Аманда Квик - Грешная вдова

– Жива и здорова – благодаря вам, сэр. Она плохо помнит события прошлой ночи, но, думаю, это к лучшему. – Латимер замялся. – Я хочу еще раз сказать вам большое спасибо за то, что вы сделали, сэр.

– Мы неплохо сработались, верно? – Артемис шагнул за порог. – Доложи, пожалуйста, миссис Деверидж о моем приходе. Надеюсь, она меня ждет?

– Да, сэр. Она в библиотеке. Сейчас я представлю вас, сэр. – Он пошел в глубь дома, показывая дорогу.

Артемис оглянулся на оконные ставни. На них были тяжелые засовы, крепкие замки и маленькие колокольчики, которые должны были зазвенеть, если кто-то попытается забраться в дом. Такие ставни, закрытые на ночь, обеспечивали надежную защиту от непрошеных гостей. Интересно, эта дама боится обычных грабителей или кое-кого посерьезнее?

Вслед за Латимером он прошел по коридору и остановился у входа в комнату, от пола до потолка забитую книгами в кожаных переплетах, журналами, тетрадями и разного рода бумагами. Красивые окна, выходившие в ухоженный сад, над которым чересчур усердно поработали ножницы садовника, были также снабжены засовами, замками и колокольчиками.

– К вам мистер Хант, мэм.

Мэделин поднялась из-за тяжелого дубового стола.

– Спасибо, Латимер. Входите, мистер Хант.

На ней было черное платье с завышенной по моде талией. Сегодня кружевная вуаль не скрывала ее лица. Артемис взглянул на хозяйку дома и понял, что Генри прав: его интерес к этой женщине выходит за рамки простого любопытства и вступает в опасную область восхищения. Он так остро сознавал ее присутствие, что, казалось, воздух вокруг него вибрировал. Чувствовала ли это Мэделин?

В ее ясных голубых глазах читалась поразительная смесь ума, решимости и осторожности. Темные волосы были разделены пробором посередине и собраны в строгий пучок на затылке. У нее были мягкие полные губы, твердый подбородок и хладнокровная манера держаться, бросавшая вызов его мужскому самолюбию.

Латимер маячил в дверях.

– Я вам нужен, мэм?

– Нет, спасибо, – сказала Мэделин, – можешь нас оставить. – Она посмотрела на Артемиса. – Садитесь, пожалуйста, мистер Хант. – Благодарю. – Он опустился в кресло из букового дерева, покрытого черным лаком и позолотой, на которое она указала.

Окинув быстрым взглядом богатый ковер, тяжелые портьеры и изящный резной письменный стол, Артемис убедился в том, что Леджетт верно оценил финансы миссис Деверидж. Дом был маленький, но превосходно меблированный.

Она села за свой стол.

– Надеюсь, к вам вернулся слух, сэр?

– Какое-то время у меня звенело в ушах, но теперь прошло. С радостью сообщаю вам, что со мной все в полном порядке.

– Слава Богу. – На лице Мэделин отразилось искреннее облегчение. – Я не хотела бы стать причиной вашего нездоровья.

– Как видите, вы не нанесли особого ущерба ни мне… – он слегка приподнял бровь, – ни тому бандиту, которого пытались подстрелить.

Она поджала губы.

– Вообще-то я неплохо стреляю, сэр. Но карета двигалась, к тому же было темно, а вы, если помните, схватили меня за руку. К сожалению, сочетание стольких помех сказалось на моей меткости.

– Прошу вас извинить меня, мэм. Время от времени мне приходится прибегать к насилию, но, как правило, я предпочитаю его избегать.

Она прищурилась:

– Я нахожу это несколько удивительным, принимая во внимание ваши навыки.

– Если вам хоть что-то известно про древнее учение ванэа, вы должны понимать, что в этой философии тонкое и неуловимое всегда преобладает над явным. А насилие вряд ли можно назвать тонкой, неуловимой материей. Если же обстоятельства требуют крайних мер, необходимо разработать точную стратегию и выполнить все таким образом, чтобы не осталось никаких следов.

Она поморщилась.

– Судя по вашим хитроумным рассуждениям, вы и впрямь настоящий знаток ванза, мистер Хант.

– Как я понимаю, моя принадлежность к ванза не возвышает меня в ваших глазах, мэм? Но позвольте вам напомнить, что, если бы вы вчера ночью на улице застрелили человека, то сегодня утром мы оба могли оказаться в весьма затруднительном положении.

– Что вы имеете в виду? – Она удивленно округлила глаза. – Вы помогли мне спасти девушку. Кто посмел бы нас в чем-то обвинить?

– Я не люблю привлекать к себе внимание, миссис Деверидж.

Мэделин вспыхнула.

– Да, конечно. Вы боитесь, что пойдут разговоры и в свете узнают, что вы владелец «Павильонов мечты». Не волнуйтесь: я никому ничего не скажу.

– Благодарю вас. Видите ли, в данный момент от этого очень многое зависит.

– Я не собираюсь мешать вашим… э… финансовым делам.

Артемис похолодел. Как много знает эта женщина? А вдруг она в курсе его тщательно подготовленного плана мести?

– Так вы говорите, что не собираетесь мне мешать? – переспросил он ровным тоном.

Она махнула рукой жестом небрежного отрицания.

– Боже упаси, сэр! Меня абсолютно не волнует то, что вы хотите подобрать себе невесту в высшем свете. Женитесь на ком угодно, мистер Хант. Желаю вам удачи.

Он слегка расслабился.

– Вы меня успокоили, миссис Деверидж.

– Я прекрасно понимаю, что ваши поиски высокородной невесты будут сильно затруднены, если выяснится, что вы занимаетесь торговлей, сэр. – Она помолчала, озабоченно сдвинув брови. – Но вы уверены, что это разумно – строить брак на обмане?

– Вообще-то я не думал об этом с такой точки зрения, – уклончиво ответил он.

– Что вы будете делать, когда откроется правда? – спросила она с ледяным осуждением. – Думаете, ваша жена закроет глаза на тот факт, что вы торгаш?

– М-м-м…

Она подалась вперед, сверкая глазами.

– Позвольте дать вам один совет, сэр. Если вы намерены создать семью, основанную на любви и взаимном уважении, то должны с самого начала быть честны со своей женой.

– Поскольку у меня нет абсолютно никакого намерения в ближайшем будущем создавать семью, сомневаюсь, что ваша суровая проповедь принесет мне какую-то пользу.

Она удивленно отпрянула, потом расцепила пальцы и вновь откинулась на спинку кресла.

– А я разве читала вам проповедь?

– У меня создалось именно такое впечатление.

– Простите, мистер Хант. – Она оперлась локтями о стол и уронила голову на руки. – Клянусь, я сама не знаю, что на меня нашло. Я не имею никакого права вмешиваться в ваши личные дела. В последнее время у меня что-то с нервами. Я плохо сплю, и это мое единственное оправдание. Знаете, мне… – Она осеклась, подняла голову и скривилась. – Ну вот, я опять несу всякий вздор.

– Ничего страшного. – Он помолчал. – Но я хочу, чтобы вы уяснили: я буду очень недоволен, если сейчас в моих делах произойдут какие-то сбои. Вы должны понимать, что мне приходится заниматься крайне деликатными вещами.