Сьюзен Робинсон - Леди Дерзость

— Сестренка, как вижу, я вовремя проснулся.

Блэйд резко отпрянул в сторону, а Ориел, заливаясь краской, соскочила со стола.

— Лесли, — сказала она. — Ты нужен нам здесь, как собаке пятая нога.

— Увы, такова моя доля.

Она бросила на него взгляд исподлобья.

— Пойду в свою комнату. Мне необходимо принять ванну после нашей прогулки.

— Позволь мне составить тебе компанию, — сказал Блэйд.

Лесли запротестовал, но Блэйд успокоил его жестом руки.

— Только до дверей, Ричмонд, только до дверей.

У входа в комнату Блэйд поцеловал ее руку и, наклонившись, шепнул:

— Я приду к тебе сегодня ночью.

Она улыбнулась, поцеловала его и прошептала в ответ:

— Нельзя. Там спит Нелл. Но я знаю место, где нас никто не побеспокоит.

Подставив ему щеку, она продолжала:

— Приходи в полночь в старый охотничий домик. Спроси у слуг, они скажут тебе, как его найти.

Блэйд выпрямился, заговорщицки улыбнулся и нарочито громко произнес:

— Всего хорошего, милая. Кажется, нам придется мириться с вынужденным ожиданием.

Его тело горело огнем неутоленной страсти — ощущение, которое он никогда ранее не испытывал. Ему пришлось признаться самому себе, что ни одна женщина не вызывала в нем такого жгучего желания. Да. Он вел себя, словно молокосос, впервые оказавшийся в публичном доме. Надо положить этому конец. Блэйд несколько раз ударил кулаком по косяку двери, ведущей в библиотеку.

— Проклятье, проклятье, проклятье.

Когда он увидел Ориел в первый раз, она показалась ему уравновешенной и спокойной. Но ее внешний вид оказался обманчивым. Позже он узнал ее лучше. И все же он не ожидал такого перевоплощения из застенчивой девушки в разъяренную львицу. Блэйд также не ожидал, что этот приступ гнева с ее стороны мгновенно распалит его, вызовет неодолимое желание и все его намерения не прикасаться к ней рассыплются в прах. Чем больше времени он проводил с ней, тем более страстно желал ее. Блэйд посмотрел на покрасневшие костяшки пальцев и снова выругался.

Хорошо, что хоть избавился от Лесли. Когда Ориел ушла к себе, ее двоюродный братец тоже исчез. Блэйд вышел из библиотеки и вернулся в гостиную. Там осталась деревянная коробочка из-под сладостей которую торговец Дерри сунул в руки Ориел. Еще когда они втроем были в гостиной, Блэйд незаметно спрятал ее под подушку.

— Тоже мне умник, — недовольно пробурчал Блэйд, рассматривая коробку по пути к себе в комнату. — Догадался вручить послание Ориел.

Ориел и Лесли на пару успели опустошить ее, и Блэйд рассматривал коробку, поворачивая ее и так и эдак. Потом он догадался повернуть ее дном кверху, сдвинул дощечку, под которой оказалось второе дно, и там увидел клочок бумаги. Вынув его, Блэйд задвинул дощечку на место и поставил коробку на стол рядом с кроватью. Прислушался. Было тихо. Он взял листок бумаги и стал его разглядывать. На нем были изображены птица в красном оперении и сокол.

Каждая деталь на картинке была четко прорисована, но сам рисунок выглядел странно: небольшая красная птичка впилась когтями в шею сокола, нацелившись клювом в сердце жертвы. Птица в красном оперении, несомненно, относилась к разряду кардиналов, а сокол был частью его фамильного герба.

Блэйд скомкал бумагу и бросил в огонь. Склонившись над камином, он смотрел, как огненные языки пожирают бумажных птиц. Итак, кардинал Лотарингский узнал о нем — возможно, от Клод. Блэйд раздумывал сейчас, сколько времени он еще сможет оставаться вне досягаемости Шарля де Гиза.

В комнату вошел Рене, неся в руках одежду хозяина. Блэйд едва взглянул на него. Рене нагнулся над сундуком и стал укладывать в него свежевыстиранные рубахи и камзол. Блэйд тихо заговорил с ним по-французски:

— Мы оказались в непростой ситуации, старина. Кардинал Лотарингский вынюхал, кем я являюсь на самом деле.

Рене повернулся к нему

— Наше счастье, что мы вовремя покинули Францию.

— У кардинала длинные руки. — Блэйд вздохнул. — Не сомневаюсь, что его люди рыскают повсюду, чтобы схватить нас. Нам еще повезло: мы все-таки обнаружили то, что искали.

Рене чуть не выронил рубаху из рук, выдохнув

— Наконец-то, месье. Значит, мы можем ехать.

— Я скоро поеду, а тебе придется остаться.

— Но, милорд, кардинал…

— Остается открытым вопрос относительно убийцы Томаса Ричмонда, — сказал Блэйд. — Преступник находится в доме, и я не могу оставить Ориел без защиты. Ты будешь охранять ее, пока я не вернусь, чтобы разыскать негодяя, а заодно и расторгнуть помолвку.

— Мой долг быть рядом с вами.

— Ты сделаешь так, как я сказал, — отрезал Блэйд.

Рене продолжал хмуро смотреть на хозяина, и Блэйд, подойдя к слуге, положил руку ему на плечо.

— Я уже достаточно виноват перед ней, заморочив ей голову этой помолвкой. И не хочу, чтобы ей досталось еще больше. Ты единственный человек, который, я уверен, сможет защитить ее.

— Хорошо, месье.

Блэйд вернулся к камину и облокотился на него. Изумруд на его пальце сверкнул зеленым огнем, напоминая о совершенной им глупости.

— Прости меня, грешного, — прошептал он и закрыл глаза.

— Милорд?

Он ответил не сразу. Открыв глаза, он уставился на изумруд.

— Рене, я проклинаю себя. Но кто бы мог подумать, что все так выйдет. Я зарекся не жениться, чтобы не подвергать ту несчастную, которой выпадет жребий быть моей избранницей, опасности жить рядом со мной.

— Но ведь это же ваш отец, а не вы, кто…

— Не говори мне ничего. Теперь, когда я поддался искушению, начну постепенно высвобождаться из ее сетей. Сегодня ночью я должен встретиться с ней в старом охотничьем домике. Это будет первый шаг.

— Встретиться в домике? — Лицо Рене приняло тревожное выражение. — Но, милорд, старый охотничий домик находится в нескольких милях от Ричмонд-Холла. Как это госпожа Ориел собирается добираться туда?

— Несколько миль? — Блэйд подошел к Рене. — Несколько миль… И она хочет среди ночи проделать подобный путь? Святой Бенедикт! Я думал, что она образумилась.

Поняв, какое опасное предприятие она задумала он был готов ругать ее последними словами.

— Простите, милорд, но мне кажется, что голова госпожи Ориел больше занята красотами латинского и греческого языков, нежели познанием реальной жизни.

Блэйд в раздражении повысил голос:

— Наивная дура! — Он направился к дверям. — Я сейчас ей все выскажу!. Я… я… — Он внезапно остановился. — Черт побери, она же сейчас со своей служанкой. Придется ждать до ужина.

Он в сердцах пнул ногой дверь и вернулся в комнату. Какие глупости она наделала до его приезда? Что она еще может натворить, едва он уедет? Сегодня он поговорит с ней — да так, что она надолго запомнит его урок.