Барбара Мецгер - Навеки твой

– Мм, не совсем. Мое доказательство суду не предъявишь.

– Я не понимаю.

– Я правда хочу объяснить. Возможно, я когда-нибудь сумею это сделать, когда почувствую себя лучше, – попытался оправдаться Рекс.

– Я буду терпеливо ждать. – Аманда наклонилась поцеловать его в щеку. – Сюда идут. Или лакей с говяжьим бульоном, который я велела принести, или Мерчисон с мундиром. Мерчисон должен сидеть с вами днем.

– Вы вернетесь?

Он хочет ее видеть? Да она сдвинет горы и свою крестную, чтобы снова навестить Рекса.

– Я буду навещать вас так часто, как позволит ваша матушка. Она думает, что мы должны вести себя осмотрительно, особенно в связи с повышенным вниманием после инцидента с вами.

Она услышала стук когтистых лап по паркету. Верити быстро прошмыгнула в дверь, которую Аманда для приличия оставила открытой.

– Ох, нет!

Аманда торопливо заслонила виконта, когда огромная собака бросилась на кровать к хозяину.

Обрушившись всем весом на Аманду, Верити повалила ее на Рекса.

Радостно виляя хвостом, собака облизала лицо Рекса, потом Аманды, пока та отчаянно пыталась выбраться.

– Гм…

В дверях стоял Мерчисон с супницей, половником и полотенцем.

– Собака прыгнула, – задыхаясь, выговорила Аманда. – Я защищала лорда Рексфорда. Я упала, клянусь.

– Гм…

– В этом нет ничего неприличного, – продолжала Аманда, выбираясь из кровати, расправляя платье и вытирая обслюнявленную собакой щеку.

– Гм…

– Можете спросить лорда Рексфорда.

Если бы Мерчисон имел желание говорить, он мог спросить, но не получил бы никакого ответа. От боли Рекс потерял сознание. Собака, женщина… сколько кирпичей на него обрушилось?

Грохот ружейных выстрелов вырвал Рекса из сладких грез об Аманде., Нет, это не выстрелы, сообразил он, это громкие, сердитые голоса над его постелью.

– Я буду сидеть с ним.

– Нет, я.

– Он мой сын!

– Он и мой сын.

Только этого еще не хватало! Его родители спорят из-за него, словно он последнее пирожное на блюде. Рекс решил не открывать глаза, пока родители сами не поймут нелепость своего спора.

– Вы на вид такой хилый, что и за блохой ухаживать не сможете, – бросила обычно вежливая и сдержанная графиня.

– Да и вы не бутон розы, – парировал всегда спокойный и уравновешенный граф.

– Я не жила отшельником, если вы это имеете в виду, прячась в глуши и питаясь Бог знает чем.

– Я не носился по Лондону с одного увеселения на другое, как овод.

– Нет, вы десятилетиями в одиночестве пестовали свои обиды.

– А вы тем временем забыли, что вы замужем.

– О нет, милорд, вам это не удастся! Не смейте обвинять меня в неверности! Я соблюдала данные у алтаря клятвы. Вы знаете, что я говорю правду. Я в последний раз защищаюсь от ваших обвинений, больше этого не будет. Я помню свои клятвы и помню, как вы украли у меня сына.

– Вы оставили нас!

– Вы вынудили меня уехать!

– Вы могли вернуться.

– Вы сказали мне, чтобы я не возвращалась.

– И вы не приехали к сыну, в материнской любви к которому теперь клянетесь. Ба! Оставьте нас в покое и отправляйтесь в театр, на бал, в маскарад. Вам там понравится.

– Я знаю, вы хотите, чтобы я оставила мой дом и моего сына, чтобы вы могли снова забрать их. Я не уйду!

– Они мои, мадам! Это Ройс-Хаус, он – Джордан Ройс, а я лорд Ройс.

– А я леди Ройс, несчастный старик, и имею полное право быть здесь.

– Вы сами послали за мной.

– Я бы этого не сделала, если бы знала, что вы по-прежнему такой же сварливый и вздорный. Но коли уж вы здесь, сделайте что-нибудь полезное. Отправляйтесь к своим друзьям в суде и остановите сэра Найджела Терлоу, он хочет перенести суд над Амандой на следующую неделю.

Суд на следующей неделе? Рекс изо всех сил пытался сесть, не обращая внимания на боль. Суд на следующей неделе, а он все еще в постели? Проклятие! Черт бы побрал его родителей, которых больше заботят прошлые разногласия, нежели будущее Аманды. Рекс почувствовал, как на грудь ему опустилась рука, удерживая в кровати. Открыв глаза, он увидел озабоченное лицо Аманды. Она смотрела не на него, а на его родителей, стоявших по сторонам кровати.

– Милорд, миледи, разве вы не видите, что вы причиняете боль лорду Рексфорду? Хирург сказал, что ему нельзя волноваться, это помешает его выздоровлению. С ним посижу я.

Графиня моментально вспомнила о манерах.

– Я сожалею, что мы полоскали наше грязное белье перед тобой, Аманда, а теперь можешь идти. Мы с графом взрослые люди и решим вопрос полюбовно.

– Совершенно верно, моя дорогая мисс Карвилл, я также приношу извинения, что вы стали свидетелем небольшого недоразумения. Мы с женой займемся больным.

Небольшое недоразумение? Рекс готов был поклясться, что стычку слышал весь дом, если не все соседи. Он хотел заговорить, но Аманда снова остановила его:

– Мне неприятно возражать вам, сэр, но я не оставлю Рекса, пока не буду уверена, что вы не продолжите в том же духе.

– Если мы до сих пор друг друга в клочья не разорвали, то доживем до выздоровления нашего сына, – улыбнулась графиня. – К тому же ты знаешь, что твое присутствие в его спальне неприлично. Мы изо всех сил старались исправить неприятное впечатление, вызванное твоей болезнью.

– Крайне неприятное, мисс, – кивнул граф. – Вам лучше идти, пока сплетни не усилились. Я уже написал всем, кто имеет влияние в суде. Суд не назначат, пока ваша защита, – граф посмотрел на сына, который отвел глаза, – не будет готова.

– Меня сплетни не волнуют, милорд. Я беспокоюсь о лорде Рексфорде. Он был ранен, защищая меня, так что я чувствую себя ответственной. Я благодарю вас за помощь и сожалею, что вам пришлось проделать такой долгий путь, но я теперь не уйду. – Набрав в грудь воздуха, Аманда смотрела на родителей Рекса. – Вы причинили ему достаточно боли. Я не знаю ваших разногласий и не имею никакого права вмешиваться, но я прошу вас понять вред, который вы причинили сыну, в любви к которому клянетесь. Вы лишили его брата и полноценной семьи. Пожалуйста, идите, улаживайте свои разногласия в другом месте, дайте ему набраться сил.

Граф и графиня, переглянувшись, посмотрели на Аманду, потом на Рекса. Он улыбнулся и протянул ей руку.

– Мой ангел!

– Знаешь, она права, – сказала мужу графиня, выходя из комнаты. – И тебе нужно хорошо питаться. Я велю поварихе приготовить твое любимое. Ты по-прежнему предпочитаешь баранину говядине?

Граф оглянулся и последовал за женой.

– Мне нравится эта девочка. У нее хорошая голова на плечах и красивая попка.

– Конечно. Она моя крестница.

Скверно, что Рекс не мог наслаждаться обществом Аманды теперь, когда остался с ней наедине. Дверь в спальню ради соблюдения приличий была открыта, но они одни, пока его родители продолжают потрошить друг друга. Только он и Аманда, но у Рекса снова все двоилось в глазах. Проклятие!