Бренда Джойс - Игра

Он стиснул ее в объятиях. Его губы нашли ее губы. В его поцелуе не было ничего нежного и успокаивающего. Он был яростным, жаждущим, долгим и глубоким.

Его ладони обхватили и стиснули ее груди. Катарина рванула шнурки его рубашки и просунула под нее руки. Его мышцы содрогнулись под кончиками ее пальцев. Он оторвался от ее губ.

— Жадина, — хрипло выговорил он, срывая с себя рубашку и отбрасывая ее в сторону.

Катарина рассмеялась.

— Этой ночью я буду очень жадной, милорд, и не без причины, — прошептала она. Ее пальцы скользнули за пояс его бриджей, легко касаясь его плоти. — Не думаю, что вам удастся меня удовлетворить.

— Это вызов, госпожа? А вам известно, что пираты обожают драться на дуэли?

— Вот как? — Она обольстительно улыбнулась, поглаживая пальцами его кожу около пупка. Ее ладонь снова коснулась его плоти.

В то же мгновение Катарина оказалась брошенной на постель. Она нетерпеливо задвигалась. Он навис над ней, блистая серыми глазами.

— Приди ко мне, — прошептала она.

Он пропустил ее нежное приглашение мимо ушей. Он долго, с вызовом, смотрел ей в глаза своими потемневшими глазами. Потом он не спеша сдвинул вниз ее лиф вместе с рубашкой, обнажив ее груди. Едва дыша, Катарина застыла, предвкушая наслаждение.

Лэм улыбнулся ей и наклонил голову. Как только его язык коснулся ее соска, Катарина обхватила его голову, выгибаясь и выкрикивая его имя. Он принялся легонько посасывать ее сосок, постепенно задирая ее юбки. Он сорвал с нее полотняное белье и обхватил ладонью ее лоно. Катарина издала звук, в котором смех перемежался с рыданием.

Его палец принялся со знанием дела потирать ее расщелинку. Катарина задергалась, издавая громкие стоны.

— Я не смогу вас удовлетворить сегодня, милая? — прошептал он, склонившись над ней.

Его язык затрепетал в том месте, которое только что занимал палец. Он зарылся лицом в пышную поросль. Катарина обхватила руками его затылок, вскрикивая снова и снова.

Она вдруг обмякла и куда-то поплыла, смутно представляя, что происходит. Лэм куснул ее бедро. Их взгляды встретились. Его глаза лихорадочно блестели, но хрипловатый голос звучал поддразнивающее.

— А это как вам понравилось? — спросил он. Она улыбнулась, вдруг осознав его позицию между ее раздвинутых бедер. Ее сердце сразу учащенно забилось.

— Может, и понравилось, — согласилась она, — но до удовлетворения еще далеко.

Его глаза потемнели, и его рот снова был занят делом. Катарина ахнула, цепляясь за его плечи. Его язык вызывал невообразимые ощущения на ее сверхчувствительной коже. Ее бедра сами собой задвигались, притираясь к нему. Внезапно его сильные пальцы оказались внутри нее, раз за разом продвигаясь все глубже. Она задыхалась, вскрикивая:

— Лэм, прошу! Войди в меня, сейчас же войди! — Слишком поздно, потому что она уже переставала владеть собой и проваливалась в небытие.

Когда она открыла глаза, он поглаживал ее лицо, оглядывая ее всю блестевшими серебром глазами. От его жаркого голодного взора все тело Катарины напряглось.

— Я признаю поражение, — прошептала она, протягивая руку и прижимая ладонь к его щеке.

Он улыбнулся, но в мышцах его лица чувствовалось напряжение. Его рука провела ее ладонью по своей груди и ниже, к животу. Он ждал, не сводя с нее взгляда, и Катарина потянулась еще ниже, дрожащими пальцами прослеживая тяжелые контуры сквозь ткань бриджей.

Ее тело снова охватила лихорадка желания. Не сводя с него глаз, она просто сказала:

— Я вас хочу, Лэм.

Он рассмеялся смехом, полным торжества и восторга. Через мгновение он улегся на нее, обхватив ее сильными руками, прижимаясь губами к ее губам. Его язык быстрым толчком скользнул внутрь. Катарина не просто ласково встретила его — она глубоко всосала его в свой рот.

И она обвила лодыжками его икры, от чего их тела сдвинулись таким образом, что его пульсирующие чресла вклинились между ее бедрами.

Он со стоном оторвался от ее губ.

— Кэти… Это было так долго, так долго, я не могу больше ждать. — Он уже рвал застежку бриджей.

По полу разлетелись перламутровые пуговицы. Руки Катарины нырнули в бриджи, ее пальцы обнаружили спелый кончик и принялись его поддразнивать. Лэм резко вжался в ее ладони, выкрикивая ее имя, выгибая спину, держась только на напружинившихся руках.

Рыдая и смеясь одновременно, со струящимися по щекам слезами, она направила его внутрь себя.

Лэм рванулся вглубь с такой силой, что Катарина съехала к изголовью кровати.

Ей это было безразлично. Небезразлично ей было только одно — лежащий на ней мужчина, мужчина в ней самой, мужчина, которого она любила.

Обхватив ее ягодицы, он приподнял ее, чтобы погрузиться еще глубже. Катарина обхватила ногами его талию. Он продолжал лихорадочно двигаться в ней. Она вскрикнула. Ее мышцы конвульсивно сжимались снова и снова, во тьме сверкали молнии, и наконец она ощутила, как его горячее семя потоком выплеснулось глубоко в ее лоно.

Хрипло дыша, он перевалился на бок, не отпуская рук и поворачивая ее за собой. Они лежали в объятиях друг друга. Лэм поцеловал ее макушку.

Только через некоторое время Катарина смогла пошевелиться. Она приподнялась на локте, поглаживая его грудь, его лицо. Ее глаза сияли. Лэм открыл глаза, излучавшие не менее яркое сияние, и улыбнулся ей. У нее в сердце.все перевернулось.

— Я люблю вас, — прошептала она.

— Как мне хотелось услышать эти три простых слова.

— Люблю, — сказала Катарина, — и всегда любила. Лэм, простите, что я могла усомниться в вас.

— Ну-ну. — Он коснулся ее губ кончиком пальца. — Не надо извиняться. Пожалуй, мне следовало сразу сказать вам о моей игре. Возможно, это я виноват в перенесенных за эти месяцы страданиях.

— Не обвиняйте себя, — с горячностью произнесла Катарина. — Давайте оставим прошлое в покое. Теперь я могу забыть все это, Лэм.

— И все простить тоже? — спросил он, приподнимаясь на локте.

Она смутилась.

— Но мне нечего вам прощать.

Он склонился вперед и очень нежно завладел ее губами.

— Катарина, — сказал он через некоторое время, — хотя я рассчитываю, что большую часть времени мы будем проводить в Десмонде, вы не стали бы возражать, если бы несколько летних месяцев пожили на острове Эйрик? Конечно, в особняке.

Сердце Катарины готово было выскочить из груди.

— Конечно нет, — прошептала она. — Мне этого очень бы хотелось. — Потом она озорно улыбнулась, потому что вся ее душа пела. — Вообще-то есть одна вещь, которая меня беспокоит.

— И что бы это могло быть, Кэти?

— Лэм, когда вы захватили французский корабль, вы знали, что я там?

— Конечно.

Катарина задумчиво посмотрела на него.

— И вы захватили его из-за меня?