Сабрина Джеффрис - Отвергнутый жених

На ее лице промелькнула тревога.

– Нет! Дело вовсе не в этом. Я не хочу, чтобы кто-то украл у папа´ даже такую мелочь, как записки к его управляющему.

Как интригующе! Неужели в столе лежит свидетельство? Он не успел до него добраться. В комнату ворвалась королева-воительница.

– Тем не менее вы пошли на серьезные жертвы, чтобы защитить содержимое стола, значит, для кого-то оно имеет ценность.

– У вас чрезмерно повышенный интерес к столу моего отца. Я посоветовала бы вам дождаться, пока папа´ умрет, прежде чем инвентаризировать наследство вашего хозяина.

– Меня нисколько не интересует будущее наследство моего хозяина. Просто интересно, знает ли ваш отец, что его дочь рискует жизнью ради содержимого его стола.

На ее лице появилось упрямое выражение.

– Я не рисковала жизнью. Я была вооружена.

На этот раз Грифф не стал сдерживать смех.

– Леди Розалинда, вы слишком наивны, если думаете, что смогли бы удержать цыгана при помощи этой рыцарской реликвии более пяти минут. Вы не смогли бы задержать даже меня, если бы я вам этого не позволил.

– Не позволили? – Она снова подняла меч. – Вы так думаете?

Как мог он устоять перед вызовом? Хотя гордое негодование переполняло ее грудь, это была слишком очаровательная грудь, чтобы демонстрировать ее настоящему вору. Девушке не хватает здравого смысла, нужно преподать ей урок об опасностях мира.

Со скоростью, отточенной в дни, когда он жил среди контрабандистов, Грифф нырнул под меч и развернулся позади нее, заблокировав ее запястье рукой, в то время как его свободная рука выдернула меч из ее пальцев. Он прижал лезвие к ее шее там, где бился пульс, и повторил ее слова:

– Я так не думаю. – Он понизил голос и наклонил голову так близко, что его губы почти касались ее уха. – Никогда не провоцируйте вора, миледи, если не можете одержать над ним верх.

Запах розовой воды в ее волосах затуманил мысли Гриффа, не говоря уже об ощущении ее нежного, трепещущего живота под его локтем и изгиба талии под его ладонью. Ему безумно захотелось опустить руку ниже и ласкать ее тело, пока она не задрожит от наслаждения, а не от страха.

Следующая мысль воспламенила ту часть его, которой не следовало поднимать свою похотливую голову. Не сейчас и не с одной из дочерей Суонли.

Страстно желая доказать свою точку зрения и избежать ее соблазнительного тела, он добавил:

– Когда вы наедине противостоите мужчине, есть вещи, о которых вам следует беспокоиться больше, чем о содержимом стола вашего отца, особенно если на вас такое одеяние. «Ведь красота сильней, чем золото, влечет воров», вы это знаете.

Она со вздохом прошептала:

– «Как вам это понравится».

– Значит, вы согласны со мной.

– Нет, чертов идиот! – прошипела она. – «Как вам это понравится» – пьеса Шекспира. Это то, что вы процитировали.

Он был так удивлен, что опустил меч. Тут она и ударила, с силой вонзив локоть в его ребра. Взвыв от боли, он отпустил ее.

– Вот дьявольщина! – Он согнулся пополам, меч выскользнул из его руки и с глухим стуком упал на пол. С его губ сорвался поток слов, которые он в обычном состоянии никогда не произнес бы в присутствии женщины, тем более леди. Господи, чертовка точно знала, куда бить! Да и рука у нее тяжелая.

Когда Грифф согнулся, схватившись за живот, она бросилась вперед, чтобы снова схватить меч, а потом осторожно отступила к столу. Щит с гербом Суонли на стене за ее спиной насмехался над ним.

– Поскольку вы, кажется, немного знакомы с Шекспиром, – заметила она, – вы поймете меня, когда я скажу, что ни один мужчина, вор-цыган или поверенный, никогда не откроет мой замок и не возьмет сокровище моей чести силой.

Он напряженно выпрямился.

– «Буря»? – прохрипел он, уверенный, что узнал ее парафраз из какой-то пьесы.

– «Симбелин». – Она вскинула бровь. – Но это была хорошая догадка.

– Так же, как ваша насчет «Как вам это понравится».

– Я не угадывала. Я знаю «Как вам это понравится» так же хорошо, как собственное имя.

– Правда? – Поскольку он не был так боек на язык с женщинами, как Дэниел, для нескольких стандартных комплиментов он обычно полагался на барда. В частности, эту цитату он использовал со многими женщинами, но ни одна из них не догадалась об источнике.

А она знала. Как необычно! Впрочем, любая женщина, использующая силу, чтобы защитить свою честь, необычна. Потирая ушибленные ребра, он кивнул на меч:

– Надеюсь, вы понимаете, что я лишь пытался подтвердить свои слова, а не украсть сокровище вашей чести.

– Это вы только говорите. – Ее рука крепко сжимала меч.

– Вы не верите мне?

К его удивлению, она скользнула взглядом сверху вниз по его телу с отчужденной беспристрастностью, с которой мужчины оценивают физические данные шлюхи. Это лишало его сил, хотя его «меч» не имел таких терзаний и становился безумным под ее взглядом. Что за дерзкая девица! Совершенно не похожа на дочерей пэров, которых ему приходилось встречать.

– Я верю вам, – устало вздохнув, сказала Розалинда. – Такому мужчине, как вы, не нужно открывать замок женщины отмычкой, чтобы забрать ее сокровище. Готова поспорить, вы можете убедить любую женщину отдать вам ключ.

– Такому мужчине, как я? Что вы хотите этим сказать, черт побери?

– Никчемный красавчик. – Она опустила меч. – Ирландец, который цитирует Шекспира, чтобы преследовать свои цели. Думаю, вы совершенно точно знаете, как получить доступ в спальню любой женщины.

– Но не в вашу, – вырвалось у него. Интересно, как бы она отреагировала, расскажи он ей, что обычно получал доступ в спальни с помощью подарков и денег, а не Шекспира. Это было более эффективно, более надежно.

Розалинда отвела взгляд и в этот момент показалась ему ранимой и юной.

– Вы правы. В мою спальню вам доступа нет. Я не падка на лесть. Меня не соблазнишь всей этой чепухой о красивых обольстительных ворах и отдельными цитатами из Шекспира. Я сразу чувствую фальшь.

В словах Розалинды была доля правды. Ее откровенность заинтриговала Гриффа. Он впервые встретил женщину, которая возненавидела его с первого взгляда, по крайней мере с тех пор, как разбогател.

– У вас сложилось скверное мнение обо мне. Едва ли это справедливо, учитывая наше короткое знакомство.

– Думаю, это более чем справедливо, если припомнить, что я застала вас роющимся в столе папа´.

Проклятие, как же заставить ее забыть об этом?

– В поисках пера и бумаги.

– Да, конечно. Нашли что искали? – Она повернулась. Полы ее шелкового халата распахнулись, на мгновение открыв ее изящные икры, прежде чем она зашла за письменный стол.

Одного взгляда было достаточно, чтобы снова воспламенить его.

– Нет, не успел. Вы ворвались в комнату с мечом и щитом.