Виктория Холт - Месть королевы

– Думаю, стражники иногда прикладываются к бутылке с вином, – сказала она.

Олспей позволил себе слегка улыбнуться.

– Когда на дежурстве, миледи, то совсем немного. Но во время отдыха пирушки для них – обычное дело. Жизнь в Тауэре, миледи, не приносит много радостей и развлечений.

– А что, если вы разрешите им выпить чуть больше, чем обычно, Олспей? – спросила Изабелла. – И очень крепкого вина? Не могут они внезапно уснуть?

– Если там будет снотворное, то вполне могут, миледи, – ответил комендант не очень уверенно. – Вы хотите сказать…

Она не ответила, но ее улыбки было достаточно, чтобы он понял.

– А когда они спокойно уснут, – продолжала Изабелла, – Мортимер будет доставлен ко мне. Вами лично, милорд. И я буду в ответе за его… сохранность.

– Если вы, миледи, то я спокоен.

– Да, можете совершенно не волноваться.

– Тогда я прослежу, чтобы все было сделано, как вы сказали.

– Не только проследите, Олспей, но и сделайте сами. Я не забуду вашей услуги, комендант…

Мортимер вошел в покои королевы. Он выглядел не так, как прежде. В нем было еще больше уверенности. Она украшала его лучше самого роскошного наряда.

Он быстро приблизился к ней и пылко поцеловал руку. Губы у него были мягкие и горячие. Только после этого он поднял голову и посмотрел ей в лицо откровенно счастливым взглядом.

Она сделала шаг, положила руку ему на плечо. Этого было достаточно для него. В следующее мгновенье Изабелла очутилась в его объятиях, он крепко прижимал ее к себе – так, что ей трудно было дышать.

Потом нашел губами ее губы. Он был требователен, властен, уверен в себе. «Каков наглец! – подумала она снисходительно. – Словно я совсем не королева…» Она рассмеялась про себя.

– Мортимер, – прошептала она. – А что, если это только сон?

– Нет, – ответил он, – теперь я твердо знаю, что не сплю. Мои сны стали явью. Вы – ее воплощение.

– Но я… я ведь королева.

– Моя королева. Королева моей мечты…

Он был искусным любовником, знавшим многих женщин. Она понимала это. А что знала она? Равнодушного, бесстрастного Эдуарда, кого чуть ли не силой заставляла исполнять супружеские обязанности… Как она ненавидела его сейчас… сейчас, когда узнала, что значит находиться рядом с настоящим мужчиной!

– Мортимер… О Мортимер… – простонала она. – Мой дорогой… Только увидев тебя, я поняла, что ты… что мы…

Его ответом были кипучие любовные ласки, о которых она не могла и догадываться, что такое возможно.

Потом они лежали рядом, держась за руки.

– Нам о стольком нужно поговорить, – сказала она.

Но времени на разговоры не оставалось, он был неутолим в любви. Снова и снова… Казалось, ничто не может удовлетворить, насытить его… И ее – тоже…

Как хотела бы она остановить время! Пустить его в обратную сторону! Как после всего этого сможет она жить без Мортимера? Ведь она страстная женщина – ей ясно открылось это, – которая вынуждена была так долго подавлять свою страсть, вырвавшуюся теперь наружу и поглотившую ее целиком – все чувства, амбиции, представления о том, что можно и чего нельзя… Сейчас это был уже поток, хлынувший через берега, и ей ничего не нужно… Ничего… Только чтобы рядом был Мортимер… Он один…

То, что произошло, было не только совершенным актом любви, это было началом новой жизни для нее. Мортимер должен стать… уже стал больше, чем любовник. Она чувствовала, что он также понимал это, однако не смог, не захотел пренебречь ради этого утолением своей страсти… их страсти… и поставил превыше всего любовь… вожделение… и свершение…

– Неужели ты можешь сомневаться, – тихо произнес Мортимер, – что сам Бог создал нас друг для друга?

– Нет, – так же тихо ответила она. – О мой милый, как я счастлива, что обрела тебя… Никогда раньше я…

Но пора было расставаться. Как ужасно! Так бы лежать вместе всю ночь и разговаривать… в перерывах между радостями любви. Какое было бы блаженство!

– По крайней мере у нас это произошло, – сказал Мортимер с печалью в голосе. – Пообещаем друг другу не забывать этого.

– Но когда же мы увидимся опять? – вскричала Изабелла. – И как?.. Олспей догадывается…

– Ему вполне можно доверять, – снова сказал Мортимер.

– А стража? Нельзя же усыплять их каждый вечер.

– Конечно, нет. Нужно найти другие способы.

– Какие? Когда? Где? Не в тюремной ведь камере?.. О дорогой! Любовь моя… Мы обязаны что-то придумать, потому что я не могу без тебя!.. Ты дал мне то, чего я была лишена. О Мортимер, отчего ты не сын короля Англии?

– Королева… моя королева, – говорил он, – я не думал, не мог думать, что в мире есть такая женщина! Как бы хотел я увезти тебя в мои владения. Там бы я сумел оградить тебя от всех, кто захотел бы отнять мое сокровище!

– Когда-нибудь, Мортимер… когда-нибудь я побываю там. Обещаю тебе… Клянусь… О, как много нужно нам сказать друг другу! Но ты здесь, в Тауэре… узник… Нужно освободить тебя отсюда… Первым делом дать тебе свободу!

– Когда мы опять будем вместе?

– Нужно быть осторожными. Слишком много поставлено на карту.

– Но я должен увидеть тебя как можно скорее! – вскричал он. – Сегодня же… Завтра… Как можем мы быть в разлуке после всего, что произошло? Мы же оба здесь, в одном месте, рядом. Лишь толстые стены разъединяют нас.

– Я сделаю что-то, – сказала она. – Непременно сделаю. А сейчас одевайся, дорогой. Олспей и так ждет слишком долго. Да и стражники вот-вот могут пробудиться… Знай, Мортимер, что твоя жизнь теперь стала для меня самой большой ценностью на свете! Ее необходимо сохранить. Для нашего будущего. И тогда в один прекрасный день… О, что несет нам новый день?..

Последние объятия, и вот уже позван Олспей, который препровождает узника туда, где тому надлежит быть.

Она совсем обезумела. Встречаться с ним ненароком в саду и не иметь возможности кинуться в его объятия, почувствовать его руки, тело! Это сводило ее с ума, и он испытывал те же чувства. Прорвавший поток страсти невозможно было остановить.

– Что же нам делать? – в отчаянии вопрошал Мортимер.

Было нелегко, почти невозможно устроить так, чтобы они снова могли встретиться вечером или ночью, не вызывая ни у кого подозрений. Даже если Олспей готов помочь им. Безусловно, он догадывался о том, что происходит между королевой и Мортимером. Догадывался, а вернее, уже все знал и жалел ее. Бедная женщина, вынужденная столько лет быть связанной с таким, как король Эдуард!

В одну из ночей, когда стража особенно напилась, им удалось опять увидеться вечером. Когда страсть была на время утолена, Изабелла сказала, что не думает ни о чем другом – лишь о его побеге из Тауэра.

– Если это удастся, и я останусь жив, – ответил Мортимер, – то отправлюсь на границу с Уэльсом. Там ты присоединишься ко мне, и мы двинем армию против короля. – Нет, – сказала она. – Только не туда. Там ты не будешь в полной безопасности. Тебе нужно уехать во Францию.