Джил Лэндис - Последний шанс

Он повернул ее так быстро, что ее широкая юбка вздулась сзади, как колокол. Рейчел заметила, что они находятся прямо перед Милли Карберри, когда Лейн опять сделал такой же поворот.

– Что же вы такое натворили, мисс Рейчел, что ваше имя стало притчей во языцех?

– Гораздо меньше, чем вы, Лейн Кэссиди.

Музыка кончилась без всякого предупреждения, и они оказались посреди танцплощадки, стоя почти вплотную друг к другу. Он ждал, пока она сделает первое движение. Рейчел отступила, открыла веер, висящий у нее на руке, и начала обмахиваться, надеясь хоть немного остудить свое пылающее лицо.

– Спасибо, Лейн.

Он прикоснулся к полям шляпы.

– Вам спасибо.

Она повернулась, чтобы пойти обратно, к стульям, и по тому, как Милли Карберри и прочие старухи смотрят в ее сторону, поняла, что Лейн идет следом. Ее бравада произвела большее впечатление, чем она предполагала. Рейчел прошла мимо стульев к краю брезента, потом ступила на пыльную улицу. Сделав несколько шагов, она сложила веер и повернулась к Лейну.

– Я иду домой.

– Танцулька еще не кончилась. Если я не ошибаюсь, я бы сказал, что это был ваш первый танец за весь вечер.

– И последний.

– Я провожу вас до дому.

– Не трудитесь.

– Ладно.

Глаза Лейна потемнели. Лицо становилось все жестче, пока он оценивал ее отказ. Отвернувшись, он с вызовом посмотрел на славных жителей Ласт Чанса.

Хотя они с Рейчел ушли с танцплощадки, они по-прежнему оставались в центре внимания. Но ведь она не хотела сделать ему больно. Неужели она забыла, как он раним?

Она коснулась его плеча.

– Лейн, простите. Окажите мне эту честь – проводите меня домой.

Он медленно повернулся к ней. Выражение его лица не изменилось, но он двинулся по Главной улице к ее дому. Рейчел быстро нагнала его.

– Вы живете там же, где и раньше? – спросил он.

– Да.

Они опять пошли молча, и прошлое, как призрачный спутник, шло между ними по улице, залитой лунным светом. Ей страшно хотелось задать ему множество вопросов, но она знала, что Лейн ничего не ответит, пока не придет в хорошее настроение, и поэтому молчала.

– Вы превратились в легенду, Лейн.

Она сказала это без улыбки, и в голосе ее не было мягкости. Да и можно ли мягко говорить о том, что Лейн осуществил свою мечту и стал известным ганфайтером? [2]

Они шли бок о бок по улице, которая становилась все темнее, и оба смотрели прямо вперед. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что рядом с ней идет высокий, мускулистый, самоуверенный Лейн Кэссиди.

Глубоко вздохнув, она нарушила молчание. Его дядя был владельцем ранчо «Кончик хвоста», расположенного в часе езды верхом от города.

– Вы были на ранчо?

Они прошли еще несколько шагов, прежде чем он ответил:

– Нет еще. Как поживают Чейз и Ева?

Он немного заколебался, прежде чем спрашивать о дяде Чейзе и Еве Кэссиди, самой близкой подруге Рейчел. В последние несколько лет житейские обстоятельства не позволяли Рейчел видеться с четой Кэссиди так часто, как ей хотелось бы.

Она взглянула на Лейна и увидела, что он с интересом рассматривает витрины магазинов, мимо которых они проходят.

– У них все хорошо, – начала молодая женщина, – но их сейчас нет дома. Они поехали с детьми в Калифорнию навестить родственников Евы. А вы разве не знаете, что они назвали сына в вашу честь? Ему восемь лет. Малышке Элли – пять.

– Я где-то слыхал, что у них двое детей.

– Я знаю, что они с удовольствием повидались бы с вами, если вы пробудете здесь достаточно долго. – Она понимала, что лучше было бы этого не говорить, но не смогла удержаться.

Лейн громко рассмеялся, и от этого теплого мужского смеха сердце ее дрогнуло.

– Это ваша изысканная манера – приступать прямо к делу и напрямик спрашивать меня, какого черта я опять делаю в Ласт Чансе, верно?

Она улыбнулась в темноту.

– Верно. Но вы не обязаны мне отвечать.

– Вы же знаете, что я и не отвечу – если не захочу.

– Я вижу, что вы не очень изменились.

– Скажем так: я приехал сюда по делу.

Теплый смех внезапно превратился в холодный. По делу. Убить кого-нибудь?

– Значит, вы считаете, что я все-таки изменился? – спросил он.

– Ну, например, вы стали выше ростом.

Его дерзкая улыбка уж точно не изменилась. Рейчел не собирается сообщать ему, каким он стал красавцем, потому что он явно знает об этом. Молодая женщина отвела глаза в сторону. Они подошли к забору из белого штакетника, окружавшему аккуратно подстриженную лужайку и ровную дорожку, обсаженную кустами роз. Дорожка вела к веранде. Рейчел остановилась у калитки, положив руку на колышек забора.

– Удивительно, что я встретила вас сегодня, Лейн.

– Я провожу вас до двери, так что не трудитесь пока еще прощаться.

Рейчел было запротестовала, но потом смолкла. Спор с Лейном Кэссиди, если он уже принял какое-то решение, никогда не приводил ни к чему хорошему. Она открыла калитку и пошла к веранде по дорожке, выложенной камнем. Лейн шел следом.

Они прошли по широкой крытой веранде и остановились под фонарем, висящим у двери.

Свет мигал, но все-таки его теплого сияния хватало, чтобы привлечь мотыльков. Улица у них за спиной была пустынна, углы веранды тонули во мраке.

Они неловко помолчали. Лейн небрежно оперся плечом о дверной косяк.

Рейчел откашлялась.

– Замужем, Рейчел?

Вопрос прозвучал так внезапно, что она на мгновение заколебалась, а потом ответила:

– Была.

Лейн протянул руку и указал на ее черное шелковое платье. Он так осторожно прикоснулся к ткани, что она и не заметила бы этого, не смотри она так внимательно на его руки.

– Я вышла за Стюарта Маккенна.

Он отозвался, слегка помедлив:

– За шерифа? Ничего себе. Школьная учительница вышла за шерифа, который должен был унаследовать половину Монтаны. Какая пара!

– Он умер. Умер год назад.

Ей хотелось бы, чтобы это прозвучало хотя бы немного грустно. И Лейн понял бы, что когда-то это было ей не безразлично; но безразлично ей стало задолго до того, как Стюарта настиг преждевременный и непристойный конец.

Лейн придвинулся к ней ближе. Рейчел хотела отступить, но оказалась прижатой к двери. Она не могла пошевелиться.

– Значит, он умер?

Только когда Лейн шепотом проговорил эту фразу, Рейчел поняла, что его губы совсем близко от ее губ.

– Да. – Она окинула взглядом улицу, потом посмотрела ему в глаза. Она подняла руки, сделав слабую попытку выразить протест и вместе с тем свое неверие в происходящее. – Лейн, я думаю…

– Значит, мне можно не беспокоиться насчет того, что меня за это убьют.

Все произошло очень быстро. Он обнял ее за талию. Потом грубо притянул к себе, передвинул в тень и прижал к стене рядом с дверью.

Прежде чем она смогла что-то предпринять, его поцелуй стал глубже. Для человека, ведущего такую тяжелую жизнь, его губы были удивительно мягкими и теплыми. Руки его были уверенны и сильны. Рейчел, прижатая к стене, не могла вырваться из его объятий.