Николь Джордан - Брак по расчету

И тут, как бы ощутив ее взгляд, он медленно поднял голову. Их глаза встретились. Встретились через улицу. И Хизер, как ни старалась, не сумела отвернуться. Ее мгновенно обдало ледяным холодом, только вот сердце отчего-то тревожно заколотилось.

Он не спеша с легким пренебрежением осмотрел ее с головы до пят, похоже, узнав в ней беспомощную разиню, которую только что оттолкнул с дороги. Хизер вспыхнула, от души надеясь, что широкие поля капора скроют ее унижение.

– Вы мой герой, сэр, - зачарованно выдохнула молодая леди, пытаясь вновь привлечь его внимание.

Ироническая полуулыбка искривила уголок рта незнакомца. Именно от такой улыбки женщины, должно быть, сходят с ума и готовы на любое сумасбродство! Во всяком случае, неумолимое лицо его совершенно преобразилось, словно он приглашал остальных разделить веселье.

Он, очевидно, привык к тому, что женщины сходят по нему с ума. И не мудрено: его притягательно-грубоватый шарм подействовал даже на нее, и, стоя на противоположной стороне людного проспекта, Хизер почувствовала, как замерло и пропустило удар ее сердце.

– Даю слово, мама, я и шагу не в силах сделать, - едва слышно пожаловалась девушка и обратила застенчивый взор на спасителя, кокетливо хлопая ресницами. - Ты не заставишь меня снова сесть в экипаж! Ни за что!

– Где здесь поблизости живет доктор? - спросил незнакомец, кажется, решивший смириться с неизбежным.

– Вон на том углу, - немедленно отреагировала мать.

– В таком случае позвольте мне, мисс…

Мужчина без особого усилия подхватил девушку на руки. Та в полнейшем восторге обвила руками его шею, и он, не оглядываясь, широким шагом направился в указанном направлении.

Хизер постояла еще немного, пока не успокоилась окончательно, и уже двинулась было вперед, как рядом остановилось элегантное ландо. Можно было не гадать, кому принадлежит пара чистокровных серых коней. Опять Эван Рэндолф! Железнодорожный магнат-миллионер ценил породистых лошадей куда выше, чем красивых женщин, и его конюшни считались лучшими в трех американских штатах.

Эван, красавец мужчина, брюнет с темными глазами, модными бакенбардами и аккуратно подстриженными усами, услужливо распахнул дверцу коляски. Как всегда, безукоризненно одет в коричневато-песочного цвета сюртук. Впрочем, гардероб его поистине неистощим.

Добрый знакомый отца Хизер, Эван отличался высокомерием и надменностью, и лишь неподдельное обаяние и острый ум не давали его врагам заклеймить его ярлыком безжалостной, неразборчивой в средствах финансовой акулы. Сама Хизер больше всего на свете боялась недооценить своего пылкого поклонника. Хотя он и вращался в высшем обществе Сент-Луиса и не испытывал недостатка в женском обществе, отчего-то вбил себе в голову, что именно Хизер Эшфорд, и только она, способна стать ему идеальной женой.

Выйдя из ландо с небрежной грацией, Эван почтительно снял котелок.

– Идете домой, дорогая? - осведомился он с легким британским акцентом, выдававшим благородное происхождение. - Позвольте проводить вас.

– В этом нет ни малейшей необходимости, Эван, - вежливо ответила Хизер. - Осталось всего несколько кварталов.

– Я настаиваю, - мягко улыбнулся Эван в полной уверенности, что добьется своего. Обычно так и бывало, и Хизер считала его очарование смертельным обоюдоострым оружием. Именно оно и делало Эвана столь опасным. - Не могу же я бросить вас одну, на холоде, без сопровождения служанки, дорогая. Хотя, должен признать, что именно мороз нарисовал розы на ваших щечках и добавил блеска глазам. Последнее время вы были чересчур уж бледны.

Хизер проглотила вертевшийся на кончике языка язвительный ответ. Можно подумать, он не знает, что у нее больше нет средств держать горничную! Разве не сам Эван всячески поощрял пагубное пристрастие ее отца к игре, совершенно завладевшее им после кончины жены? Остатки состояния растаяли за карточными столиками.

Разумеется, Хизер в любую минуту могла избавиться от Эвана, но на этот раз действительно хотела поговорить с ним наедине. И предпочитала сделать это без посторонних глаз, на собственной территории. Вряд ли его обрадует ее решение, а разгневанный Эван Рэндолф не из тех, с кем можно шутить.

Девушка неохотно позволила ему подсадить себя в ландо и с тихим вздохом устроилась поудобнее на мягком кожаном сиденье. По пути ее спутник предпочел вести светскую беседу, но Хизер ограничивалась невнятными междометиями, раздраженная его видом собственника.

Коляска остановилась перед скромным домиком тетки Кейтлин, где после продажи своего особняка поселилась Хизер. Господи, как она благодарна Уинифред за ее доброту!

– Надеюсь, вы войдете? - тихо спросила она. - Мне нужно обсудить с вами кое-что, чрезвычайно для меня важное.

Эван благосклонно улыбнулся, словно зная наперед, о чем пойдет речь, и, очевидно, в полной уверенности, что исход разговора окажется для него благоприятным.

Хизер знала, что Уинни сейчас нет: наверняка бегает по магазинам, закупая припасы для свадебного завтрака, но Бриджет, разумеется, дома. Ее верная школьная помощница тоже нашла приют у доброй Уинни, подыскивая себе новое место.

Хизер позволила Эвану снять с себя пальто и повесить на вешалку в прихожей. Дождавшись, пока гость разденется, она взяла у него трость с золотым набалдашником и поставила в стойку для зонтиков, а потом повела Эвана в гостиную. Конечно, обстановка здесь далеко не такая роскошная, как та, в которой она выросла, но многочисленные безделушки, дагерротипы и кружевные салфеточки придавали комнате гостеприимный и уютный вид.

– Садитесь, пожалуйста. Могу я предложить вам чаю? - спросила Хизер, пока Эван устраивался на обитом вощеным ситцем диванчике.

– Спасибо, с удовольствием выпью.

Хизер потянулась было к сонетке, но, тут же вспомнив, что в доме Уинни нет подобных излишеств, постаралась незаметно отдернуть руку, извинилась и поскорее направилась на кухню, где и попросила Бриджет приготовить чай.

Только потом, ругая себя за малодушие, она побежала наверх снять шляпку. Какая же она все-таки трусиха! Никакие проволочки не помогут!

Но по правде говоря, ей ужасно не хотелось начинать разговор. Кроме того, Хизер действительно немного побаивалась. Сколько раз она отказывала Эвану, а теперь придется сознаться, что к тому же еще и приняла предложение другого!

Эван Рэндолф не привык к подобному обращению. Британский финансист, сколотивший состояние на акциях железной дороги и инвестициях в разработки полезных ископаемых, стремился выиграть любую битву, каждый поединок. В особенности если речь шла о ней.

Долгое время она считала, что его настойчивые ухаживания - просто прихоть пресыщенного богача. Всем было известно, что он содержал любовницу, экстравагантную, хоть и бездарную, актрису, и обожал появляться в обществе под руку с самыми модными дамами.