Лиз Карлайл - Никогда не обманывай герцога

Размышляя над этими словами, Гарет подошел к столику и налил в два бокала бренди.

– Есть еще что-нибудь, что я должен знать? – обратился он к Кемблу, протягивая ему бокал.

– Мне удалось, – Кембл постучал себя пальцем по щеке, – кое-что узнать о гостях, которых Уорнем принимал у себя в вечер убийства. Один из них – сэр Гарольд Хартселл, барристер, а другой – лорд Литтинг, бывший школьный приятель герцога, и он же племянник его первой жены. Колокольчик не зазвенел?

Лорд Литтинг… Гарет слишком хорошо его помнил.

– В детстве Литтинг часто проводил лето в Селсдоне, – ответил Гарет. – Герцогиня считала, что он оказывает благотворное влияние на Сирила. Но на самом деле он был настоящим забиякой. О барристере я никогда не слышал.

– Что ж, отлично! Похоже, они оба зануды. А теперь вернемся к слухам и сплетням…

– Боже правый, что еще вы разузнали за свои первые сорок восемь часов? – Гарет сел у камина и отхлебнул половину бренди.

– О, вы просто поразитесь! Взять хотя бы этого грубияна Меткаффа – он, между прочим, вас презирает. Вам это известно?

– Да. – Гарет крепко сжал в руке бокал. – Скажите мне – что вы сделали с его пальцами?

– Ах это! – Кембл сунул руку в карман. – В буфетной произошло небольшое недоразумение – он наткнулся на мою руку, на которой было вот это.

И Кембл показал Гарету тяжелую медную пластину с прорезанными в ней четырьмя отверстиями для пальцев. Он много повидал таких кастетов у моряков, пока был в их среде.

– Черт побери! – взорвался Гарет, едва не швырнув бокал. – Неужели он опять донимал эту несчастную кухонную служанку?! Да я сам переломаю ему все оставшиеся пальцы!

– О, до этого дело не дойдет, – успокоил его Кембл. – Итак, вам известно, чем вы заслужили неприязнь мистера Меткаффа?

– Понятия не имею, – бросил Гарет. – Но знаю, что он ненавидел меня еще до моего появления здесь, потому что я еврей.

– Да. – Кембл пожал плечами и убрал медяшку обратно в карман. – Но это лишь… одна из причин.

– Да? – Гарет с недоумением посмотрел на него. – А что еще?

– Ревность, – как само собой разумеющееся ответил Кембл. – Меткафф – незаконнорожденный ребенок старого герцога.

– Да не выдумывайте. – Гарет уставился на Кембла.

– А я не выдумываю, – возразил он. – Так говорит миссис Масбери. Но мне понадобилось два дня на то, чтобы вытащить это из нее. Герцог сделал ребенка одной из верхних служанок. Неужели миссис Готфрид никогда не слышала подобных разговоров?

– Нет, здесь никто с ней не разговаривал, – признался! Гарет, запустив руку в волосы. Но откуда, черт побери, Кемблу известно о его бабушке? – Обитатели Селсдона считали ее служанкой, которую отправили в Ноулвуд-Мэнор, чтобы вытирать мне нос и заставлять есть овсянку.

– Очень жаль, – задумчиво произнес Кембл. – Тогда она, полагаю, ничего не знала и о миссис Хэмм.

– Миссис Хэмм?

– Однажды герцог соблазнил ее.

– Он соблазнил жену своего духовника? Господи, неужели нет ничего святого?

– Память о герцоге, как говорит эта подхалимка леди Ингем. – Кембл рассмеялся. – Но миссис Хэмм, очевидно, не столь высокого мнения о нем.

– Был ли это единственный случай? – хмыкнул Гарет и сделал глоток бренди.

– Думаю, нет, – довольно мрачно заметил Кембл. – Но если учесть могущество герцога, то она скорее всего просто ничего не могла сделать.

– Да, и вскоре после этого церковь получила новую крышу – священник все время этим хвастается, – добавил Кембл. – Как говорится, quid pro quo. [4]В результате несчастная женщина была обязана раз в неделю обедать с негодяем, пока он… не умер. Забавно получается.

– Боже правый, – с отвращением произнес Гарет, – неужели вся деревня прогнила насквозь?

– В этих маленьких деревушках всегда так происходит. – Кембл поднял к свету бокал с бренди. – Они микрокосм общества – со всеми его уродствами, грехами и жадностью, только, с моей точки зрения, здесь все в десятки раз приумножено.

– Похоже, вы просто кладезь приятных новостей. – Гарет глубже опустился в кресле. – Скажите мне, был ли кто-нибудь за обедом, кто не хотел бы смерти Уорнема? Может, леди Ингем? Или сэр Перси? Восстановите хоть немного мою веру в человечество.

– Ну да, пожалуй, леди Ингем, – согласился Кембл. – Но что касается ее мужа, то никто не знает, какие скелеты спрятаны в его шкафу.

– Сэр Перси? – изумился Гарет. – Он же просто безвредный старый болван!

– Да, но не обычный болван, а гомосексуалист, – как достоверный факт сообщил Кембл.

– Если бы мне пришлось делить постель с такой болтливой женой, я, возможно, тоже призадумался бы над своей ориентацией. – Гарет поставил локти на подлокотники кресла и подпер руками подбородок – его собственная голова показалась вдруг ему слишком тяжелой. – И кто рассказал вам эту маленькую скандальную историю? Надеюсь, не миссис Масбери?

– О, святые небеса, конечно, нет! Сэр Перси сам выдал себя, схватив меня за задницу в тот момент, когда я наклонился за щипчиками для сахара.

– Какая мерзость!

– Вам легко говорить, ведь это была не ваша задница. Поверьте мне: это хуже чем мерзость.

– Бог мой, – покачал головой Гарет. – И какой вывод вы сделали из этого?

– Что он нашел привлекательными мои ягодицы. Честно говоря, для моего возраста это отрадный факт. Хотя на самом деле они наверняка не такие уж… гм… выдающиеся, но с хорошим портным…

– О Господи, меня совсем не интересует ваша задница! – прервал его Гарет. – Я другое имел в виду.

Кембл не успел ответить, потому что дверь распахнулась и в комнату вошел взъерошенный Ротуэлл.

– А вот и наш приятель притащился! – откомментировал Кембл, но Ротуэлл не среагировал.

– Чью задницу мы обсуждаем? – поинтересовался он, плюхнувшись в кресло по другую сторону камина. – Сегодня мне весьма понравилась та, что у миссис Хэмм. Как по-вашему, есть какая-нибудь надежда?

– Нет. Мы обсуждаем мою, – ответил Кембл, слегка приподняв фалды сюртука. – Как ваше мнение? Слишком круглая? Или почти в норме?

– Повернитесь-ка налево, – прищурившись, попросил Ротуэлл.

Кембл повернулся.

– По-моему, она восхитительна. А теперь к делу – у вас тут есть еще бренди?

Гарет только покачал головой и, встав, наполнил еще один бокал.

– Скажи мне, Киран, – обратился Гарет к другу, подавая ему бокал, – будет ли считаться в высшем обществе безнравственным, если дворянин изобьет одного из своих слуг?

– Думаю, нет, если он того заслуживает. – Ротуэлл просветлел и слегка выпрямился. – Я поддерживаю вас, ребята. Кому нужно всыпать?

– Этому грубияну Меткаффу, – тихо ответил Гарет. – Он слишком настойчиво проявляет интерес к одной из служанок.

– Но это же вполне естественно, старина, – пожал плечами Ротуэлл. – Человеческая натура, так сказать.