Маргарет Уэй - Укрощенное сердце

— Ну, что ж. Я, пожалуй, последую твоему совету. — И она послушно подчинилась его приказу. Корина понимала, что с Каналом Баллантайном это была единственно возможная линия поведения.

Конни очень обрадовалась их возвращению. Верная своему обещанию как следует поработать, она приготовила для Корины груды страниц для перепечатки. Корина с головой ушла в подготовку рукописи и трудилась каждый день до темноты. Вечерами она отдыхала. Состояние влюбленности заставляло ее беспричинно смеяться, глаза сиять и двигаться с мягкой грацией.

Те несколько вечеров, когда Ли и Джилл отсутствовали, Кайал проводил с Кориной и Конни, развлекая их разными разговорами, вычитанными из книг. Женщины наслаждались его обществом, и вечера проходили мирно и уютно.

Иногда они пили кофе на прохладной веранде, наблюдая за работой туземцев и прислушиваясь к их речи. Слова у них были очень мелодичны, разговаривали и смеялись они высокими сильными голосами. Странный неровный ритм их речей сильно отличался от мягкого нечеткого произношения, когда они говорили по-английски. Костры из сухого кустарника освещали загадочную лиловую ночь и запомнились Корине как символ жизни древних людей. Она полюбила песни аборигенов. Строго в унисон множество голосов пели короткую песню, потом повторяли ее снова и снова, то тише, то громче. Песни эти были примитивны по рисунку мелодии, но несли такой эмоциональный заряд, что вошли в сознание Корины и она уже не представляла жизни здесь без этих песен.

Однажды Кайал показал ей пустыню — эту безводную, раскаленную плоскость, окаймленную огненно-красными песчаными холмами, которую до последнего времени не удавалось исследовать. Попытки изучить сердце пустыни окончились для великого путешественника Стерта крахом, и он отступился от этих безжизненных пустых пространств. Немецкий исследователь Лейхардт пропал в этом заколдованном месте, и до сих пор никто не знает, что с ним случилось. В пустыне пропадали скотоводы, бурильщики скважин, геологи, которые исчезали без следа. Дикая природа свято охраняла свою тайну.

Корина была хорошей слушательницей и задавала кучу вопросов. Все, что интересовало его, было для нее крайне важно.

Утром, ожидая возвращения Ли и Джилл, Корина меняла в вазах цветы. Конни, одарив ее ободряющей улыбкой, ушла работать в свой кабинет. В тот момент, когда девушка ставила в хрустальную вазу прекрасные белые розы, она увидела в окно быстро идущего к дому Кайала. Было странно видеть его в этот час. Она поставила вазу и вышла на веранду. Он шел очень быстро, прижимая руки к груди. Увидев, что вся левая сторона его рубашки разорвана и залита кровью, Корина побледнела и схватилась за столбик веранды.

— Господь Всемогущий! Что с тобой случилось?

— Ничего особенного, просто очень много крови, вот и все. Двое ребятишек тыкали палками в быков, и одному из них это очень не понравилось. Хорошо, что я услышал шум, иначе детей не было бы в живых. — Он хотел пройти мимо нее, снимая на ходу рубашку и прижимая комком к ране.

Корина не в силах отвести глаз от его груди, закусила губу.

— С тобой все в порядке? — отрывисто спросил он, увидев, что она побледнела. — Я пойду смою кровь. Мы все сделали противостолбнячные прививки, так что паниковать незачем. — Он говорил быстро и как будто слегка раздраженным тоном. Корине удалось взять себя в руки, и она вошла в дом вслед за ним.

Позволь мне помочь тебе, Кайал. Пожалуйста, я прошу тебя. — Она не отставала от него. Он прошел прямо в маленькую туалетную комнату, из которой дверь вела в ванную.

Голос ее молил.

— Не будь так суров, Кайал. Я умею оказывать первую медицинскую помощь.

Он взял из аптечки лекарство и вату и, пока Корина мыла руки, быстро наполнил водой раковину. Корина решительно подошла и осмотрела рану — след бычьего рога, а затем обработала ее лекарством. Кайалу было больно, но он не моргнул глазом. Она нежно промокнула рану насухо, раздумывая, как ей лучше перевязать его. Видя ее нерешительность, Кайал посоветовал.

— Отрежь полоску пластыря. Он лежит вон в той коробке. Пластырь стянет края гораздо лучше, чем нитка.

Корина тщательно отрезала нужной ширины полоску и прижала ее к коже, крепко придерживая пальцами края раны. Затем она положила все оставшиеся медикаменты обратно в аптечку. Он улыбнулся ей беззаботной обаятельной улыбкой.

— Да ты просто молодец! У тебя золотые ручки.

— Ты очень добр, Кайал, — робко улыбнулась она, румянец снова заиграл на ее щеках. — Но без моей помощи тебе было бы труднее?

— Не думаю, чтобы я смог справиться без тебя. — Он взял ее за подбородок и приподнял лицо. — Но ты слишком впечатлительна, чтобы стать хорошей медсестрой. Пойду переодену рубашку и снова за работу.

По дороге он на минутку остановился.

— Забыл тебе сказать. С нашими девушками приезжает Люк Расселл и. его отец. Покататься верхом. Они останутся на ленч, а потом улетят обратно. Вот на ком ты можешь оттачивать глазки, зубки и коготки. Люк — легкая добыча.

Корина с удивлением спросила:

— И вы с миссис Баллантайн об этом знали и ничего мне не сказали?

— А что тут собственно такого необычного? — Он замолчал. — Если Люк ищет предмет для романтического приключения, то, мне кажется, ему надо поискать в другом месте.

Корину задел его тон, и она вспыхнула.

— А если у меня на этот счет другие мысли, о повелитель Бал Бала?

— Может быть, ты поделишься ими со мной? — спросил он и сжал холодными пальцами ее руку.

— Если прикажешь, то обязательно. — Она смиренно опустила глазки.

Внезапно он отпустил ее и пошел к двери, бросив ей на прощанье:

— Может быть, и прикажу…

Корина отвернулась и невидящим взглядом стала смотреть на розы. Почему она так легко подчиняется ему? А ведь возможно, что легкий флирт только повысит интерес Люка.

В конце концов Корина решила пустить все на волю случая.

За столом было весело и шумно. Корина оказалась самой тихой. Пока Люк собирался отозвать ее в сторону для разговора наедине, Кайал пригласил его посмотреть хозяйственные новинки, которые он ввел в своем хозяйстве, а после этого Расселлам было пора улетать.

Люк только и успел что пожать Корине руку и пригласить навестить их поскорее.

Вечером, болтая за кофе, Ли рассказывала матери новости, а Джилл перебирала свои рисунки. Повернувшись к Конни, она протянула ей папку.

— Я сделала серию новых зарисовок и хочу, чтобы вы их посмотрели. Они предназначены для главы, в которой вы рассказываете о больших овцеводческих станциях.

Конни Баллантайн с благодарностью поглядела на нее.

— О, как это мило, дорогая… Да, и пока я не забыла, как вы полагаете, нельзя ли сделать рисунок, изображающий Бога пустыни Мункабилласа? По поверию, этот Бог нагоняет страх странным вибрирующим звуком, который иногда слышится в пустыне. Звук этот считается голосом Бога. Можно сделать прекрасную иллюстрацию.