Джулия Хилпатрик - Ретт Батлер

– Нет…

– Зрители шумели, уходили, плевались?

– Нет…

– Не устроили оваций?

– Я не слышала…

Ретт расхохотался, довольный тем, что дочь хотя бы слушает его и отвечает.

– Не надо было сбегать. Преподам тебе еще один урок: если ты работаешь с людьми, то не будь свиньей по отношению к ним, особенно если они обеспечивают тебе успех. Да и не только в этом случае… Сегодня от тебя требовалось немногое, пройти после спектакля за кулисы и поблагодарить всех, кто принимал участие в спектакле: и режиссера, сегодня это Бо, он простит, но ведь потом будут и другие, и актеров, и рабочих сцен…

А ты вместо этого взяла и сбежала… Кэт молчала, ее лицо пылало краской стыда, отец был прав, из-за своего волнения она и не подумала об этом.

Ведь неважно, что скажут критики, она-то видела, что люди трудились с полной отдачей. Завтра же утром она побежит в театр и все исправит.

Ретт в это время сходил на кухню и принес полное блюдо сэндвичей и пирожных, оттуда уже доносился бодрящий аромат свежезаваренного кофе.

– Давай, Кэтти, подкрепимся, – Ретт смеялся, тормошил дочь, и она мало-помалу оживала, в глазах появился блеск, и в самом деле, будущее уже не казалось ей таким черным.

– Нам ведь, как я полагаю, придется всю ночь бодрствовать, пока не появятся газеты…

– Папа, может быть, пойдем спать?

– И ты уснешь? – Ретт скептически посмотрел на дочь. Она вымученно улыбнулась и неуверенно покачала головой.

– Вряд ли…

– И я так думаю, поэтому посидим вместе, подождем, что день грядущий нам готовит.

В 4-30 Ретт вышел на улицу, где уже раздавались крики разносчиков, и купил целую кипу газет. Кэт ждала его у порога, она побежала ему навстречу и, в нетерпении листая газетные страницы, пыталась отыскать свой приговор.

Ретт стоял у окна, скрестив руки на груди и не мешал ей ворошить газеты. Он был уверен, что ничего плохого она в них не найдет.

Кэт читала снова и снова, слезы текли по ее лицу, но она их не замечала. Трясущимися руками она, наконец, отбросила газеты и повернулась к отцу. Он стоял, насмешливо глядя на нее, и уже по ее лицу понимал, что все в порядке:

– Ну и что, Кэтти, разве ты не этого ожидала?

Она счастливо зажмурилась и помотала головой.

– Не знаю, я и сама не знаю, чего я ожидала… – Кэт вскочила и кинулась к отцу. – Папа, как я счастлива, спасибо тебе, ты мне не дал умереть.

Ретт смеялся, обнимая дочь. Он прикоснулся губами к ее волосам и тоже чувствовал облегчение. Он всю ночь говорил ей разные слова, успокаивал ее, а она и не подозревала, что он успокаивает и себя тоже.

Позже, часам к 9, когда уже и Филипп был на ногах, приехал Джейсон, и Кэт кинулась к нему на грудь.

– Джей… Ах Джей! Я так люблю вас… Вам, в самом деле, понравилось? Я имею в виду, по-честному? Ах Джей! Правда?

– Вы сумасшедшая, Кэт Батлер! Вы знаете об этом? Ненормальная… Вы что, сами не видели, что спектакль великолепен и не только потому, что его ставил Бо Уилкс и играли прекрасные артисты, а потому, что было, что играть… И не надо было прятаться, я поздно не решился приехать без приглашения, а мог бы прочитать вам статью уже в 11.30 вечера.

– Я не могла встретиться с вами. А что, если бы пьеса не понравилась вам?

– Она не могла не понравиться, глупышка. Она восхитительна. Абсолютно замечательна!

– Я знаю, – Кэт прижалась к нему. – Сейчас я знаю. Я прочитала отзыв в газете.

