Кимберли Логан - Соблазненная грехом

Почти все сказанное Оливией было не чем иным, как правдой. Это было единственной причиной, по которой Ройс не задушил старую ведьму. Он давно решил, что самым лучшим выходом будет держаться от Эйми подальше, и сегодня еще раз получил этому подтверждение.

Но все же теперь он знал о преследовавших Эйми кошмарах. Оставалось неясным, что могло означать их возвращение, и вопреки требованиям Эйми Ройс не считал возможным скрывать от ее отца и остальных членов семьи такие важные вещи.

Ситуация была запутанной, и он совершенно не знал, как поступить. Однако Ройс точно знал, чего он делать не собирается. О возвращении в гостиную не могло быть и речи.

Войдя через стеклянные двери в дом, он с удивлением обнаружил почти опустевший зал. Единственными присутствующими были мило беседовавшие у камина мисс Лафлер, вдовствующая герцогиня Мейтленд и Коннор Монро.

Не останавливаясь, Ройс проследовал к выходу. Прежде чем отправиться спать, он хотел отыскать Хоксли и пожелать другу спокойной ночи.

Погруженный в свои мысли, Ройс прошел через арку и вышел в холл. В ту же секунду в противоположном углу холла он увидел горничную с округлившимися от страха глазами. У ее ног валялась перевернутая корзинка с бельевыми веревками. Одной рукой девушка в ужасе прикрывала рот, другой – указывала в направлении лестницы.

Сначала Ройсу показалось, что перед ним сваленное в кучу белье, но, приглядевшись, он понял, что это… тело.

– Эйми!

В какой-то момент ему показалось, что сердце перестало биться. Но тут же оно застучало с новой силой. Ринувшись к Эйми, Ройс упал на колени. Увидев ее мертвенно-бледное лицо, Ройс почувствовал, как сдавило грудь. Он не был уверен, что Эйми дышит, и, убрав от лица ее растрепавшиеся волосы, проверил пульс. Он был таким редким и слабым, что Ройс едва смог его нащупать. При виде крови, сочившейся из глубокой раны чуть выше уха, Ройс едва сдержал крик отчаяния. Эйми лежала абсолютно неподвижно. И это больше всего испугало его. Все время, пока он осматривал ее, пытаясь найти хоть какие-то признаки жизни, девушка ни разу не шевельнулась.

– О Боже! Что произошло? – встревоженно воскликнул лорд Олбрайт, спускаясь по лестнице настолько быстро, насколько это было возможно в его почтенном возрасте. Следом за ним спешили обе дочери и Хоксли.

Бережно подхватив Эйми на руки, Ройс выпрямился. Он едва соображал. Лишь издалека до него доносился озабоченный голос леди Хоксли, велевшей опешившей прислуге скорее послать за врачом. Ройс был слишком поглощен тем, как бы получше устроить безвольно свисавшую голову Эйми на своем плече, и не в состоянии был воспринимать происходящее вокруг.

Перед глазами промелькнул образ разбившейся Корделии, чье изуродованное тело лежало под колесами фаэтона Алекса, и словно откуда-то издалека донесся наполненный ненавистью голос отца: «Родившись, ты убил свою мать и с того момента не принес в жизнь ничего хорошего. Ты сеешь только крах и гибель вокруг себя. Те люди, что по глупости своей свяжут с тобой жизнь, закончат ее в страданиях».

Ройс заставил себя выбросить из головы проклинающие слова отца. С Эйми все будет в порядке. По-другому и быть не может. Он отказывался верить, что она стала жертвой этого ужасного проклятия. Одна мысль о вероятности этого была слишком болезненной.

– Я не знаю, что произошло, – наконец ответил он, подняв глаза на крайне обеспокоенного маркиза. – Но уверяю вас, что сделаю все для того, чтобы выяснить это.

Первое, что услышала Эйми, придя в сознание, был приглушенный шум голосов.

Сдавленные, невнятные, наполненные тревогой, они смешивались в сознании в неприятный гул. Эйми изо всех сил пыталась пробраться сквозь туман, окутавший ее восприятие, и разобрать, о чем же собравшиеся говорили, чем были так обеспокоены. Но, прилагая все возможные усилия, она не могла разобрать ни слова. Ее слух не мог их уловить, слишком тихими и невнятными они были.

Следующее, что она почувствовала, была пульсирующая боль в висках, усиливающаяся с каждой минутой. Попытавшись пошевелиться и понять, каково же ее состояние, Эйми вынуждена была признать, что она не в лучшей форме. Ей казалось, что тело превратилось в один сплошной синяк. С легкостью можно было подумать, что ее переехала карета.

С трудом открыв глаза, Эйми попыталась понять, где она находится. Интерьер оказался знакомым – это была парадная гостиная в доме Моры и Хоксли. Из людей, теснившихся вокруг нее, не видела никого и могла лишь различить нечеткие тени их фигур. Изо всех сил стараясь преодолеть непрерывное жужжание в ушах, она наконец-то с поразительной четкостью начала улавливать обрывки фраз.

– Она так бледна…

– И зачем только я уговаривала ее прийти? Но я думала, что так будет лучше для нее…

– Не понимаю, почему она не сказала нам об этом раньше…

Услышав последнюю реплику, Эйми взволнованно приподнялась, но в ту же секунду жуткая головная боль, словно раскаты грома, эхом отдалась в каждой клеточке тела.

– Дорогая, не делай резких движений, – послышался заботливый голос мужчины, тут же с нежностью возвратившего ее на подушки. Эйми не стала сопротивляться, только дотронулась рукой до места, откуда исходила ноющая боль. Дотронувшись до головы кончиками пальцев, она почувствовала плотный слой бинта.

– Вам повезло, что у вас крепкая голова.

Эйми тут же поняла, кому принадлежит сказанная фраза, и обратила осуждающий взгляд на своего мучителя.

Стоунхерст.

Он сидел, нахмурив брови, и смотрел на Эйми характерным для него непроницаемым взглядом. Глядя в спокойное лицо лорда Стоунхерста, невозможно было угадать его мысли, если он вообще о чем-нибудь думал в этот момент.

«Провались ты пропадом, Стоунхерст!» – раздраженно выругалась про себя Эйми. Если только он посмел выдать ее секрет и рассказал родным о снах, она никогда не простит ему этого. Стараясь не выдать тревогу, Эйми мимолетным взглядом окинула всех собравшихся в гостиной. Над ней склонились встревоженные отец и пожилой джентльмен, в котором Эйми узнала семейного доктора, мистера Мерримана.

– Что произошло? – с трудом выдохнула она едва слышный вопрос.

– Мы надеялись, ты сможешь объяснить нам, – из-за спин доктора и отца донеслась реплика лорда Хоксли, одной рукой обнимавшего обеспокоенную Мору.

– Что вы имеете в виду?

– Дорогая, мы обнаружили тебя лежащей у подножия лестницы, – объяснила Джиллиан. Сквозь стекла очков в ее широко распахнутых глазах читалась тревога. – Мы не можем знать, как все вышло, но, должно быть, ты упала с лестницы и ударилась головой.

«Упала…» – пронеслось в голове Эйми. Да, теперь она стала припоминать. Она поднималась по лестнице на второй этаж, когда внезапно кто-то налетел на нее из темноты и толкнул.