Барбара Мецгер - Навеки твой

– Я рад, что он поможет ей в юридических вопросах, особенно когда я сам ни на что не годен.

– Никто не знает о законе больше, чем твой отец. Он сейчас отдыхает. Не понимаю, о чем он думал, доведя себя до такого плачевного состояния.

Рекс думал, что тому причиной горе и разочарование.

– Вас это волнует?

– Да. – Почувствовав, что Рекс понял, что она говорит правду, графиня повернулась к нему и поправила одеяло.

– А тебя волнует, что мы с твоим отцом помирились?

Рекс вспомнил подслушанный спор.

– Это возможно? После стольких лет?

– Я молюсь об этом. Я всегда его любила. Теперь мы стали старше и, надеюсь, мудрее, увидели, чего стоили тебе и нам всем потраченные впустую годы. Я больше не боюсь ни его, ни тебя, вижу, какой ты прекрасный человек и сколько добра ты сделал. Его другой сын, оказывается, тоже вырос превосходным джентльменом, к моему стыду, без моей помощи. Ройс клянется, что доверяет мне и больше никогда не будет сомневаться во мне. Больше того, мы оба поняли, что гордость плохой советчик. У нас было много горя. Возможно, у нас есть шанс на счастье.

– Ничто меня так не обрадует, – сказал Рекс, жалея, что мать не может определить, что он говорит правду. И отец, и мать так одиноки. Они нужны друг другу, а у него впереди собственная жизнь. – Попытайтесь. – Он коснулся перевязанной головы. – У нас, Ройсов, толстые черепа. Но мы способны измениться.

– Я надеюсь на это, и ради себя, и ради Аманды.

Графиня оставила сына размышлять над ее словами, но у него мысли разбегались. Он контужен, напомнил себе Рекс, и нечего доводить себя до полусумашествия попытками солгать себе об убийстве, браке, Аманде. Он снова заснул, мечтая, чтобы она была рядом с ним. Всегда.

– Невозможно, – бормотал он, проснувшись.

– Согласен, – по-французски сказал Мерчисон. Обычно молчаливый камердинер был вне себя. Ему приходилось заботиться о трех джентльменах сразу: один ранен, другой утомился от дальней поездки, а третий щеголяет в цирковом костюме.

– Новости, какие новости? – Рекс даже не знал, какой сегодня день и который час.

Мерчисон передернул плечами. Откуда у него время искать убийцу? Потом он издал пронзительный свист, словно кинжалом прошивший голову Рекса. Тут же прибежал лакей с чистой ночной сорочкой. Рекса переодели, и у него снова выступила испарина и задвоилось в глазах. Черт, нужно выздоравливать скорее, иначе они его уморят! Аманда? Он так решил, потому что в комнате было сумрачно, ему показалось, что она сидит в углу с шитьем.

– Ангел?

– Ангелы пока еще не пришли за тобой, Джордан, – прошептала няня Браун.

Ее глаза опухли от слез, руки так дрожали, что ему пришлось забрать у нее чашку, пока она не пролила чай ему на грудь. Рекс был не в силах снова менять ночную сорочку, но с облегчением заметил, что ему лучше. Он мог сам поднести чашку ко рту.

– Не изводи себя, няня. Все будет хорошо, я поправлюсь. Почему ты не ложишься?

– Я не могу оставить тебя одного!

Влитые в него ячменный отвар, лимонад, суп, чай напоминали о себе и настойчиво просили выхода. Няне придется уйти, иначе оба окажутся в неловком положении. Когда он сказал о своей надобности, няня поспешно вышла. Рекс обрадовался, что, наконец, может сделать что-то сам. Он и своим делом – делом Аманды займется, пока врач навсегда не приковал его к постели.

Следующим визитером была не Аманда, но Рекс несказанно обрадовался приходу кузена.

– Есть какие-нибудь новости?

– Нет, но есть пироги с малиной, только что из духовки. Ешь быстрее, пока сюда с ножом в руках не ворвалась накрахмаленная повариха. Не знаю, для кого она их прячет.

– У меня нет аппетита.

