Вирджиния Хенли - Сердце ворона

Джоанна подарила дочери изысканную жемчужную диадему. Кейт надела дорогое украшение на голову Розанны и закрепила вуаль, скрывшую ее прелестное лицо.

— Ведь я поеду в церковь в одной карете с папой? — спросила Розанна.

— Да, так полагается, — ответила Кейт Кендалл. — Будь поласковее с сэром Невиллом, — добавила она. — Ведь сегодня он расстается со своей ненаглядной малышкой! Он очень гордится тобой, но разлука с любимой дочерью наверняка гнетет его!

Розанна молча пожала руку Кейт. Только теперь она начала по достоинству ценить эту суровую, сдержанную женщину, на деле обладавшую золотым сердцем.

Все приготовления были закончены. Розанна бросила последний взгляд по сторонам, зная, что ей больше не суждено ночевать в этой спальне. Комната, приготовленная для молодоженов, находилась в другом крыле дворца, неподалеку от королевских покоев. Повернувшись к Кейт, девушка приказала:

— Не забудь отнести в мои новые покои все гребни и щетки для волос. Ты ведь знаешь, что мои волосы нуждаются в тщательном уходе!

Кейт кивнула. В эту минуту самые любопытные из придворных дам стали заглядывать в комнату, чтобы бросить последний взгляд на невесту, собиравшуюся отправиться в церковь на венчание. Глаза их словно говорили: «А мы знаем, что тебе предстоит нынешней ночью!»

«Я приложу все силы к тому, чтобы избежать этого!» — подумала Розанна.

— Кейт, не забудь также теплую ночную рубаху, — бросила она служанке, собиравшейся покинуть комнату.

Камеристка оглянулась и скороговоркой произнесла:

— Я ничего не забуду, дорогая, ни одной из твоих любимых вещиц! Ты найдешь там и свои благовония, и свои бархатные шлепанцы! А теперь поторопись! Да хранит тебя Господь!

Розанна подбежала к Кейт и порывисто обняла ее. Затем она чмокнула зардевшуюся Элис в щеку и взглянула в уголок, где на краешке кресла примостилась бледная Ребекка. Казалось, она вот-вот готова была не то погрузиться в сон, не то упасть в обморок, — Пойдем же, дорогая! — сказала ей Розанна. — Ведь ты должна будешь держать мой шлейф, чтобы я смогла спуститься по ступеням!

Молодая женшина бросила на нее растерянный взгляд, и Розанна, решительно перебросив шлейф через левую руку, протянула правую Ребекке. Споткнувшись и едва не упав, та последовала к выходу из, комнаты за бойкой невестой.

— Прости, — прошептала она едва слышно.

— Пойдем, пойдем же побыстрее! Выше голову! Вот так! Ведь ты ведешь меня на свадьбу, а вовсе не на казнь! — И она засмеялась так звонко, что Ребекка застенчиво улыбнулась ей в ответ.

— Ты не боишься? — шепотом спросила она.

Розанна секунду помедлила с ответом. Разумеется, она с самого утра была сама не своя, и сердце ее сжималось от горя и ужаса. Но она скорее дала бы вырвать себе язык, чем призналась бы в этом хоть одной живой душе.

— Чего же здесь бояться? — спросила она. — Если кому и суждено трепетать в преддверии этого брака, то вовсе не мне! Пусть Рэвенспер трясется от страха!

Отец уже ждал ее у роскошной королевской кареты.

— Папа, давай сперва поможем Ребекке занять место в экипаже. По-моему, она неважно себя чувствует, — сказала Розанна.

Невилл помог молодой женщине подняться в карету, затем, придерживая шлейф Розанны, приблизился к противоположной дверце. Когда оба они заняли свои места, Невилл обеспокоенно спросил:

— Как ты, дорогая?

— Я готова к бою! — усмехнулась девушка. — Познакомься, папа: это Ребекка Монтфорд. Она замужем за братом Рэвенспера, помоги ей Бог!

Невилл искоса взглянул на дочь, слегка покачав головой, и обратился к Ребекке:

— Путь от входа в собор до алтаря неблизок. Вы в состоянии проделать его, не потеряв сознания?

