Мэйдлин Брент - Тибетское пророчество

В своем рюкзаке я нашла запасную одежду, туалетные принадлежности, глиняный кувшин с маслом и сушеную козлятину, нарезанную на полоски и завернутую в марлю. Голова работала плохо, но все же я решила, что если снег не будет идти слишком долго, а Сембур, отдохнув день-другой, придет в себя, мы сможем одолеть долгий путь до Магьяри. При условии, конечно, что демоны несчастий оставят нас в покое.

Я немножко поговорила со своим пони, рассказав ему, какой он хороший и что я назову его Иовом, потому что так в Святой Библии звали одного человека, которому пришлось ужасно много вынести. Затем в ожидании, когда согреется цампа, я села около Сембура. Его дыхание все еще было тяжелым, но все-таки ровнее, чем раньше. Я растирала ему руки и разговаривала с ним.

Через несколько минут Сембур глубоко вздохнул и низким голосом спросил:

– Джейни, где мы? Что случилось, милая? – он говорил очень медленно, с большими паузами, словно ему было трудно вспомнить нужное слово.

– Мы на самой вершине перевала, – ответила я. – В пещере. Баглера мы потеряли, потому что его испугал медведь, и он убежал. Но самое необходимое для того, чтобы выжить, у нас осталось. Скоро я дам тебе поесть.

– А твой… пони?

– Здесь, с нами. Он такая умница.

– Возвращайся… обратно в Галдонг. Возьми все, что нужно, Джейни. Поторопись… а то будет поздно. Со мной все кончено.

– Нет! – я с ужасом уставилась на него. – Нет, ты поправишься, Сембур, ты должен!

– Иди, Джейни. Делай… как я говорю. Будь… хорошей девочкой.

Силы оставили меня. Закрыв лицо руками, я уронила голову на колени и разрыдалась.

– Сембур, я не могу. Я не могу оставить тебя здесь… и даже если бы могла, я… я слишком устала. Я так отвратительно себя чувствую, Сембур, наверное, у меня сильный жар.

Я почувствовала прикосновение его руки к моему колену. Подняв голову, я сквозь слезы увидела, что он, как будто от сильной боли, закрыл глаза. До меня донесся шепот:

– Иисусе сладчайший, помоги ей, умоляю.

В этот момент зашипела, переливаясь через край, цампа, и я, вытирая глаза рукавом, отползла, чтобы снять кастрюлю с огня. Добавив немного масла и соли, я разлила цампу в чашки и понесла их туда, где лежал Сембур.

Он не мог сидеть, но, поддерживая его за голову, я сумела хоть чуть-чуть покормить его прежде, чем он почувствовал себя слишком утомленным, чтобы есть. Из-за того, что горло у меня полыхало, свою чашку мне пришлось отставить в сторону, пока она почти совсем не остыла. Когда я поела, то сняла с Сембура ботинки, накрыла его спальным мешком и вышла наружу посмотреть, что происходит с погодой.

Мне следовало бы радоваться, что снегопад прекратился, потому что для нас это был вопрос жизни и смерти, но я чувствовала себя слишком отстраненной от всего вокруг, чтобы как-то реагировать на мир. Западная стена перевала покрылась розово-золотыми бликами заходящего солнца. Когда я уже повернулась, чтобы войти в пещеру, то краешком глаза заметила какое-то движение. Сначала я решила, что вернулся медведь, но приглядевшись к низкому склону, тянувшемуся от перевала к входу в пещеру, увидела человека в белой меховой куртке, который, высоко поднимая ноги в сапогах, пробирался по снегу, ведя за собой черного коня.

Я, похоже, уже не была способна чувствовать ни страха, ни отчаяния и продолжала стоять неподвижно, в то время как он неуклонно приближался, выходя из глубокого снега на прогалину под каменным навесом. В его глазах не было ни триумфа, ни напряженности, а когда он размотал шарф, которым было окутано его лицо, я увидела, что его губы плотно сжаты. Он отряхнул снег с бриджей и сапог, взял меня одетой в перчатку рукой за подбородок и, подняв мою голову, заглянул в глаза.

– Ты, однако, ловкая маленькая лгунья, а? – проговорил он по-"ханглийски". Он был уверен, что я его пойму, стало быть, в Намкхаре ему каким-то образом удалось узнать, что я, как и Сембур, иностранка и говорю на том же самом языке.

– Мне ничего другого, мистер, не оставалось. Сембур сказал, что вы хотите забрать его и повесить. А Сембур – единственный человек, который заботится обо мне. Больше у меня никого нет, – устало ответила я.

Убрав руку, он посмотрел мне за спину.

– Он там, внутри?

Я кивнула и взялась рукой за горло.

– Да, мистер. Но он болен. Когда он поднимается так высоко, сердце у него не выдерживает. Потом начался буран, – и пришел медведь. Сембур упал, наш пони убежал и все такое. Нам все время не везло.

– Похоже на то.

Он прошел мимо меня в пещеру, оставив своего коня, Флинта, у входа. Прежде чем последовать за незнакомцем, я прикоснулась к влажному носу Флинта и поздоровалась с ним. В пещере незнакомец какое-то время стоял без движения, по-видимому, привыкая к сумраку, а потом пошел туда, где лежал Сембур. Обратившись к нему, он опять произнес его имя очень странно.

– Ахрессембур?

Сембур открыл глаза. Несколько секунд он не мог сообразить, что происходит, затем его тело заметно напряглось под одеялами, которыми я его укрыла.

– Сэр? – прошептал он.

– Капитан Гэскуин, третий батальон, вторая стрелковая рота гуркхов Ее Величества королевы Виктории, имею специальное задание арестовать вас и доставить в Горакхпур, в штаб первого батальона. Оттуда вы будете под стражей препровождены в Дели и преданы суду за кражу и убийство.

– Да, сэр. Имею честь доложить… не могу двигаться… в данный момент, сэр.

– Сердце?

– Полагаю, так, сэр.

– Не знаю другого способа облегчить ваше состояние, кроме как доставить вас на меньшую высоту.

– Возможно… завтра, сэр. После того, как я отдохну.

– Хорошо. И прекратите лежать навытяжку, на меня это не производит никакого впечатления. Вы – позор армии.

Эти слова вывели меня из себя. Я изо всех сил пнула его по ноге и закричала:

– Ты, оставь его в покое!

Он косо посмотрел на меня, повернулся и, слегка прихрамывая, вышел из пещеры. Сембур, с трудом выговаривая слова, сказал:

– Веди себя прилично, Джейни. Прошу тебя. Мне уже никто не сможет причинить вреда. Но я хочу, чтобы он позаботился о тебе… чтобы доставил тебя вниз в целости и сохранности. Будь с ним вежлива, милая… пожалуйста, ради меня.

Я опустилась на колени, положила голову ему на плечо и обняла. По моему лицу катились слезы, ибо я догадывалась, что он имеет в виду. Сембур дал мне понять, что он вот-вот умрет.

– Вот этого не надо, прошу тебя, – в его голосе появились нотки былой твердости. – Не плачь. Мне и так тяжело, Джейни. Я должен немного подумать, чтобы объяснить тебе, что ты должна будешь делать.

Потом я, по-видимому, опять отключилась. Во всяком случае, я ничего не помню, потому что когда очнулась, то сидела на постели, бессмысленно уставившись на маленький огонек, который оказался пламенем спиртовки. Флинт уже находился в пещере рядом с Иовом. Сембур, похоже, дремал. Незнакомец снял шапку и меховой жакет и грел что-то на маленькой сковородке. Еда издавала очень вкусный запах.