Марта Хикс - Волшебная река

Белая голытьба. В юности он часто слышал, как тетя Феб без всяких оснований называла так его мать. В такие мгновения в нем вспыхивала ненависть к обожаемой им тете.

– Миссис Лоренс…

В гостиную вошел молодой ординарец, служивший при особняке. Еще никогда Коннор не видел на лице Дутерономи Смита такой улыбки. Смит подошел к хозяйке дома.

– Пришла мисс Антуанетта Лоренс, – доложил ей ординарец.

– О, – спустя мгновение произнесла миссис Лоренс, – очаровательная племянница Роско прибыла на обед. Проводи ее, Дут.

В комнату впорхнула светловолосая голубоглазая девушка. Вся в кружевах, со звенящими под юбкой обручами.

– Я опоздала? – прощебетала она.

Коннор встал, чтобы поздороваться с юной певицей. Он видел ее прежде лишь мимолетно, она училась пению в городе Рок-Айленд и редко приходила в дом своего дяди. По правде говоря, Кон-нору не очень-то хотелось встречаться с ней.

Ему нравились женщины, а не девушки. Он не собирался связываться с такой особой, как Антуанетта Лоренс. Она мечтала о богаче, который увезет ее отсюда, избавит от здешней скуки. Как большинство военных, Коннор не обладал состоянием и не рассчитывал обрести его.

Не умолкая ни на мгновение, Антуанетта сбросила с плеч зимнее пальто и отдала его уставившемуся на нее Смиту. Несомненно, парень с вермонтской фермы поддался ее чарам. Столь же явным было и то, что блондинка привыкла повелевать мужчинами. Даже своим дядей.

Интерес Коннора снова переключился на мнимую санитарку. Опал и Антуанетта заговорили о концерте, который должен был состояться в городе вечером. Индия Маршалл согласилась составить Антуанетте компанию и отправиться на концерт.

– Я должна привести себя в порядок, – вставая, сказала она.

На этот раз он поднялся с дивана, испытывая любопытство. И интерес. Ее макушка едва доходила до его подбородка.

Что же все-таки привело эту крошку на Рок-Айленд?

Поднимаясь по лестнице, Индия чувствовала, что янки-южанин дышит ей в спину. Женщине снова не удалось сделать его своим союзником, и она не знала, что теперь предпринять.

– Вам надоело разговаривать о концерте, мисс Маршалл? – спросил Коннор грудным баритоном, от которого по молодому телу Индии побежали мурашки. – Беседа о милосердии, по-моему, интересовала вас больше.

«Что ж, придется выкручиваться», – подумала Индия.

– Я поддерживала разговор ради миссис Лоренс. Меня лично не интересуют светские развлечения, – коротко ответила она. – Человеческая жизнь – вот что важно. – Она поняла это, когда Синие Мундиры ворвались в их старый фамильный дом. – Я думаю о благополучии наших парней…

– Северян или южан? – пристально глядя ей в глаза, спросил майор.

– Почему вы спрашиваете меня об этом?

– Отвечайте.

Женщина посмотрела на О'Брайена почти с ненавистью. Ей не следовало слишком часто глядеть на майора – всякий раз, бросая на него взгляд, она смущалась. Он был так красив, что у Индии перехватывало дыхание.

Высокий стройный мужчина преградил ей путь. Индия увидела перед собой блестящие пуговицы и широкую грудь. Маленький рост мешал ей любоваться красивым лицом майора.

Индия отвела глаза влево, сосредоточилась на суровом ферротипном изображении Роско Лоренса.

– Он жесток, – произнесла она вслух.

– Жена его любит, – сказал Коннор.

Майор закрыл ладонью рыло Лоренса, подкрепив этим жестом вывод, сделанный Индией во время чаепития. Возможно, Коннор О'Брайен мечтает о золотых листьях на эполетах, но ему не нравится служить на Рок-Айленде. Или ему просто не по душе полковник? Скорее всего и то, и другое, заключила Индия.

– Я бы сказал, что вы – сторонница конфедератов, – вдруг заявил майор.

– Ерунда.

Индия была южанкой. Но это не означало слепую преданность Югу. После Порт-Гудзона Индия стремилась к миру, боролась за милосердное отношение к больным и раненым независимо от цвета их формы.

Да, она искала своего брата, но думала и о других.

– Эликсир человеческой доброты должен предназначаться каждому сражающемуся, за кем бы он ни следовал в своей слепоте.

Индия взглянула на божественно красивого майора. Отвлеклась от беседы. Его волосы отливали цветом сиропа из сорго – ее любимого десерта. Черты лица казались совершенными, в них ощущалась гармония, хотя в эти минуты его челюсти гневно сжимались.

Несомненно, в душе О'Брайена бушевала буря.

– В своей слепоте? – повторил он, опустив руку. – Люди сражаются за правое дело. Сохранение Союза – благороднейшая цель.

– Ерунда. – Индия знала, что ей следует прикусить язык, сказать что-нибудь приятное. Но это было выше ее сил. – Люди ищут славы, – с вызовом продолжала она. – Генералы и все рвущиеся наверх выполняют волю политиков. Рядовые подчиняются приказам. И если вы бросите их без оружия на вражеские окопы, они пойдут вперед…

– Вы когда-нибудь слышали о патриотизме? – прервал он ее пацифистские рассуждения, возмущенно взмахнув густыми черными ресницами.

– Если бы женщины этого континента имели право выбора, много ли их братьев, возлюбленных и сыновей шагали навстречу пулям? – продолжила Индия свою мысль.

– Голуби мира не должны участвовать в войне, если они неспособны переваривать ее, – резко бросил майор.

– У меня луженый желудок, – парировала женщина. – Я не стыжусь, что проклинаю войну. И людей, затеявших ее.

Господи, почему ей не удается найти слова, которые проникли бы в его душу, помогли бы попасть в тюремный лагерь? Ненависть Индии к кровопролитию была слишком сильна, сильнее всех здравых соображений.

– Война – единственный способ добиться мира, – упрямо стоял он на своем. – Подожмите хвост и бегите в Кейроу. Туда, откуда вы прибыли. Янки наступают. Заприте двери и заткните уши.

Женщина пришла в ярость. Да, она не умеет сражаться. Но все равно не позволит насиловать ее душу. Отныне она будет следить за своим языком.

– Не делайте поспешных выводов. Я не мятеж…

– Я уже давно пришел к этому выводу, – перебил ее майор.

– И как бы вы поступили, если бы оказались правы? Принялись бы топить щенков и сдирать шкуру с котят?

Судя по гневу, исказившему его красивое лицо, Индия Маршалл была тем котенком, с которого он охотно содрал бы шкуру.

– Я делаю то, что приказывает мне моя страна, – резко сказал Коннор. – Смутьяны никогда не переведутся. И я буду расправляться с ними.

Индия задумалась о том, что ей предпринять. И с облегчением вздохнула, когда из коридора донесся чей-то звонкий голос:

– Господи!

Неотразимая Антуанетта Лоренс переводила взгляд с одного участника спора на другого.

– Из-за чего такой шум?

Словно какие-то колесики повернулись в голове Индии. Она вспомнила совет, данный ей перед отъездом бабушкой Мейбл: «Если не удается пройти через переднюю дверь, попытайся воспользоваться задней». Красота может стать союзником в деле спасения человеческих жизней.