— Не знаю, — прошептала Ребекка.

Розанна выразительно подняла глаза к крыше кареты.

Через несколько минут они остановились у собора.

В этот день невесте с женихом полагалось увидеть друг друга лишь перед алтарем, но случилось так, что, когда Розанна выходила из кареты, в церковный двор въехал экипаж Роджера и Тристана. Невилл бросился на помощь Ребекке, которая не решалась спуститься с высокой подножки кареты. Тристан опередил его, подав жене руку. Розанна поймала на себе пронзительный взгляд черных глаз Рэвен-спера и процедила сквозь зубы:

— Я обойдусь без посторонней помощи!

Роджер склонился в низком поклоне.

— Я вижу, вы настроены весьма воинственно. Что ж, я готов принять ваш вызов!

Он окинул фигуру своей нареченной восторженным взором. Она была диво как хороша, и он в который уже раз подумал, что не ошибся в выборе. Розанна скользнула мимо него, рука об руку с отцом. Ребекка следовала за ними, придерживая тонкими руками шлейф белоснежного платья невесты.

Тристан проводил их пристальным взором. Его полные губы раздвинулись в насмешливой улыбке.

— Я хочу пожелать тебе успехов в предстоящих боевых действиях, дорогой брат! — произнес он.

— Спасибо! — отозвался Роджер. — Господь поможет мне одержать победу!

Улыбнувшись друг другу, братья вошли в собор и направились к алтарю.

Внутреннее убранство огромного готического собора поразило Розанну своим великолепием. Стоило ей войти, и маленькие певчие, повинуясь сигналу регента, затянули гимн. Голоса мальчиков звучали столь проникновенно и нежно, что на глаза девушки навернулись слезы. Проглотив комок в горле, она принялась озираться по сторонам, ища в толпе знакомые лица. Все скамьи были заняты. Головы любопытных царедворцев как по команде повернулись ко входу, глаза их ловили каждое движение юной невесты и ее отца. Король сидел на передней скамье. Розанна, все еще не простив Эдуарду нанесенной ей обиды, решила на протяжении всей церемонии не смотреть в его сторону.

Голоса мальчиков смолкли, и раздались мощные, заполнившие всю церковь звуки органа. Невилл сжал руку дочери, и они неспешными шагами направились к алтарю.

Там их уже ждал Роджер Рэвенспер. Розанна окинул а недружелюбным взором всю его крепкую, высокую фигуру. Пожалуй, даже слишком высокую, с неудовольствием подумала она. Роджер казался почти одного роста с прелатом, стоявшим на ступенях алтаря. Младший брат в сравнении с ним выглядел подростком. Жених был облачен в черный бархатный камзол, сквозь прорези рукавов у самых плеч виднелась белоснежная сорочка тончайшего полотна. Черные волосы Рэвенспера кольцами спускались на ее кружевной воротник.

Казалось, не будет конца молитвам, которые епископ читал по-латыни, но вот он ненадолго смолк и уже по-английски принялся перечислять обязанности, которые следовало свято выполнять вступавшим в брак.

— Не для праздных удовольствий, не ради минутного каприза надлежит соединять двоих брачными узами, — сурово произнес его высокопреосвященство, — а дабы естественная взаимная любовь мужчины и женщины явилась живым образом святой любви, соединяющей их с Богом и друг с другом. — Он сурово взглянул на Розанну и возвысил голос так, словно зачитывал ей приговор: — В таинстве брака брачующиеся получают дар высшей, благодатной Христовой любви! А потому святая церковь в молитвах своих испрашивает для них совершенную любовь, единомыслие в истине, твердую веру, непорочную жизнь и чадородие. — Розанна невольно поежилась. — Дабы воспитывали они дарованных им детей в благочестии и страхе Божием! Господи Боже наш, славою и честию венчай их! Но ежели есть среди присутствующих здесь кто-либо, готовый назвать причину, согласно коей эти двое не могут быть соединены священными узами брака, пусть выйдет вперед и назовет ее!