Лори Браун - Свадьба на Рождество

Норбундшир оглядел комнату. Возле постели стоял стол. За столом двое пожилых джентльменов играли в карты.

– Если вы не пытаетесь удержать кого-то из нас внутри, значит, вы опасаетесь кого-то снаружи. Кого же?

– Уомсли, сэр.

– В таком случае вам стоит закрыть дверь также и в гардеробную.

Едва Престон успел выполнить указание герцога, раздался оглушительный стук в дверь. Норбундшир крикнул:

– Убирайся! Дай мне умереть спокойно.

– Дядя, в округе появился опасный умалишенный. Я беспокоюсь за вас!

– Его я знаю… – Кивком головы герцог указал на Коллинза. – Это вы умалишенный?

Престон ответил, глядя герцогу прямо в глаза:

– Меня называли и похуже.

– Вы ведь сын Стайлза, не так ли?

– Как я уже сказал, меня называли и похуже.

Герцог крикнул, обращаясь к двери:

– Поди прочь, Уомсли! В этой комнате нет других умалишенных, кроме тех, кто и должен тут находиться.

Престон открыл рот, но герцог сделал ему знак замолчать, указав пальцем на дверь гардеробной. Через минуту дверь затряслась.

– Как я вам и говорил, хе-хе! Итак, что такое стряслось, что вы решились нарушить покой умирающего?

Престон заметил:

– Вы не очень похожи на умирающего…

– Не будьте глупцом. Конечно, я умираю. Слышал, что этот чертов доктор со своими дурацкими микстурами сказал моему самозваному племяннику. Вопрос нескольких дней! Вы слышите – дней! – Норбундшир откинулся на подушки. – Дней…

Это прозвучало как слабое эхо. Герцог закрыл глаза.

Один из сидящих за столом мужчин вскочил и подбежал к постели. Норбундшир вдруг открыл глаза. Мужчина отскочил.

– Сядь на место, Лотарио. Я еще не умер. Нет, подожди. Поправь подушки. Я хочу сесть.

– Конечно, Шейки.

Престон не сдержал удивленного возгласа:

– Лотарио?

– Прозвище. Он, знаете ли, большой любитель женщин. С тех пор как закончил Итон. Мы дружим добрых лет шестьдесят.

Престон смотрел, как Лотарио ковыляет назад к столу. Крошечные островки аккуратно подстриженных и расчесанных седых волос прикрывали череп. Старику, должно быть, не меньше восьмидесяти. Тем не менее одет он был по последней моде и весьма щегольски.

– Лотарио мало говорит по причине отсутствия зубов.

Норбундшир протянул руку к ночному столику и взял ручное зеркало. Он пригладил растрепанные седые волосы.

– Можно было бы подстричься. Да и бороду подровнять. – Он тряхнул длинной бородой. – Для трупа я выгляжу совсем неплохо.

Лотарио спросил:

– Может, высечь эти слова на надгробном камне?

Норбундшир ухмыльнулся своему отражению в зеркале.

– Может быть, надо написать, что я умер, сохранив во рту все зубы. Протирай десны каждый вечер солью. Запомни это, мой мальчик.

– Да, сэр. Я…

– Вон тот добрый малый зовется Уигги. Он первым из нас надел напудренный парик. Везде таскал эту чертову штуку. Прискорбно, однако, что парики вышли из моды. – Он заговорщицки прошептал: – Не нужно было причесываться. С другой стороны, в них заводились насекомые. Под ними ужасно чесалось, особенно летом. Да еще эта пудра. Все ходили как обсыпанные снегом.

– Сэр…

– Он ни слова не слышит, старина Уигги. Без слухового рожка глух как пень. Зато отлично соображает в картах. Послушайте, может, сыграем пару партий в вист? По фунту за очко.

Престон покачал головой. Он почувствовал подвох. Если эти трое играют вместе лет пятьдесят, они наверняка знают всякие трюки.

– Смелее! Не хотите осчастливить умирающего старика?

– Вы имеете в виду – обогатить?

Норбундшир захихикал.

– Мы вас кое-чему научим.

– Позже, может быть.

Пусть бы его ободрали как липку, только бы удалось поговорить с герцогом наедине.

– Сначала о деле.

– Отлично. Чудесно. Говорите. – Норбундшир потер подбородок. – Вы один из стервятников? Что вам нужно? Мое вино? Мои картины? Нет. Готов спорить, что вы явились, чтобы купить для дамы кое-какие семейные драгоценности.

– Не совсем.

– Эти пожиратели падали! Все они. Один хотел купить даже статуи из сада. Не успею я умереть, как они все растащат. А Уомсли будет стоять рядом и считать деньги.

– Думаю, пусть первым выскажется мистер Коллинз. Потом мы поговорим наедине.

Коллинз прижал к груди кожаную сумку.

– Мое дело тоже очень личное. Норбундшир сказал:

– Все в порядке, Коллинз. Я знаю, зачем вы здесь. – Он объяснил Престону: – Я пишу завещание сроком на год. Поэтому все ходят вокруг меня на цыпочках. Запомни этот фокус, мальчик.

– Если ваше решение не изменилось, ваша светлость, я приготовил три копии старого завещания с новыми датами. Вам нужно только подписать. Двое из присутствующих здесь джентльменов удостоверят вашу подпись.

Норбундшир глянул на него из-под кустистых бровей:

– Вы знаете, Коллинз, что изменения будут.

– Да, сэр. Просто вычеркните имя, впишите другое и подпишитесь. Это вполне законно.

Норбундшир кивнул. Коллинз принялся рыться в сумке. Лотарио и Уигги продолжали игру. Казалось, они не замечали ничего вокруг.

Престон прибыл, чтобы представлять интересы Мэтти. Норбундшир как будто собирался исключить кого-то из списка наследников. Ведь не Мэтти же? А если именно Мэтти, тогда она будет обязана Престону. В этом была своя выгода.

Но если ее действительно хотят лишить наследства, а он ничего не предпримет, чтобы этому помешать? Он никогда себе этого не простит.

Он спросил:

– Это никак не связано с вашей внучкой?

Воцарилось гробовое молчание. Трое мужчин воззрились на него, разинув рты. Затем, как по команде, все трое повернулись к герцогу.

– Что вам известно о моей внучке?

– Я здесь, чтобы рассказать о ней.

– Вон! Вон! Пошли все вон. Кроме вас. – Палец старика нацелился на Престона. – Садитесь здесь. – Он указал на кресло возле постели.

Коллинз беспомощно оглядывался по сторонам. Для обоих стариков это, видимо, было не впервой. Они подхватили свой столик и осторожно утащили его в гардеробную, стараясь не смешать карты. Коллинз вышел за ними и прикрыл дверь.

Проводив их взглядом, Престон повернулся к герцогу. В руках у Норбундшира он увидел старинное пороховое ружье. Герцог целился ему в грудь.

– Не думай, что ружье развалилось от старости, мой мальчик. Оно в полной исправности.

Престон взглянул на длинный ствол кремниевого ружья. Норбундшир продолжал целиться в него. Старик сказал:

– Оно заряжено. Как мне представляется, я могу проделать в тебе дырку достаточного размера, чтобы просунуть сквозь тебя ногу.

– Не сомневаюсь, сэр.

– Может быть, моя рука не так тверда, как в былые дни. Однако я не промахнусь.

– Мне кажется, у вас и сейчас достаточно твердая рука. Уверен, вы не промахнетесь. – Престон улыбнулся.