Барбара Картленд - Обитель страха

– Ну, и где же твой секрет?

– Там… там! – показала Бьюла.

Арабелла нагнулась и внимательно посмотрела на панель. Если потайной ход находился именно здесь, то дверной проем наверняка был замаскирован резным орнаментом, а запирающее устройство скрывалось за одним из деревянных цветов, в изобилии украшавших панели.

Девушка пробежалась пальцами по деревянной резьбе.

– Бьюлин… секрет… там! – снова повторила девочка.

Арабелла потрогала еще один завиток узора, теперь немного повыше. Раздался щелчок, и часть панельной обшивки отодвинулась.

– Вот он… Бьюлин секрет! – закричала девочка, от радости подпрыгивая и хлопая в ладоши. – Хорошо… хорошо! Бьюла… никому не рассказывала!

Арабелла не могла вымолвить ни слова. За открывшейся панелью ее изумленному взору предстало сказочное скопление сокровищ: сверкающая россыпь жемчугов, бриллиантов, рубинов, изумрудов, бесчисленные сумочки из кожи, бархата, атласа, холщовые мешки с тускло блестевшими золотыми соверенами. Неудивительно, что мисс Харрисон была так напугана! Здесь хранилась добыча, захваченная в результате сотен вооруженных грабежей, налетов и, возможно, убийств!

По-видимому, Бьюла призналась мисс Харрисон, что видела, как Джентльмен Джек прячет свои трофеи. Зная, чем это открытие грозит девочке, гувернантка потребовала от нее хранить все в тайне. Конечно, вряд ли разбойник стал бы вести разговоры с Бьюлой, хотя риск, что она проговорится, был очень велик. Если бы это случилось и Джентльмену Джеку стало известно, что ненавистный ему ребенок знает о тайнике, последствия этого были бы самые трагические.

Не смея больше смотреть на сокровища, Арабелла быстро закрыла панель.

– Послушай, Бьюла, – обратилась она к девочке. – У тебя замечательный секрет! Но раз это секрет, мы никому не должны говорить о нем. Понимаешь? Ты должна молчать.

– Бьюла… никому не говорить. Бьюла… обещала.

– Здесь он будет в полной безопасности, – быстро объяснила Арабелла, понимая, что девочка не хочет расставаться со своей тайной, – а дня через два мы с тобой заберем все эти вещи вниз.

Только таким образом, по мнению Арабеллы, можно было заставить девочку молчать о том, с чем она вынуждена была расстаться.

– Вернемся, – радостно повторила Бьюла.

– Конечно. А ты никому ничего не говори. Хорошо? Помни, Бьюла, это секрет!

Девочка кивнула.

– Мы оставим Каролину охранять наш секрет, – сказала Арабелла, взяв в руки любимую Бьюлину куклу.

– Каролина… охранять секрет.

– Правильно. А теперь пойдем вниз.

Они вышли в коридор, и подоспевшая к этому времени Роза взяла Бьюлу на руки.

– Пойдемте посмотрим новую комнату вашей светлости. У вас, как у настоящей принцессы, будет большая-пребольшая кровать.

– Бьюла… принцесса, – пролепетала девочка.

На мгновение у Арабеллы все поплыло перед глазами. Когда же придет конец всем этим неприятным сюрпризам и потрясениям, которые подстерегают в замке на каждом шагу?! Взяв себя в руки, она снова подумала о Джентльмене Джеке. Да, он поступил очень умно, воспользовавшись потайной лестницей для хранения своих приумножаемых ночь за ночью богатств.

Ее всегда интересовало, что разбойники делают с награбленным добром. Она вспомнила размышления сэра Лоренса о тех ювелирах, которые не боятся покупать краденые драгоценности, многие из которых прекрасно известны в их кругу.

Теперь ответ ей известен! Самые лучшие драгоценности Джентльмен Джек хранил на тот случай, если его прижмет нужда или он сам сочтет за лучшее покинуть страну. Арабелле нередко приходилось слышать, что разбойники и контрабандисты связаны друг с другом. Из Франции контрабандисты ввозили коньяк, чай и другие облагаемые высокой пошлиной товары, а обратно переправляли драгоценности и золотые соверены, которые свободно обращались на континенте.

"Может, мне поискать матушкины рубины", – подумала Арабелла и тут же отказалась от этой идеи. Ее буквально передернуло от одной только мысли, что придется дотрагиваться до воровских трофеев, вырванных угрозами у тех, кто нередко отдавал разбойникам последнее.

Бьюлин секрет ясно выявил одно: Джентльмен Джек будет возвращаться сюда всякий раз, когда ему понадобятся деньги. Разбойник считал замок своим прибежищем и едва ли мог позволить себе отказаться от него. Напротив, на его месте подобное укрытие следовало как можно дольше сохранять в неприкосновенности.

Выбранные мисс Мэйдерсон спальни и классная оказались восхитительными, и, немного освоившись на новом месте, Арабелла вывела Бьюлу в парк. Не встретив нигде маркиза, они миновали пруд с серебряными карасями и оказались в цветнике. Здесь были немалые перемены. Три садовника приводили цветник в порядок, удаляя сорняки и высаживая новые цветы на месте засохших.

– Это только на нынешний год, – объяснил старый садовник, заметив, что Арабелла наблюдает за его работой. – А уж следующей весной мы посадим точно те кустарники и цветы, что росли у ее светлости.

– Наверное, это будет очень красиво, – улыбнулась Арабелла. – К тому же многие растения очень полезны: они исцеляют от многих болезней. Моя матушка лечила нас только травами.

– Да, травки хороши от живота и от горла, – согласился старик. – Но подождите до следующей весны, мисс. Тогда в этом самом цветнике будет расти все, что любая леди хотела бы иметь в своей кладовой.

"Интересно, буду ли я здесь тогда?" – с болью подумала Арабелла. Она вдруг поняла, что за совсем короткое время успела полюбить замок. Вопреки плетущимся интригам, мраку неизвестности, страху, витавшему за тяжелыми стенами, замок вызывал у нее доселе незнакомые чувства. Она не только восхищалась его великолепием, но и начинала понимать, почему человек, пробывший здесь даже совсем недолго, обязательно захочет вернуться. Живя в замке, каждый начинал ощущать себя частью его истории.

– "Осаду замок встретит лишь презреньем", – вслух прочитала Арабелла пришедшие на ум строчки и поежилась при мысли о том, что замок Меридейл осажден изнутри: враг притаился в его стенах.

Бьюла устала, и обратно в замок ее пришлось нести на руках. В новой детской они немного поиграли, а когда пришла Роза, чтобы выкупать девочку перед сном, Арабелла тихонько выскользнула в коридор.

– Входите, мисс Арабелла, – пригласила мисс Мэйдерсон, когда девушка, постучав, приоткрыла дверь ее комнаты.

Домоправительница сидела за столиком у окна и подшивала платье. Отрезав нитку, она приподняла его и показала Арабелле.

– Это мне? – едва вымолвила девушка.

– Вы наденете это сегодня.

Платье из тончайшего газа было нежно-голубого цвета, цвета самого бледного барвинка, когда-либо поднимавшего головку к солнцу. Корсаж был расшит крошечными капельками бриллиантов, высокую талию охватывали ленты из великолепного атласа в тон платью.