Сьюзен Поль - Безмолвная графиня

Лили вспомнила тот день, когда приехали Иона и две его сестры – в самой лучшей коляске Эрона, – умытые и одетые в лучшие одежды, с запиской. В записке говорилось, что Эрон посылает их к Грейдону с надеждой, что они будут полезны в Сан-Кэтирсе. Девочки выглядели испуганными, когда лакей привел их в гостиную. Иона не спеша, вразвалку вошел с важным видом вслед за ними, не проявляя видимого интереса к роскошной обстановке. Лили страшно обрадовалась, увидев мальчишку, обрадовалась возможности отплатить ему в полной мере за свое спасение. Но он тут же объявил хозяевам, что не собирается здесь задерживаться. Грейдону пришлось больше часа уговаривать Иону остаться хотя бы на ночь, а все следующее утро убеждать остаться на неделю. Потом удалось продлить пребывание на месяц, и сейчас, спустя четыре месяца, Иона был такой же неотъемлемой частью Сан-Кэтирса, как сам Грейдон.

«А по поводу Ионы я могу сказать только, Эрон, что ты никогда не делал мне такого чудесного подарка, хотя ты так и не объяснил мне, откуда его знаешь. Подозреваю, что Грейдон рассказал тебе о том участии, которое Иона принимал в нашем освобождении. Но ты слишком скромен, чтобы сознаться, что нашел мальчика и прислал его сюда, чтобы отблагодарить. Он отличный компаньон для меня и очень быстро освоил язык жестов. Хорошо бы нам обучить этому остальных слуг, но многие из здешних обитателей считают язык жестов колдовским. Это так злит Иону, что он рвется в бой, и приходится умерять его пыл.

Не позже чем через две недели мы должны вернуться в Лондон, потому что Грейдону надо быть на открытии парламента. Точной даты нашего приезда я пока не знаю. Нам так хорошо здесь, в Сан-Кэтирсе. Я знаю, что мужу ненавистна сама мысль о нашем отъезде. Но ничего не поделаешь. Нам придется вернуться в Лондон. Прошу тебя, подтверди, что приедешь в город, когда мы там будем. И, пожалуйста, привези с собой тетю Маргарет и Изабель. Я так соскучилась без всех вас.

Дорогой Эрон, молюсь, чтобы ты был здоров.

С любовью, твоя преданная сестра Лили».

Дверь была открыта, и Грейдон долго стоял в дверном проеме, наблюдая за тем, как Лили пишет письмо. Он любовался грациозным изгибом ее шеи, женственными движениями красивых рук, складывающих листок. Ему хотелось подойти к ней, поцеловать ее шею и руки, заставить забыть и о письме, и о брате. Обо всем, кроме их любви.

Но он пришел к ней сейчас не для ласк. Ему предстояло выполнить неприятнейшую задачу – письмо, которое он получил от Мэтью три дня назад, делало приезд Лили в Лондон невозможным. Оказывается, Лондон бурлит слухами о графе и графине Грейдон и их поспешной женитьбе. Мэтью не сообщал никаких подробностей об этих слухах, скорей всего, это обычные сплетни о том, что они поспешили связать себя брачными узами в ожидании ребенка, зачатого до брака. Если это так, он, не теряя времени, тут же пошлет за женой. Но если стало известно о том, что его шантажировал Кардемор, это ужасно. Лили никогда не должна узнать об этом. Никогда.

Дописав письмо, она выпрямилась и взяла его в руки, чтобы перечитать. Кивнув, она снова наклонилась, чтобы поставить свою подпись. Потом аккуратно сложила листок и скрепила его официальной печатью графа.

Прежде чем войти, Грейдон постучал и широко распахнул дверь.

– Добрый день, моя дорогая. Иона сказал, что ты в своем кабинете, пишешь письма. Так и есть. Надеюсь, я не помешал?

Она встала и подошла к нему, приветливо улыбаясь и подставляя лицо для поцелуя.

– Я рад-да в-вид-деть в-вас, в-вы н-никогда не м-можете м-мне п-помешать, Энт-тони, – проговорила она своим хриплым голосом, который, как всегда, взволновал его. Обняв ее, Грейдон почувствовал отчаяние оттого, что им предстоит такая долгая разлука.

– Вы закончили свое письмо? Хотите, чтобы я его отправил?

– Д-да, п-пожалуйста. – Она вложила ему в руки сложенный листок.

«Графу Кардемору, Кардемор-Холл, Сомерсет», – прочитал он, стараясь не хмуриться. Сунув письмо во внутренний карман, он взял Лили за руки и подвел к камину.

– Я должен поговорить с вами, дорогая, если вы найдете время для мужа.

Она засмеялась.

– О Энт-тони! К-какие глуп-пости! Я п-предп-почитаю б-быть с вами, а н-не с кем-то еще.

Он усадил ее в кресло и, придвинув другое поближе к ней, сел сам. Наклонившись, он взял обе ее руки в свои и поцеловал.

– Во-первых, я отсылаю Иону через пару дней…

Она вырвала руки.

– Н-нет! – воскликнула она.

– Да, – спокойно ответил он. – Я знаю, что вы этого не хотите, Лили, но я отсылаю его к Чарльзу Кассину на обучение.

Ее глаза округлились, а он продолжал:

– Он быстрее всех в Сан-Кэтирсе осваивает язык жестов. С помощью мистера Кассина он сможет стать не только вашим переводчиком, но и учителем для остальных слуг. Я хочу, чтобы все здешние слуги полностью понимали вас, Лили. Вам, как графине и моей жене, это совершенно необходимо.

– О Энт-тони! Сп-пасиб-бо! – воскликнула Лили, чувствуя, как наполняются слезами глаза.

В следующее мгновение она наклонилась к нему, обняла его и поцеловала. Грейдон притянул жену к себе на колени и продолжал крепко обнимать ее, когда она подняла голову, не давая ей снова сесть в кресло.

– Я сам отвезу Иону к мистеру Кассину, после чего должен поехать в Лондон, чтобы успеть на открытие парламента.

– Н-но…

Он не дал ей договорить.

– Я пробуду там несколько месяцев, а весной пришлю за вами.

Она покачала головой.

– Я х-хочу п-поехать с в-вами.

– Я тоже хочу этого, – искренне ответил он, – но так будет лучше. Я подготовлю дом к вашему приезду.

Она серьезно смотрела на него, пытаясь поймать его взгляд. Потом поднялась с его колен и встала перед камином, спиной к Грейдону.

– П-почему? – спросила она.

Грейдон беспокойно заерзал в кресле. Что бы он ни сказал, все не годилось.

– Потому что я так хочу, – ответил он тихо.

Она пристально смотрела на огонь.

– В-возьмите меня с собой, – прошептала она. – Я об-бещаю, что в-вам не прид-дется м-меня ст-тыдиться.

Он тут же вскочил и обнял ее.

– Господи, Лили! Я никогда не буду стыдиться вас. Это так ужасно – разлука! Милая моя, вы знаете, как я буду скучать без вас? Мне легче оказаться в аду!

– Т-тогда в-возьмите м-меня с собой.

– Не сейчас, – сказал он и, закрыв глаза, прижался щекой к ее макушке, к шелковым волосам. – Через несколько месяцев я пришлю за вами. А пока буду приезжать в Сан-Кэтирс так часто, как только смогу.

– Почему? – спросила она с болью, от которой он так хотел уберечь ее.

– Так будет лучше, – прошептал он, прижимая ее к себе. – Поверьте мне, Лили. Вам будет лучше здесь, пока я не налажу все в Лондоне.

Она стояла, окаменев. Потом медленно освободилась из его объятий.