Конни Мейсон - Ночной призрак

Или, по меньшей мере, весь сегодняшний день.

— Я не позволю снова себя унизить.

Джейми, прищурясь, оглядел жену: голубые глаза, пылающие яростью, вызывающе вскинутый подбородок и румянец гнева на щеках. Она была великолепна.

Алые губы, припухшие от поцелуев, порозовевшее тело, роскошные белокурые волосы, рассыпавшиеся по плечам. На него вновь нахлынула волна страсти.

— Унижение не имеет ничего общего с тем, что я собираюсь делать.

Низкий грудной голос точно ласкал ее. Алита вдруг поняла, что в этом человеке с его дикой красотой и гордыми повадками есть какое-то необыкновенное благородство. Если бы он не явился как снег на голову и не заставил ее выйти за него замуж, все могло бы быть по-другому. При иных обстоятельствах сила его убеждения и смелые попытки защитить имя отца могли бы даже пробудить в ней восхищение. Но поведение в брачную ночь, простыня, вывешенная на всеобщее обозрение, — этого она простить не могла. А теперь Джейми заставил ее испытать чувства, которых она не желала испытывать, сделать то, чего она стыдилась.

— О чем вы думаете? — спросил Джейми.

Его взгляд скользнул по ее упругим грудям. Он протянул руку и коснулся пальцем соска. Алита отпрянула, как от огня.

— Я думаю о том, что хочу уехать отсюда.

Джейми принялся за другой сосок, зачарованно глядя, как розовый бутон растет и набухает от его прикосновений.

— Завтра. Или послезавтра, — рассеянно пообещал он.

— Нет, я не позволю грубому мужлану распоряжаться мной! Не хочу знаться с человеком, который позорит жену, поселив любовницу под одной с ней крышей.

Джейми замер.

— Я вас не позорю.

— Лжец! Почему вы не отдали меня лорду Грею?

Вы омерзительны!

Алита с отчаянием смотрела, как Джейми стягивает с себя разорванную одежду. Через несколько мгновений он предстал перед ней во всем великолепии мужской силы. Он был так красив, что у нее захолонуло сердце.

— Зато вы — обольстительны, миледи. Разведите-ка ноги и примите своего мужа.

Алита ахнула.

— Ваша грубость оскорбляет меня. Я ваша жена, а не продажная девка.

Джейми был так близко, что она почувствовала настойчивость его желания, но на этот раз твердо решила не уступать. Она не желала быть лишь пешкой в его игре. Страсть этого человека к женщинам не ведала удержу. Алита была уверена, что Джейми Мортимер негодяй, однако ее тело отозвалось на его поцелуй взволнованной дрожью.

А Джейми снедал безумный гнев. Гнев на самого себя. Он понимал, что Алита испытывает к нему лишь презрение, но не мог выпустить ее из своих объятий.

Он попал в ловушку ее обольстительной прелести, и всепоглощающее желание терзало его нещадно. И сейчас, когда эта очаровательная женщина так сладостно билась в его объятиях, он забыл о своем гневе. Время сожалений наступит потом — гораздо позже.

— Да, миледи, вы — моя жена, — ответил Джейми. — И надеюсь, вы помните это.

Его губы жадно прильнули к ее губам. Алита почувствовала, что собственное тело перестало принадлежать ей, подчинившись его нежным, страстным прикосновениям.

Да, Алита не осталась равнодушной к его ласкам, но ему хотелось большего: хотелось услышать, как она взволнованно шепчет о своем желании, хотелось завладеть душой этой красавицы. Раздвинув коленом ее бедра, он потерся о чувствительный холмик у основания ног. Алита застонала, стиснула его колено бедрами и подалась вперед.

— Ты хочешь меня, — прошептал Джейми ей на ухо. — Оседлай мое колено.

— Нет! — закричала Алита.

Она была доведена почти до исступления, но пыталась вновь обрести самообладание, чтобы в очередной раз не оказаться жертвой его вожделения. Изо всех сил Алита толкнула мужа в грудь, чтобы освободиться. Но сопротивление лишь больше распалило его.

— Скажи, Алита, скажи! — В его голосе появилась хрипотца.

— Нет!

Он резко убрал колено и накрыл золотистый треугольник ладонью. Осторожно, медленно в увлажненное лоно скользнул один палец, потом другой, а большой палец принялся теребить нежный бутон желания.

— Будь ты проклят! — кричала Алита.

— Это все, что ты хочешь сказать мне, любовь моя?

Пальцы неутомимо делали свое дело, Джейми наклонился и легко прикусил сосок.

Самообладание покинуло Алиту.

— Я хочу тебя, Джейми! Я больше не могу!

Сам измученный не меньше жены, Джейми убрал руку и тотчас же вошел в нее. Алите казалось, она не выдержит — так велико было наслаждение. Его затуманенные страстью глаза не отрывались от ее лица, а движения стали почти лихорадочными. Он угадал мгновение, когда она достигла высшего блаженства: тело ее напряглось, на лице появилось удивленное выражение, а с нежных губ сорвался вопль. Больше он ничего не сознавал, воспарив на волне восторга куда-то в поднебесье.

Они не выходили из дома два дня и две ночи.

Каждую ночь Джейми любил Алиту как одержимый.

Каждый день он клял себя за то, что поддался ее чарам.

А Алита не могла себе простить, что стала не только принимать любовные утехи Джейми, но и участвовать в них. Они почти не разговаривали, но стоило ему только по-особенному посмотреть на нее, как ее охватывала дрожь. Под взглядом этих черных глаз она словно таяла, и тогда он вновь медленно раздевал ее и любил до самозабвения.

Однажды, когда они лежали, обнявшись, усталые и удовлетворенные, Алита завела разговор о том, что ее давно занимало. Вопрос застал Джейми врасплох.

— Кто такой Повелитель Ночи?

Она почувствовала, как напряглось тело мужа. Он повернулся и взглянул на нее.

— Откуда ты знаешь это имя?

— Неважно откуда. Кто он? И чем занимается?

— Забудем об этом, — небрежно ответил Джейми.

— Лорд Грей сказал, что ищет здесь контрабандистов. По-твоему, в окрестностях Криккита есть контрабандисты ?

— Нет. — Его голос был совершенно бесстрастен. — Я ничего не слышал ни о каких контрабандистах. Но даже если бы и были, к нам они не имеют никакого отношения. — Джейми резко сменил тему:

— Я решил, что пора возвращаться в замок. Завтра и отправимся.

Алита внимательно взглянула на мужа, пытаясь понять, что он недоговаривает.

— Зачем ты привез меня сюда?

Джейми ответил не сразу.

— Хотел показать тебе дом, который любила моя мать. И еще я подумал, что нам нужно время, чтобы узнать друг друга.

— Узнаю ли я тебя когда-нибудь, Джейми?

— Вероятно, никогда, — сухо ответил он. — По-твоему, я — неотесанный мужлан без гроша за душой.

Думаю, что тебе никогда меня не понять. А мне — тебя.

— У тебя есть Криккит.

Он хрипло рассмеялся:

— Да, груда камней.

— Мы всегда можем поселиться в каком-нибудь из моих имений. Теперь они принадлежат и тебе.

— Возможно, когда-нибудь мы так и сделаем, но не теперь. Мы останемся в Крикките до тех пор, пока король не снимет клейма предателя с моего имени и не вернет мне мое имущество.