Эмили Лоринг - Опасная помолвка

– Вы ревнуете, – твердила Марта. – Я ничего не хочу слышать о Джерри.

– Бедная Марта, – ласково сказала Пейдж.

Лицо Марты исказилось от гнева.

– Мне не нужна ваша жалость.

– Джерри использует вас, – сказала Пейдж. – Вы ему нужны как инструмент, который он использует в собственных целях.

– Он любит меня!

– Я пыталась предупредить вас и раньше, но тогда он был здесь, верно, Марта? Он прятался за этой занавеской. Он поступил как трус, правда? И подсказывал вам, что говорить.

Марта открыла рот, потом закрыла его.

– Вы просто пытаетесь отомстить Джерри. Он не может меня использовать. Это было бы глупо. Скажите, зачем он мог бы это сделать?

– Могу сказать, если хотите. Он хотел, чтобы Кейт Уиллинг попала в дом вашей матери, выдавая себя за Беверли Мейн. Он использовал вас, чтобы обеспечить Кейт информацией, необходимой для того, чтобы обмануть вашу мать. Вам казалось, что будет забавно, если вашу мать одурачат, да? Что-то вроде детской шутки, когда из-под кого-то вынимают стул.

– Ну, и она…

– С какой стати, по-вашему, Джерри стал бы так усиленно помогать вам сыграть злую шутку с вашей мамой? Он хотел, чтобы Кейт вынюхивала секреты Ванса, который занимается секретной работой. А потом он захотел, чтобы Кейт заполучила нефритовый кулон, который вы на мне видели.

Пейдж заметила, что Марта изменилась в лице.

– Вы знаете, почему он так стремится завладеть этим куском нефрита?

– Я… Я не хочу этого знать. Я не буду даже слушать.

Марта закрыла уши ладонями, как ребенок, который отказывается узнать правду.

– Нет, вы будете слушать. Вы помогаете этим людям предать нашу страну.

– Только не Джерри, – простонала Марта. – Не Джерри. Джерри любит меня.

– Клянусь, что так же думает и Кейт Уиллинг, – сказала Пейдж. – Он говорил мне то же самое несколько дней назад. Что между нами ничего не изменилось. Что он хочет восстановить нашу помолвку. Джерри думает, что может обольстить любую девушку, и почти со всеми ему это удается. Я и сама стала его жертвой. Когда-то.

– Нет!

– Вы же рассказывали Кейт о своей матери, о Вансе, о семье Беверли, не так ли? Вы это сделали по просьбе Джерри.

Пейдж посмотрела Марте в глаза. Та потупилась.

– Да, – наконец сказала Марта.

– И не кто иной, как Джерри, познакомил вас с Кейт. Джерри предложил вам так зло подшутить над матерью.

– Да… Я не помню… Все не так, как вы думаете.

– Как вы с ним познакомились?

– Я сидела на скамейке в Вашингтон Сквер, и он подошел ко мне. Мы разговорились. Что бы вы там ни говорили, я ему очень понравилась. С первого взгляда. Он понял меня. И тогда я сказала ему, кто я такая на самом деле…

– Вы думаете, он этого не знал? Разве вы не понимаете, что он познакомился с вами только потому, что Кейт надо было проникнуть в дом вашей матери?

– Нет!

Пейдж вздохнула и повернулась, чтобы уйти.

– Я старалась, как могла, – произнесла она. – Не только ради тети Джейн и Ванса, но и ради вашего же блага. Я сказала вам правду, Марта. Я знаю, вам сложно поверить, что Джерри поступил с вами нечестно, что по его милости вы попали в неприятную, постыдную ситуацию. Но даже если вы мне не верите, не позволяйте ему больше себя использовать. Ради вас же. Ради нашей страны.

– Вы все сказали? – резко спросила Марта, но в ее глазах застыл страх.

– Теперь все. – Пейдж вышла из комнаты, не оглядываясь.

