Моника Маккарти - Неукрощенный

– Хороший план, – сказал Алекс. – Ты думаешь, король согласится?

– Яков очень неохотно участвует в территориальных спорах между кланами, – ответил Рори. – Но мое предложение передать Троттерниш Маклаудам в качестве приданого Изабель дает Якову возможность решить вопрос, не называя того, кто прав в споре.

Алекс согласно кивнул.

– Это как раз то, во что король предпочитает не вмешиваться, особенно если нужно будет выбирать между тобой и Слитом. Яков ухватится двумя руками за самое простое решение. Приданое – это прекрасно.

– Слит ни за что не согласится, – заметил Колин. Рори пожал плечами.

– Это не важно. К тому времени идея полностью овладеет королем. Кроме того, ведь это Слит предложил Изабель мне в невесты. Ее приданое не обсуждалось, потому что речь шла только об обручении. Но если будет свадьба, должно быть и приданое.

– Аргайлл будет вне себя от злости, когда ты откажешься от союза с ним. Ты можешь позволить себе злить его? Он откажется вступаться за нас в будущем, – не унимался Колин.

– У меня есть средство смягчить его. Потеряв его поддержку при дворе, мы сами будем поддерживать его, – ответил Рори, – Дружеские отношения Изабель с королем и королевой, несомненно, более весомы, чем влияние Аргайлла. – Когда он увидел, как по-хозяйски она управлялась с Шотландским сходом, до него дошло, что Изабель в качестве жены будет незаменимой при дворе. Рори только пожалел, что ему эта мысль не пришла раньше.

Дуглас кивнул, соглашаясь.

– Ты забыл, Колин, что я видел ее при дворе. Могу вас заверить, что у Изабель хорошие связи в королевском семействе. Она самая любимая фрейлина у королевы.

– Решено, – подвел черту Рори. – Я уже написал королю. – Он сделал паузу. – И графу Аргайллу.

Он оглядел сидевших за столом, но если его соратники и подвергали сомнению его действия, они не сказали об этом ни слова. Его взгляд остановился на брате.

– Если у тебя есть что сказать, Алекс, говори.

Алекс покачал головой, но Рори знал, о чем думает брат. Союз с Аргайллом, какой бы он ни был, гарантировал возвращение их земель. Но если план Рори провалится, Маклауды потеряют Троттерниш. Решением разорвать договор с Аргайллом до того, как станет известно, как поступит король, Рори поставил свою любовь к Изабель выше интересов клана.

Ему просто нужно было вселить в них уверенность, что его план даст результат. Но сейчас, если он не хочет упасть у них на глазах, ему нужно вернуться в постель. Этот короткий выход отнял все его силы. Изабель была права, хотя он никогда бы в этом не признался. Она уже тряслась над ним так, словно он мог испариться в любой момент. Рори понимал ее страхи. И это подтолкнуло его провести нынешний совет.

Он знал, что она страшно переживает, когда он отказывается говорить об их будущем. Но как только разрешится ситуация с Аргайллом и поступят известия от короля, он сможет изгладить морщины беспокойства, которые прорезают гладкую кожу у нее на лбу. Скоро, очень скоро.

Это было роскошное июньское утро – ясное, безоблачное, такое, о котором можно мечтать в темные, гнетущие зимние дни. Рори стоял возле окна в спальне и заканчивал утренний туалет. Прошло несколько недель, как он поднялся с постели. Но сегодня в первый раз после ранения он возвращался к занятиям с мечом. Изабель очень волновалась по этому поводу. Она обратила внимание, какой шум стоял внизу, во дворе, и улыбнулась, потому что, пока Рори лежал, оттуда не доносилось ни единого звука.

– Ты уверен, что можешь начать бои, Рори? Двух месяцев не прошло, как тебя ранили, – спросила Изабель, не в силах скрыть беспокойство в голосе.

Рори засмеялся и отшутился:

– Знаешь, я по-новому начал уважать Алекса, который выдерживает вас троих. Я считаю, мне исключительно повезло, что Бесси занята с детьми Роберта, иначе, не сомневаюсь, она вместе с тобой и Маргарет устроила бы вокруг меня бесконечные хлопоты. Если я останусь в башне еще немного, я скоро не смогу сам подпоясаться.

– Неблагодарный мерзавец! – Она подбоченилась. – Мы с Маргарет позволяли тебе столько неразумного только потому, что понимали: ты редко прислушиваешься к здравым советам. Как пациент ты просто чудовище, Рори Маклауд. Хочешь, напомню – во второй раз лихорадка началась из-за того, что в прошлом месяце ты рано встал с постели. А нам с Маргарет пришлось винить самих себя и целыми днями терпеть твой хмурый вид.

Рори широко улыбнулся в ответ на то, как она бранится в шутку.

Сердце защемило, как всегда, при виде ямочек у него на щеках. Теперь он стал часто улыбаться. Трудно было поверить, но еще недавно он выглядел таким же суровым, как викинг Маргарет. Изабель нахмурилась. Что-то беспокоило Маргарет в последнее время. Сначала Изабель казалось, что это связано с тем, что брат был при смерти, но сейчас она не была в этом уверена.

Рори почти оправился после ранения, но готов ли он в полной мере вернуться к своим обязанностям? Она признала, что он выглядит лучше, чем пару недель назад, хотя следы от долгого пребывания в постели все еще были видны. Рори заметно потерял в весе. Только высокий рост по-прежнему прибавлял солидности. Худоба придавала ему какой-то хищный и голодный вид. Впрочем, ей не казалось, что от этого он стал менее красив и обаятелен. Рори позволил им постричь ему волосы и сбрить бороду. И хотя он растерял свой загар, но как только вернется к своим обычным занятиям, быстро его восстановит.

Рана на животе зажила прекрасно во многом благодаря мази, которую накладывала Дейдре. Но огромный шрам так и останется на том месте, куда вошла стрела. Что больше всего беспокоило ее, так это то, что рана может вновь открыться, как только он вернется к своему фехтованию.

Оценив ее беспокойство, Рори стал серьезным.

– Со мной все будет хорошо. Не беспокойся. Я знаю, что был при смерти, и не допущу еще одной лихорадки. Лучше вспомни, что прошлой ночью тебе не пришло в голову усомниться в моем полном здравии.

Она вспыхнула, вспомнив их страстную любовь предыдущей ночью. Впервые после той ночи накануне нападения они делили постель.

– Негодяй! Как вы, мужчины, любите мерить свое здоровье удалью в простынях. Ну ладно, тогда, пожалуйста, иди, рубись мечом, но если не вернешься через пару часов, я отправлю Бесси за тобой.

– Если ты так угрожаешь, разве можно отказаться? – Все так же улыбаясь, он привлек ее к себе и требовательно поцеловал. Крепкий, пьянящий вкус его губ вызвал прилив острого желания. Она так любила, когда он целовал ее. Одна ночь любви не могла унять пожар страсти после перерыва в несколько недель. Кровь помчалась по жилам. По телу разлилось тепло, когда он, раздвинув губы, проник в нее языком.

В этом поцелуе не было ни соблазнения, ни домогательства. Его губы были полны желания, опаляли этим желанием. Он знал, что хотел. Она тоже. Их обоюдное влечение было очевидным. Тела касались друг друга, понимали друг друга. Она чувствовала, как он бедрами прижимается к ней, и сама хотела его. Язык проникал все глубже, а рука нацелилась на ее лиф.