обмахивала себя огромным веером из страусиных перьев.

– Какой потрясающий успех! – воскликнула она и стала подниматься по лестнице, поддерживаемая под локоть Пинчем.

Энди, который большую часть вечера провел в игральной комнате, наблюдая, как лорд Холси, не моргнув и глазом, проигрывает пятьсот фунтов, объяснял Вилли расклад карт, пока леди Эмилия не позвала их. Вилли, как и Елена, был не в настроении.

Трикси, как успел заметить Гарри, скрылась в выложенном черно-белой плиткой фойе и больше не показывалась.

Девушка вернулась в бальный зал, чтобы отправить зевавших слуг спать, объясняя, что работу можно доделать и утром, а затем потушила свечи, которые грозили заляпать все вокруг воском.

Бальный зал без людей выглядел пустынно. Розовые праздничные декорации, которые так романтично смотрелись несколько часов назад, теперь как будто устали и поникли. Цветы начали увядать, а ряды пустых стульев, когда-то стоявших в строгом порядке, напоминали сломленную линию изнуренных солдат, в спешке собравшихся после тяжелого сражения.

Трикси танцевала только один раз – с сэром Родериком, потому что ни один мужчина не приблизился к ней за весь вечер. Не то чтобы она была разочарована. Она и не ожидала, что станет королевой бала, но в глубине души все же надеялась, что Гарри пригласит ее.

Трикси закусила губу, твердо решив изгнать предательские мысли из своей головы. Леди Эмилия, благослови ее Господи, робко подходила к Трикси в течение вечера несколько раз и объясняла ей, что Гарри редко танцует, что это ничего не значит и он не потерял к девушке интерес, что Трикси мило смотрелась в новом платье и Гарри, конечно же, не был слепым.

Пройдя в центр зала, Трикси покачала головой, вспомнив слова леди Эмилии. Трикси нравилась этой женщине, и она уже предвидела, насколько будет разочарована леди Эмилия в конце Сезона.

Один танец. Разве это слишком много, чтобы упрашивать об этом мужчину? Один-единственный танец. Возможно, вальс. Да… совершенно точно, вальс!

Трикси подняла подол платья, зацепила пальцем петлю. Ее левая рука легко опустилась на плечо воображаемого партнера, глаза закрылись, когда она услышала музыку, идущую из глубины ее сердца.

Медленно, нерешительно она стала танцевать. Раз, два, три… раз, два, три. Двигаясь почти на носочках ее мягких сатиновых туфель, девушка кружилась по паркету. Постепенно ее шаги стали более уверенными; покачиваясь, кружась и скользя, она словно порхала.

Раз, два, три… раз, два, три. О, как же она любила вальс, такой красивый, возбуждающий и потенциально опасный!

Внезапно девушка поняла, что танцует не в одиночестве. Без предупреждения у нее появился партнер, блестящий и красивый мужчина, который кружил ее по залу, как будто не по паркету, а по облакам. Нет, это насмешка, причуды ее воображения. Это не могло быть правдой. Она все это только представляет себе: переплетенные пальцы и твердую мужскую руку, мягко обнимающую ее за талию.

Удивленная Трикси открыла глаза, ее тело продолжало двигаться в такт молчаливой мелодии танца.

– Гарри! – выдохнула она его имя. – Что…

Он мягко улыбнулся ей, прежде чем повести ее на следующий круг.

– Простите меня, Трикси, я не смог удержаться. Вы так трогательно смотрелись, скользя по паркету, а кроме того, вам нужен был партнер. Какой вальс вы танцуете? Может, я могу его нам напеть?

Трикси выскользнула из его легких объятий, отворачиваясь от него.

– Бедный герцог, – произнесла она с горечью, – неужели вам больше нечем занять себя сегодня вечером, и вы решили развлечься со мной? Может быть, вам лучше разбудить Вилли и Энди, они помогут вам подпереть гробом или еще чем-нибудь соседскую дверь или совершить какую-нибудь другую выходку.

Возможно, у Глинда был небольшой опыт общения с противоположным полом, но он и не был совсем уж несведущ в этом вопросе. Он сразу же почувствовал, что Трикси расстроена из-за него. Опасаясь, что она убежит, Гарри схватил ее за руку и произнес:

– Я никогда не хотел развлечений. Ну, может быть, когда-то и всего один раз. Но только не сегодня, не сейчас.

Она повернулась и всмотрелась в его лицо. Что он имеет в виду? Один раз? Тот поцелуй в Глиндевароне? Что значил для него тот поцелуй?

– Вы имеете в виду…?

Гарри покачал головой и возбужденно провел рукой по волосам.

– Имею в виду? Да что такое с вами, женщинами? Имею в виду что? Почему вы все время должны все знать и раскладывать все по полочкам? Разве нельзя принять то, что сказал мужчина? Почему мы всегда должны вам все объяснять?

В замешательстве Гарри выглядел так мило, что Трикси решила не повторять свой вопрос, но потом вспомнила, как подло он обходился с ней с самого начала, с момента их первой же встречи. Почему она должна облегчать ему жизнь? Он ведь не собирался подложить ей соломку, если она упадет!

Трикси продолжала стоять и спокойно смотреть на него в ожидании объяснений.

Герцог немного помолчал, понимая: что бы он ни сказал сейчас, это обернется против него, даже через годы. Эта проклятая женщина знала, что нравится ему, герцог видел это по самодовольному выражению ее лица. И она знала – он был в этом уверен, – что он наслаждался поцелуем и хотел бы его повторить.

Хорошо, размышлял Гарри дальше, если она знает все это, то какой смысл продолжать разговор сейчас. Конечно же, она знает о его чувствах, иначе она бы не стояла спокойно, а давно бы уже убежала. Возможно, она испытывает к нему то же, что и он к ней. По крайней мере, в этом она была честна с ним, а он восхищался женщинами, которые честны в таких вопросах.

Все, что нужно было сделать, это начать действовать.

Положив руку на плечи Трикси, Гарри, наконец, заключил девушку в свои объятия и уверенно прижался губами к ее губам. Ее гибкое тело прижалось к нему. Пламя, охватившее Гарри, когда они впервые поцеловались, сейчас разгорелось с удвоенной силой и превратилось в большой пожар. Ее губы были такими мягкими, такими манящими, что Глинд забыл обо всем: о том, что не нужно никуда торопиться, о том, что нужно действовать нежно и осторожно. Он лихорадочно целовал ее в шею, затем снова в губы, с восторгом ощущая их сладкий вкус.

Только когда его рука, не слушаясь приказов рассудка, обхватила ее грудь, Трикси отступила в сторону, оставляя его изнемогать от желания.