Она стала медленно спускаться по лестнице, гадая, что еще она могла бы сказать, не забыла ли чего. Она честно призналась себе, что если бы кто-нибудь сказал ей, что Джерри ее не любит, она бы не верила до тех пор, пока не поняла бы это сама.

Она прошлась по Четвертой улице, потом бесцельно побродила по кварталу, остановившись, чтобы рассмотреть витрину книжного магазина. Наконец она пошла обратно, подумав, не стоит ли вернуться к Марте и сделать еще одну попытку убедить ее. Вдруг она увидела Марту, которая пересекла площадь и вошла в подъезд одного из больших многоквартирных домов. Именно из этого здания когда-то вышел мужчина, похожий на Джерри.

Почти бегом Пейдж достигла здания в тот момент, когда Марта говорила консьержке:

– Мисс Уиллинг, пожалуйста. Консьержка набрала номер и сказала в трубку: – Вас хочет видеть Мэри Смит. – Она кивнула Марте, и девушка быстро направилась к лифту.

Пейдж она не заметила.

– Мисс Марта! – Перкинс распахнул дверь дома на Мюррей Хилл.

– Привет, Перкинс. – Марта неторопливо вошла и перед тем, как дверь закрылась, бросила быстрый взгляд на улицу.

– Миссис Уинтли н-н-наверху, – заикаясь от изумления, произнес Перкинс.

На губах Марты была сардоническая улыбка. Она подурнела, с сожалением отметил дворецкий. Еще как подурнела. А эта одежда! Миссис Уинтли хватит удар, когда она увидит дочь.

– Я сама найду дорогу, Перкинс, – сказала Марта, быстро пересекла гостиную и уже медленнее пошла по лестнице. На последней ступеньке она на секунду замерла, схватившись за перила.

Раздался вопль:

– Марта!

Перкинс прислушался, но больше не было слышно ни звука. Он медленно направился к себе и там шепотом рассказал обо всем жене, хотя никто не мог их подслушать.

– Итак, она вернулась! – удовлетворенно сказала миссис Перкинс. – Давно пора. Боже, как высохла за это время ее мать! Но она держится молодцом. Ни единой жалобы. Думаю, сейчас она самая счастливая женщина на свете.

– Ну, не знаю, – задумчиво протянул Перкинс.

– Говорю тебе, она обожала эту девчонку. Хотя, не так, как мужа, конечно.

– Подожди, ты ее еще не видела, – напомнил Перкинс.

– А в чем дело?

– Она сильно изменилась. И дело не только в одежде. Стала какой-то хиппи. И потом, ее поведение. Не знаю уж, почему она вернулась, но у нее какое-то странное выражение лица. Не думаю, что ей есть дело до чувств ее матери. Она что-то задумала, помяни мое слово, – хмуро сказал Перкинс.

– Хотела бы я знать, где она будет жить? Ведь в ее комнате живет мисс Уилберн.

– Если я хоть чуть-чуть знаю мисс Марту, она выгонит мисс Уилберн в два счета. Или мисс Уилберн переберется в комнату мистера Купера. Кто угодно, но не Марта. Она никому не уступит.

– По крайней мере, – заметила его жена, – она дома. Мне наплевать, почему и зачем. Ее мать с ума сходила от беспокойства. Немудрено, ведь девочке было всего восемнадцать, когда она сбежала.

В чувствах миссис Уинтли можно было не сомневаться. Она протянула к дочери руки, и Марта, которая стояла наверху лестницы, засунув одну руку в карман, медленно приблизилась к ней.

Миссис Уинтли опустила руки.

– Марта, – тихо сказала она. – Марта. – Как будто ей было достаточно назвать дочь по имени, чтобы почувствовать себя счастливой.

Большие усталые глаза девушки смотрели на нее с опаской, но видели на лице матери только любовь, радушие и боль оттого, что Марта не отвечает на приветствие. Марта почти робко взяла мать за руку. Она почему-то не могла решиться встретиться с ней взглядом.