Эмили Лоринг - Опасная помолвка

– Ну, впечатляющего в этом мало. И потом это слишком древняя история. Лучше вместо лестницы я сброшу вниз свои волосы, как Златовласка, а вы взберетесь по ним наверх, чтобы спасти меня.

– Хм, у вас и вправду замечательные волосы, но взбираться по ним было бы трудно. Нет, надо придумать что-нибудь получше. Например, шахту завалило, и я пробивал к вам туннель в течение одиннадцати часов, чтобы спасти вас.

– Но что мне понадобилось в шахте?

– Это, – сказал он ей, – уже ваше дело. Я же, естественно, не настолько бестактен, чтобы спрашивать вас об этом.

– Да, естественно.

Час спустя Пейдж все еще заливалась смехом, откинувшись на спину кресла. Один за другим они перебрали все самые дикие и невозможные варианты, дурачась от души. Все напряжение исчезло. Всякое чувство отчуждения между ними пропало. Смех – лучший способ взаимопонимания.

– Посмотрите, – он тронул ее руку, – это огни Нью-Йорка.

Пейдж смотрела на одно из самых захватывающих зрелищ в мире. Башни Нью-Йорка упирались в небо, сияя от электрического света; Манхэттен лежал, зажатый двумя темными реками, один за другим сверкали мосты, соединявшие его с материком; тысячи машин, казавшихся сверху маленькими, как муравьи, неслись светлыми полосками по протянувшимся на сотни миль городским дорогам.

Пейдж с волнением глядела вниз. Там находились театры и музеи; великая музыка и великие университеты; сосредоточие современного бизнеса и науки, люди, занятые всеми вообразимыми делами; фантастически роскошные апартаменты и грязные трущобы; штаб-квартира ООН, где шла работа по поддержанию мира между народами, и те, кто замышлял свергнуть правительство. Честолюбие и надежды, мечты и отчаяние, деятельность всевозможного рода, самые невообразимые эмоции. Нью-Йорк! Сердце Пейдж стучало, дыхание стало чаще. Теперь Лесли уже не сможет сказать, что она повернулась к жизни спиной. Теперь она стремительно неслась навстречу жизни.

К удивлению Пейдж, Ванс приказал шоферу такси отвезти их в гостиницу «Плаца»

– Тетя Джейн сказала мне, что ей необходимо принять приглашение на обед, которое она по разным причинам отклоняла так долго, что отказываться и на этот раз ей просто неудобно, – объяснил он. – Мы пообедаем в «Плаца», а домой поедем позже.

Во время обеда он прервал на половине забавную историю, которую рассказывал, и укоризненно сказал:

– Вы же совсем не слушаете меня.

– Я действительно начинаю думать, что у меня мания преследования, – Пейдж тряхнула головой, и ее мягкие волосы медного цвета взметнулись вокруг шеи.

– Только не говорите мне, что вы снова заметили толстую женщину в плаще, – засмеялся Ванс.

– Нет, но старина Крысиный глаз сидит всего за четыре столика от нас – нет, слева от вас и немного сзади.

Ванс уронил со столика пачку сигарет, наклонился, чтобы поднять ее, и небрежным взглядом обвел зал.

– Тот худой приятель в костюме в зеленую полоску?

Пейдж кивнула, стараясь больше не смотреть в сторону человека с лицом хорька.

– А вы уверены?

– Если это не тот самый человек, значит, это его близнец, – в ее голосе звучала безошибочная уверенность. – Но… но почему, Ванс, почему?

– Когда это началось?

Пейдж задумалась.

– Это было в тот день, когда мистер Маркхэм вызвал меня к себе в кабинет. В тот день я отправилась на ленч со своей подругой, миссис Гордон Тревор, – рука Пейдж коснулась нефритового кулона. – Это она подарила мне его, я говорила вам.

– Расскажите, что тогда случилось.

– Ничего не случилось. Мы просто проходили мимо магазина Гамп и естественно остановились, чтобы посмотреть на витрины. Там я увидела этого человека и ту женщину в коричневом плаще – по крайней мере, их отражения в стекле.

– А вы можете вспомнить, о чем говорили со своей подругой в ту минуту? О чем у вас шла речь? Вы упоминали в разговоре «Маркхэм Электроник»?

Пейдж снова задумалась и с сомнением покачала головой. Лесли упрекала ее, что она носит траур из-за Джерри, а она это отрицала. Ей почему-то не хотелось рассказывать об этом Вансу.

– Лесли сказала, что я повернулась к жизни спиной, что я сунула свою молодость в нафталин, – она грустно улыбнулась. – Лесли просила, чтобы я позволила ей купить для меня наряд какого-нибудь яркого цвета или хотя бы яркие аксессуары к нему, – Пейдж подняла руку и беспомощно ее уронила. – Вот и все, Ванс, честно.

– Напрягите память. Представьте, что вы сейчас стоите перед витриной магазина Гамп, – его настойчивость заставила Пейдж попытаться мысленно восстановить ту сцену. – Вспомните точные слова, если сможете, – с той же настойчивостью продолжал он.

– Но все именно так и было. Ах да, я еще заговорила о нефрите. Глядя на магазин Гамп, поневоле о нем вспомнишь. Я сказала, что это подлинно чудесный камень, что мне не нужны все бриллианты в мире и что я бы предпочла им нефрит. В тот момент Лесли и предложила, чтобы все детали моего наряда были желто-зеленого цвета.

– Я очень сожалею, что мне приходится вторгаться в ваши дела, – сокрушенно сказал Ванс. – Но я надеюсь, что мне со временем удастся отыскать какую-нибудь зацепку.

– Пока нет ни одной?

– Если честно, нет, – тут он замер, уставившись на нее.

– Что случилось? У меня на носу пятно?

– Нефрит, – произнес он, нахмурившись. – Это единственно возможный кончик, за который можно ухватиться во всей этой истории.

– Но почему…

– Кто-то пытался сорвать с вашей шеи нефритовый кулон, – напомнил он ей.

– Да, правда, Ванс!

– Я понимаю, что такое предположение довольно абсурдно. Никакого смысла я пока в этом не вижу. Как мог кто-нибудь узнать, что ваша подруга миссис Тревор собирается послать вам такой ценный подарок?

– Это странно, – от волнения Пейдж повысила голос, но предупреждающий взгляд Ванса заставил ее перейти на шепот. Так необычно было осознавать, что за ними наблюдают, а может быть, и подслушивают их разговор. – Я вспомнила. Нефритовый кулон лежал в той же коробке, в которой прибыла одежда от Лесли.

– Так?!

– А печать на коробке была сломана. Помнится, я еще подумала тогда, какая беспечность – посылать такую ценную вещь без всякой предосторожности.

– Значит, кто-то мог положить кулон в коробку уже после того, как она попала в ваш дом. Кто-то хотел, чтобы он непременно попал в ваши руки. Но… могло такое случиться?

Пейдж думала, нахмурив брови. Затем она кивнула:

– Я думаю, да, могло. Моя квартирная хозяйка обычно сама расписывается в получении почты и оставляет все на столике внизу. Входная дверь не запирается до самой полуночи. Вполне можно зайти с улицы в коридор незамеченным. Единственная причина, которая заставила хозяйку принести коробку ко мне в комнату собственноручно, заключалась в том, что она просто умирала от любопытства, так хотела увидеть, что я себе купила в таком дорогом магазине.