Джейсон был счастлив не меньше Кэт, смеялся и радовался вместе с ней и после завтрака утащил их с Филиппом гулять.

Ретт с удовольствием наблюдал за суетой, которую они подняли, перед уходом. Кэт обернулась к отцу:

– Папа, я помню. Мы сейчас пойдем в театр, а потом вечером я соберу всех, поблагодарю, и мы отпразднуем это событие.

По пути в театр, когда они зашли в кафе съесть мороженое, Кэт оставила Филиппа с Джейсоном, а сама побежала отправить телеграмму Биллу. Она написала ему, что скоро будет дома. Такую же телеграмму Кэт отправила Анне и Дэну.

– Ну, и что сейчас? Вы на пути к славе, – Джейсон счастливыми глазами смотрел на Кэт. Оба выглядели еще взволнованными, ошеломленными, не смеющими поверить в успех.

– Не знаю. Не знаю. Я побуду еще здесь пару недель, чтобы удостовериться, что все идет хорошо, а затем уеду домой. Я же сказала Биллу, что вернусь к Рождеству. – Но Кэт думала о муже с большой тревогой. От него не было никаких известий уже три месяца, и Кэт сильно волновалась по поводу Билла, и по поводу того, что же она скажет при самом печальном исходе событий.

– А в профессиональном плане, Кэт? Есть ли в голове какие-нибудь новые мысли, планы?

– Еще не знаю, – Кэт задумчиво усмехнулась. – Много идей проскакивает в голове, не задерживаясь.

– Но когда что-нибудь задержится, и вы напишите, смогу я прочитать? – Джейсон выжидательно смотрел на Кэт.

– Конечно. А вы в самом деле этого хотите?

– Очень хочу. – Неожиданно, глядя на него, Кэт поняла, как будет скучать по Джейсону, когда уедет. Она привыкла к общению с ним, к частым совместным завтракам, случайным обедам вместе с Бартом или с отцом, иногда и вдвоем. Джейсон стал ей как брат. Расставание с ним было для Кэт как прощание с родным домом.

– Почему ваше лицо так неожиданно смягчилось? – Джейсон заметил волнение и озабоченность, проскользнувшее по лицу Кэт.

– Я думаю о нашем с вами расставании, когда поеду домой.

– Не переживайте особенно по этому поводу, Кэтти. Вы обязательно приедете и еще не раз, и мы будем видеться даже чаще, чем вы того захотите. И я постоянно езжу на Побережье, несколько раз в году.

– Ну, хорошо, – Кэт снова беззаботно улыбнулась Джейсону. – Кстати, вы не хотите поужинать вместе в мой последний вечер в Нью-Йорке? Будут еще отец и Барт.

– С удовольствием, а где?

– Пока еще не знаю, – Кэт улыбнулась.

– Но я надеюсь, что это будет незаурядное место.

– С отцом и Бартом иначе быть не может.

Слова Кэт оправдались. Это был изысканный ресторан, и еще более изысканный ужин по специальному заказу: с кнелями для начала, шампанским и икрой, устрицами, маленькими свежими грибками из Франции, а на десерт суфле «Гранд Марниер». Все четверо с аппетитом ели, а после наслаждались кофе с ликером.

– Итак, малышка, ты покидаешь нас, – Джон Морланд смотрел на Кэт с нежной улыбкой.

– Не надолго, я думаю, Барт. Вероятно, мне снова придется приехать скоро в Нью-Йорк.

– Я надеюсь.

Джон с Реттом, по обыкновению, уехали пораньше, оставив их вдвоем. Но Джейсон, провожая Кэт, сказал, что Джон показался ему странно задумчивым.

Кэт посмотрела на друга.

– Вы слышали, что сказал мне Барт, когда поцеловал на прощание? «Лети с Богом, маленькая птичка». Поцеловал и пошел в машину.

– Он, вероятно, просто немного устал, немного огорчен тем, что вы уезжаете, – и Джейсон улыбнулся Кэт. – Так же, как и я.