Барбара Картленд - Песня синей птицы

— На мой взгляд, это прекрасная мысль, милорд.

— Я попрошу мою бабушку, вдовствующую герцогиню Уэндоверскую, которая всегда выполняет роль хозяйки дома, когда я принимаю у себя гостей, написать мисс Блейн официальное приглашение. Но поскольку времени до пятницы осталось немного, может быть, вы будете настолько добры, что убедите мисс Блейн и ее брата принять мое приглашение до завершения всех формальностей?

— Я уверен, что смогу это сделать, милорд, — самонадеянно заявил мистер Каддингтон.

— Я глубоко благодарен вам, господин помощник министра, — сказал маркиз. — Естественно, хочется быть справедливым к такому человеку, как граф, чей отец, насколько мне известно, сделал блестящую карьеру, будучи послом Франции во многих странах Европы. В то же время приходится быть осторожным: сейчас не такое время, чтобы можно было рисковать.

— Поистине так, милорд.

— Кажется, граф сейчас дожидается в приемной моего решения, можно ли ему надеяться на работу здесь, в министерстве иностранных дел. Я увижусь с ним и скажу, что я в настоящее время так занят, что нам было бы лучше продолжить наш разговор в Алтон-Парке.

Мистер Каддингтон встал.

— И в этом случае мое присутствие здесь излишне, милорд. Как вы сказали, надо избегать видимости заговора между нами относительно того, принять или не принять графа.

— Не знаю, как и благодарить вас за вашу любезность. У меня просто груз с души свалился. Я чувствовал, что это решение чересчур важно, чтобы принимать его самостоятельно, без помощи такого человека, как вы, — с большим опытом в дипломатии.

— Когда вы будете ждать нас в Алтон-Парке в пятницу? — спросил мистер Каддингтон.

— Полагаю, вы будете заняты в пятницу здесь — как, впрочем, и все остальные дни, — ответил маркиз с улыбкой. — Но Алтон-Парк всего в часе езды от Лондона, и если вам удастся приехать около пяти часов, то до обеда у нас будет еще много времени. Конечно, я приглашу кое-кого из моих друзей, чтобы познакомить их с вами. Мне посчастливилось иметь чудесных соседей, и, я думаю, вам не будет скучно в субботу и в воскресенье.

— Я уверен в этом, милорд.

Маркизу казалось, что Каддингтон только что не мурлычет как кот, дорвавшийся до сливок, при одной только мысли о том, что его ждет.

— Как это ни прискорбно, — продолжил маркиз, — боюсь, что в воскресенье вечером мы должны будем вернуться. Мне было бы в высшей степени приятно оставить вас и на понедельник, но, поскольку дела находятся в столь критическом состоянии в связи с войной, не думаю, что в министерстве смогут дольше обходиться без вас.

— Ваша светлость, вы мне льстите, — отозвался его собеседник. — Уверяю вас, что в настоящий момент вы более необходимы, нежели я.

— Хотел бы я, чтобы это было так, — заметил маркиз.

Оба собеседника обменялись поклонами, и помощник министра иностранных дел вышел.

Маркиз снова уселся за свой письменный стол, но теперь мгла, окутывавшая его, когда он вошел в кабинет, рассеялась.

Он планировал, он действовал, он предвкушал ожидающую его битву.

Он был абсолютно уверен, что, как бы Сильвина ни была недовольна его приглашением в Алтон-Парк, как бы ни старалась отказаться от поездки туда, честолюбивый выскочка Каддингтон заставит ее принять приглашение маркиза. Однако сама мысль о толстогубом мистере Каддингтоне рядом с Сильвиной вызвала у маркиза вспышку неистовой ярости.

Он опустил взгляд на сломанный нож для бумаги и подумал, что случилось бы, не удержись он от желания сжать руками толстую шею Каддингтона и придушить его.

Он этого заслуживал! Как смел он так говорить о Сильвине? О СИЛЬВИНЕ!

И теперь маркиз наконец понял, почему она была так испугана, почему ее нежное, грациозное тело содрогалось при приближении мужчины, которому каким-то необъяснимым образом удалось убедить ее принять его предложение.

Как он мог это сделать? Откуда у него такая власть над ней?

Маркизу стало физически нехорошо от мысли, что Сильвина, такая чувствительная, должна терпеть общество мужчины, который даже о женщине, на которой собирается жениться, не может говорить пристойно и с уважением.

— Я спасу ее, — поклялся маркиз. — Клянусь небом, я спасу ее, даже если для этого мне придется убить Каддингтона!

— Погостить в Алтон-Парке! — ахнула Сильвина. — Да ты с ума сошел!

— Нисколько, — ответил ее брат. — И, честно говоря, Силь, такое приглашение счастливы бывают получить и имеющие в обществе вес люди.

— Но не ты! — с ужасом в голосе воскликнула Сильвина. — Не ты, Клайд!

— Уж не думаешь ли ты, что мистер Каддингтон принял бы от нашего имени это приглашение, если бы считал, что в нем таится какая-то опасность? — запротестовал Клайд. — Он не настолько туп, чтобы устроить мне неприятности с маркизом. И вообще, если кто и ходит важный, как павлин с двумя хвостами, так это Каддингтон.

— Ты имеешь в виду — ему хочется побывать в Алтон-Парке?

— Хочется? Это чересчур мягко сказано, — откликнулся ее брат. — Он возбужден, он в упоении, он лопается от гордости и хвастает этим приглашением перед каждым, кто только готов его выслушать.

— Но почему? Почему? — спрашивала Сильвина с нотой отчаяния в голосе.

— Не будь такой дурехой, — ответил Клайд. Разве ты не знаешь, что приглашения маркиза Алтона ценятся дороже бриллиантов? Все в высшем свете только и мечтают о них. Говорят, даже принц Уэльский никогда не отказывается от приглашений в Алтон-Парк.

Помолчав мгновение. Сильвина тихо сказала:

Ну, а я откажусь от гостеприимства его светлости.

Ну что ты так упрямишься? — раздраженно спросил ее брат. — Да маркиз сам говорил со мной и был как нельзя более любезен. Хотел бы я иметь средства на такого портного, какой шьет ему! Может, в Алтон-Парке я научусь так же замысловато завязывать галстук — без единой морщинки! Не могу себе представить, как это удается его камердинеру.

— Неужели ты не понимаешь, что у его светлости должна быть причина, чтобы нас пригласить?

— Почему ты вечно видишь все в черном свете? — с досадой запротестовал Клайд. — Лично я думаю, что маркиз хочет принять твоего протеже, графа, и вежливость требует, чтобы его приглашение включало и нас. По крайней мере так считает Каддингтон.

— Я с вами не поеду, — настаивала Сильвина.

— Прекрасно, тогда я поеду без тебя, — парировал Клайд. — Не собираюсь я так задирать нос, как, видно, намерена делать ты. И не в моем положении отказываться от приглашения, которому позавидовал бы любой мой сверстник.

Секунду он стоял перед зеркалом, прихорашиваясь.

— Если ты хочешь, чтобы я преуспел на дипломатическом поприще, — продолжил он, — я, несомненно, должен угождать своему начальству, не говоря уже о том, что пара дней в Алтон-Парке придадут мне веса в обществе.