Эмили Лоринг - Опасная помолвка

Майлз Форрест вел себя как любезный хозяин дома, и его приветствие было не более, чем дружеским, но Пейдж, зная, что его жена за ними наблюдает, чувствовала себя не в своей тарелке.

– Вот, значит, какая вы, любимая девушка Ванса, – добродушно сказал он. – Я наблюдал за Вансом. Он не может оторвать от вас глаз. А у нас сегодня еще один ваш старый друг – Норман Грэхем. Помните его? – В его приятном голосе появилась ирония.

– Да, конечно. Я с ним вчера виделась. Но он не мой старый друг. Я дружу с его невестой. Я встречала его всего несколько раз до того, как его перевели в нью-йоркское отделение.

– Он у меня в отделе, – сказал Майлз. – Все мои сегодняшние гости, кроме Ванса, работают у меня. Я забочусь о своих ребятах, мисс Уилберн.

Пейдж почувствовала, что тон его голоса заставляет ее краснеть.

– Норман мне говорил об этом. Он поклоняется вам так же, как Ванс. Они оба не могут на вас нахвалиться.

Майлз засмеялся.

– Пойдемте, я вас познакомлю с другими гостями. – Он увлек ее за собой.

Пейдж почти сразу поняла, что все гости, за исключением самого Майлза, были ниже Ванса по рангу. Она удивилась, что Форресты составили такой список гостей, и предположила, что Майлз Форрест хотел таким способом дать ей понять, что не даст в обиду своих людей. Она не знала, посмеяться ей или рассердиться, но чувствовала, некоторую усталость оттого, что все считают ее злым гением Нормана Грэхема.

Норман, очевидно, изменил к ней свое отношение после того, как они расстались. Он смотрел на нее холодно и сердито.

– Хороший парень, – сказал Майлз про Нормана. – Но беда его в том, что он немного экстравагантен.

– На себя посмотри! – со смехом воскликнула его жена.

Гости разделились на группки, состав которых постоянно менялся. В какой-то момент до Пейдж донесся жесткий голос Форреста:

– Слушайте, Купер, Мне кажется, я имею право знать, что творится в моем отделе. Я узнал, что происходит, по счастливой случайности.

– Прошу вас, – заныла миссис Форрест. – Не будем сегодня говорить о делах. Ты же обещал.

Всеобщий смех возвестил о том, что эта же проблема имеется у всех гостей.

Гостей посадили ужинать за стол в форме полумесяца, чтобы все могли любоваться чудесным видом. Блюда были приготовлены на высшем уровне, а слуги работали быстро и бесшумно.

Как невеста Ванса и собеседница человека, который занимал самый высокий пост – бизнес все больше напоминает армию, подумала Пейдж, – она села справа от Майлза. Слева от него сидела мать одного из инженеров по электронике, который еще не был женат. Увидев его мать, Пейдж засомневалась, что бедняге когда-нибудь удастся сбежать от нее и жениться. У этой женщины было определенное мнение по всем вопросам, и она высказывала его по поводу и без повода. Любые возражения отметались, словно их и не было.

Пока Майлз ждал удобного момента, чтобы обратиться к Пейдж, мать инженера – ее звали миссис Мэттьюс, но Пейдж про себя окрестила ее Эта Ужасная Женщина – полностью завладела хозяином дома, и Пейдж повернулась к своему другому соседу, молодому инженеру, который оживился, когда она с ним заговорила. До этого он был явно подавлен окружавшей его роскошью и чувствовал себя неловко. Когда Пейдж улыбнулась ему и стала болтать о пустяках, он постепенно начал расслабляться.

Из всех присутствующих на ужине они одни, казалось, чувствовали себя прекрасно, смеялись, шутили и говорили обо всем, что приходило в голову. Им было так весело, что Пейдж была поражена, когда случайно подняла глаза и увидела, что и Ванс, и хозяйка дома не отводят от нее пристальных взглядов. Затем Ванс, который сидел справа от Рут Форрест, повернулся к ней и возобновил беседу. Но почему-то радость Пейдж угасла, и ее болтовня с молодым человеком утратила свою непосредственность.

Рядом с ней Майлз Форрест изо всех сил пытался уделить ей внимание как почетной гостье, но у Этой Ужасной Женщины были на него другие планы. Она приложила все усилия к тому, чтобы Майлз не мог от нее отвернуться, не показавшись при этом нелюбезным. В какой-то момент он посмотрел на Пейдж и начал:

– Мисс Уилберн, вы не думаете, что – но его перебил несмолкающий трубный голос женщины: – Сколько еще эта штука будет продолжаться, мистер Форрест?

– Какая штука?

– Не ведите себя, как ребенок, – одернула его она, и ее сын взглянул на нее с немой мольбой, которую она проигнорировала.

– Ну, эта операция «Центр», из-за которой все ваши люди скоро заработаются до смерти.

– Я не могу вам ничего сказать, – ответил Майлз.

– Чепуха. Конечно, можете. Мой сын говорит, что у вас везде свои люди. Мне просто хотелось бы знать, долго еще он будет работать двадцать четыре часа в сутки…

– Мама! – взмолился молодой человек.

– Я не хочу сказать, что мой сын не любит работать. Он… очень предан делу.

– Мама, – повторил он с пунцовым лицом.

Пейдж избегала смотреть в смеющиеся глаза своего соседа.

– Я требую, чтобы мне сказали, – заявила Эта Ужасная Женщина, повысив голос так, чтобы все услышали, – стоит ли это всех усилий. То есть, поможет ли вся эта работа, все деньги и вся информация нашей стране или нашим врагам?

Все ахнули. Потом гости с осуждением посмотрели на молодого инженера.

– По моей настоятельной просьбе мой сын всем со мной делится, – твердо продолжала миссис Мэттьюс – Я знаю, и полагаю, что вы все тоже знаете, что произошла утечка информации. В компании есть предатель. И он, вполне возможно, сейчас сидит за этим столом.

Ванс решительно вмешался:

– Даже если подтвердятся ваши худшие опасения, своими рассуждениями сейчас вы наносите неисправимый вред.

Миссис Мэттьюс, которую, очевидно, никто никогда раньше не критиковал, лишилась дара речи. От этого всем стало легче.

И наконец-то Майлз мог спокойно поговорить с Пейдж. К тому времени уже подали салаты. Пейдж откусила горячий ломтик сыра и блаженно вздохнула.

– Какая прелесть! Я не помню, когда я в последний раз ела такие вкусные вещи. Наверное, я очень потолстею, но это того стоит.

– Мне нравится, когда девушка получает удовольствие от пищи, – заметил Майлз. – У вас такой невозмутимый вид.

Пейдж рассмеялась.

– Не верьте моему виду. На самом деле меня очень обеспокоили все эти разговоры о предателях среди нас, как будто ими могут оказаться люди, которых мы знаем, с которыми дружим и вместе преломляем хлеб.

Майлза это позабавило.

– Почему? Вы считаете, что у них должно быть две головы, зеленая борода или марсианская внешность? Вероятно, они такие же обычные люди, как и мы с вами.

– Только не обычные, – возразила Пейдж. – Обычный человек не предаст свою страну. Я не хочу сказать, что у нас нет своих недостатков. Конечно, есть. Но мы знаем о них, даже пишем о них в газетах и пытаемся с ними бороться. Людям свойственно обращать внимание только на плохое; они никогда не соизмеряют плохое с хорошим. Но объективной картины не получится, если в нее не включить все. Вы не согласны со мной, мистер Форрест?