– Еще лучше. – Дэниел разломил пирог, чтобы поделиться с Верити. – Я думал, ты голодный после той еды для младенцев, которой тебя пичкали.

Откусывая пирог, он сказал, что зашел узнать, не вспомнил ли Рекс что-нибудь о нападавшем. Оба знали, что на самом деле Дэниел зашел посмотреть, в каком состоянии Рекс.

– Рад видеть, что ты уже больше похож на себя. – Дэниел снова откусил, потом взглянул на пирог. – Ты смотришь на Аманду так, будто она лакомый кусочек вроде этого. Твоя мать тебе в этом отношении не доверяет.

– Вечно она вмешивается, – пробормотал Рекс. Дэниел улыбнулся и вытер рот, смахивая крошки.

– Когда ты собираешься признаться, что любишь ее?

– Графиню?

– Мисс Карвилл, – рассмеялся кузен. – У тебя уши горят от одной мысли о ней. Держу пари, что и сердце пускается вскачь.

– Вожделение и любовь – разные вещи.

– Ты когда-нибудь хотел женщину сильнее?

Рекс даже не пытался лгать кузену:

– Нет.

– И ты едва не погиб, пытаясь отвести от нее подозрения?

– Полагаю, – бормотал Рекс. – Но не только из-за этого, нужно раскрыть преступление и выяснить роль сэра Найджела.

Дэниел фыркнул, рассыпая вокруг крошки.

– Ты мог бы жить без нее?

– Откуда я знаю? Оставь свои намеки и заруби себе на носу, этого не будет, черт побери. – Рекс сменил тему: – Как я понимаю, ты слышал о Харри?

– Родственников мало не бывает, верно?

– Что ты о нем думаешь?

– Он важная персона. Мы вчера зашли к Лидии Бертон узнать, не слышали ли что-нибудь девочки.

Дэниел был не из тех, кто задает вопросы в кругу готовых на все женщин или ищет повод для посещения публичного дома.

– Поверить не могу, что миссис Бертон впустила вас.

– Похоже, она и старина Харри целую вечность знакомы. Видишь, как полезны могут быть родственники? Дамы ничего не знали, но мы прекрасно провели время, определяя, кто из них больше наврет.

– Зачем?

Дэниел взял второй пирог. Верити скулила, пока он с ней не поделился.

– Проверяли свои способности.

– Скорее соревновались. Кто победил?

– Ну, у меня еще неделю сыпь не пройдет, но и Харри вывернуло на новый ковер Лидии. Думаю, мы не скоро туда вернемся. – Дэниел вздохнул, а вслед за ним и Верити – из-за того, что еда закончилась. – Сегодня вечером мы собираемся пройтись по другим борделям.

Рекс решил поговорить с Харри о том, что он сбивает Дэниела с пути истинного, или пусть следит за ним. А Дэниелу сказал:

– Будь осторожен, дружище. Даже тебе не справиться с пулей убийцы или брошенным ножом. И нового брата я не хочу потерять. Присмотри за ним.

Дэниел, расхохотавшись, ушел.

Рекс не видел ничего смешного в том, что два его родственника рискуют жизнью, пока он валяется в кровати. Поэтому он решил встать и проверить свои силы.

Аманда нашла его на полу. Задравшаяся ночная рубашка мало что скрывала, не оставляя простора для воображения.

– Нет, я не пострадал. Нет, мне не нужен лакей, чтобы лечь в кровать, черт побери! И не надо прикрывать рукой улыбку. Я соскучился по смеху.

Как только Рекс вернулся под одеяло, Аманда осталась читать ему книгу. Ему нравилось слушать ее голос, вдыхать легкий цветочный аромат, наблюдать, как поднимается и опадает ее грудь с рубиновой подвеской в ложбинке. Аманда сказала, что не надевает драгоценности матери, выезжая в свет, но теперь она редко покидала дом, и то только для того, чтобы собрать цветы в саду или выгулять Верити в парке напротив. Увидев, что Рекс нахмурился, Аманда добавила, что ее сопровождает лакей. Граф Ройс также однажды сопровождал ее, сдерживая ее шаг, но выглядел, по меньшей мере, на десять лет моложе по сравнению с тем, когда прибыл в Лондон.