Барбара Смит - Всем сердцем

– Анна Аврора Невилл! – крикнул знакомый голос. – Боже мой, что здесь происходит?

У Анны перехватило дыхание. Она взглянула на дверь и увидела маму, стоявшую на пороге спальни. Пухлые щеки женщины были покрыты розовым румянцем. Миссис Ленора Невилл сжимала в руках поднос. Фарфоровые чашки мелко дребезжали, выдавая волнение хозяйки.

– Мама! Я сейчас все объясню…

Анна сбросила ноги с кровати, коснувшись затянутыми в чулки ступнями холодных половиц, и вновь ощутила сильное головокружение. Чтобы не упасть, она ухватилась за столбик кровати.

Лорд Джошуа взял поднос и поставил его на стол. Ленора Невилл доверчиво оперлась на его протянутую руку, как будто он был истинным джентльменом, а не отпетым негодяем. Ее седые локоны венчал белый чепчик из тонких брюссельских кружев. Вместо обычного забрызганного краской фартука и старого халата на ней было воскресное темно-бордовое платье.

Почему она так вырядилась? Почему принесла на подносе свой драгоценный фарфоровый чайник, украшенный мелкими розочками, – подарок папы на двадцатипятилетие их свадьбы? Ответ мог быть только один: мама уже знала о визите лорда.

Боже правый, что же он ей сказал?

– Мне бы хотелось посидеть рядом с дочкой, – проговорила миссис Невилл. – Я так за нее волнуюсь!

– Конечно. – Лорд Джошуа пододвинул к кровати старое кресло с высокой спинкой. – Она скоро поправится. Вы оставили ее в хороших руках.

«Ха!» – подумала Анна. Ей очень хотелось сказать этому нахалу какую-нибудь колкость, но она боялась еще больше расстроить маму.

– Не беспокойся, мама. Мне уже лучше, – заверила она. Полная, как любая женщина, родившая десятерых детей, миссис Невилл уселась в кресло и участливо взглянула на дочь.

– Как же мне не беспокоиться, милая? Ты получила ужасную травму. Твоя бедная голова…

– Ничего страшного! Ты раскраснелась. Тебя беспокоит желудок? Хочешь, я принесу твою микстуру?

– Сидите! – приказал лорд Джошуа, сердито сверкнув глазами. – Ваша мама просто устала. Она поднялась по лестнице с тяжелым подносом. – Обернувшись к миссис Невилл, он одарил ее любезной улыбкой, которая скрывала его коварную натуру. – Вам не стоило так утруждаться. Чая было бы вполне достаточно. Тарелки с сандвичами и пирожными – это уже лишнее.

Миссис Невилл просияла.

– Ерунда! Мужчины всегда хотят есть, – заявила она. – Уж я-то знаю, ведь вырастила девятерых мальчиков.

Увидев жеманную улыбку родительницы, Анна села на край кровати. Интересно, рассказал ли лорд Джошуа про дуэль? Вряд ли. Тогда как же он объяснил ситуацию?

– Мама, ты, наверное, удивлена присутствием в моей спальне незнакомого мужчины? – спросила Анна. – Я понимаю, почему ты расстроилась, войдя сюда…

– Вовсе нет! Меня расстроили твои манеры. Я слышала, как ты сказала его светлости, чтобы он убирался из нашего дома. – Миссис Невилл бросила еще один благоговейный взгляд на лорда. – Простите моей дочери ее грубость, милорд. Она не понимает, как вы добры.

Джошуа галантно поклонился, сохраняя на лице обворожительную улыбку.

– Я не обижаюсь, миссис Невилл. Она получила травму головы, и ее рассудок временно помутился.

Анна открыла рот, собираясь сказать, что ее сознание в полном порядке, но тут женщина спросила:

– Анна, милая, вы, должно быть, не представлены друг другу? Это лорд Джошуа Кеньон, капитан кавалерии, брат маркиза Стокфорда. Лорд Джошуа – герой войны. Благодаря таким, как он, мы разгромили Наполеона. Сегодня утром он спас тебе жизнь.

Герой? Спаситель? Анна вцепилась в столбик кровати.

– Что он тебе сказал?

Губы лорда Джошуа скривились в ехидной усмешке.

– Мне пришлось рассказать вашей маме все подробности неприятного происшествия. Простите меня за то, что я открыл ваш секрет.

– Секрет?

– А ты не помнишь? – вмешалась Ленора Невилл. – Рано утром, несмотря на жуткий туман, ты отправилась кататься верхом. Причем в мужской одежде. Я-то думала, что с возрастом у тебя пропало желание подражать братьям.

– В брюках легче скакать на лошади, – нашлась Анна.

– А если бы тебя увидели наши соседи? Представляю, что сказала бы противная миссис Макфи или эта сплетница, миссис Тиннесвуд!

– Я… я собиралась вернуться раньше, чем они встанут.

– И вот что получилось! – Миссис Невилл обмахнулась кружевным краем своей косынки. – Ты так меня напугала! Я встала рано, чтобы порисовать при утреннем свете. – Она улыбнулась лорду Джошуа. – Я, знаете ли, люблю возиться с масляными красками и акварелью. Кстати, вон там, на стене, – одна из моих работ.

Лорд подошел к камину и осмотрел висевшую над ним картину.

– Вы поразительно точно запечатлели лесные колокольчики.

– Спасибо, – сказала миссис Невилл, зардевшись от смущения. – Ну, так вот, я встала с постели и случайно выглянула в окно спальни. Боже мой! Я чуть не упала в обморок от страха, увидев его светлость. Он поднимался на парадное крыльцо, неся тебя, Анна, на руках. Он сказал мне, что ты… – Она замолчала и потрясенно уставилась в пространство.

Анна нетерпеливо дернула головой.

– Что он тебе сказал, мама?

– Что вы катались одна, без сопровождения конюха, – спокойно проговорил лорд Джошуа. – Вы упали с лошади. По счастливой случайности я проезжал мимо и увидел вас па дороге.

– Упала с лошади? – пробормотала Анна, пытаясь скрыть свое облегчение. – Попятно.

– Ты ударилась головой о камень. – Миссис Невилл прижала руки к своей пышной груди. – Из твоей раны вытекло столько крови! Ты была такой слабой и бледной, что я боялась, как бы ты не… ох, я не могу это произнести… – Она всхлипнула.

Лорд Джошуа достал из кармана сложенный носовой платок и протянул его миссис Невилл. Она промокнула глаза и громко высморкалась.

Анну охватило острое чувство вины. Ей хотелось встать и обнять маму, но она не могла оторваться от кровати.

– Прости, мама. Я не хотела тебя расстраивать.

– Она думала, что вы не узнаете о ее глупом поступке, – добавил лорд Джошуа. – Надеюсь, это послужит Анне хорошим уроком.

Он посмотрел на девушку, сердито сдвинув брови, и она нахмурилась в ответ. Черт возьми, он ведет себя с ней как с непослушным ребенком! Если бы вчера он не пришел к Дэвиду со своими притворными соболезнованиями, ничего бы не случилось.

– Простите мне мои слезы, – сказала миссис Невилл, теребя носовой платок испачканными в краске пальцами. – Вообще-то я редко плачу. Но мне невыносимо думать о том, что я могла потерять свою единственную дочь. Что бы мы с папой без тебя делали, Анна?

– Успокойся, мама. Это больше не повторится. Даю слово.

Но миссис Невилл; продолжала причитать:

– Если бы тебя не стало, кто смешивал бы мои краски? Кто искал бы цветы для моих картин? Кто напоминал бы твоему дорогому папочке о том, чтобы он вернул книги в библиотеку?