Коллин Хичкок - Трепетное сердце

Новый констебль пригласил к себе в контору Лэнга с помощниками.

– Я подумал, вы пожелаете ознакомиться с телеграммой, – заявил Найлз.

«Кому: Констеблю Гластонбери, Англия. От: Рандалл Дэвис, Лондон, Англия. Дата: 8 августа 1891 года. Тема сообщения: Оливер Дэвис. Ожидалось прибытие брата Оливера. Не прибыл на поезде, как планировалось. Предположительно исчез. Пожалуйста, займитесь расследованием. Просим совета.

С беспокойством Рандалл Дэвис».

– Инспектор, я видел Оливера на балу в Охотничьем клубе и узнал, что на следующий день он отправился на загородную прогулку с Николеттой Карон.

Лэнг задумался.

– Требуется всего лишь задействовать интуицию. Следуйте за мной.

Четверо всадников отправились на восток, первым скакал Пегас. Казалось, он точно знал, куда направляется.

Я приняла целительную лавандовую ванну, в то время как лорд Бастон пил чай с Мириам. Я пыталась себе представить, будто теплая вода проникает в мое тело и вымывает боль от потерь из каждой клетки.

Вряд ли тот, кто услышал бы мою историю, понял бы, почему я меняла мужчин. Некоторые женщины верят в сказку о том, что существует родственная душа, которую необходимо найти и хранить ей верность. Они бы удивились, что я влюблялась в каждого мужчину и продолжала жить, когда возлюбленный отходил в мир иной.

Я и сама удивлялась. Не оставляла надежды, что найду наконец такого мужчину, который удовлетворял бы меня, а я – его. Но при этом он должен остаться жив. Я отказывала каждому мужчине, но они слушать ничего не хотели. Не отказала только лорду Бастону – это было выше моих сил. Он был солнцем, полностью контролирующим свою маленькую луну, и я была на его орбите. Я просто соответствовала его стезе, чтобы играть, когда он играл, танцевать, когда он танцевал, спать, когда он спал, быть в его любви.

– Мисс Николетта, поднимайтесь! – поторопила меня Мари. Очень не хотелось вылезать из ванны. – Ваш симпатичный поклонник ждет.

– Помоги, пожалуйста.

Мари подала мне полотенце, помогла одеться и подготовиться к загородной прогулке с Блейком.

– Лэнг нам не друг, – заявила Мари, когда я была готова. – Он не должен был водить вас в ужасный подвал гробовщика.

– Мари, я скоро уеду. Возможно, сегодня вечером. А ты оставайся. Не стоит рисковать.

– Я поеду с вами, мисс Николетта. Без вас я умру от тоски.

– Мари, я думаю о твоем здоровье. О твоей милой шейке, дорогая подружка.

Она взглянула на меня с нежностью, прижав обе руки к горлу. Мари будто хотела вручить его мне.

– Я дарю вам шею. Теперь у меня ее нет. Я просто ваша близкая подруга и преданная служанка, мне очень хорошо с вами, мисс Николетта.

– Дорогая Мари, я не могу так просто принять этот дар. Я молюсь, чтобы тебя не тронули мои ночные кошмары. Я волнуюсь о тебе. Королева скорее казнит, чем помилует. Я чувствую, как она дышит мне в спину.

– Возьмите меня с собой, – взмолилась Мари.

Я кивнула:

– Хорошо, Мари. Скоро наступят сумерки, пакуй вещи. Мы уезжаем сегодня вечером.

Барта Маршалла проводили в покои королевы в Букингемском дворце. На королеве Виктории была пурпурная мантия с золотой отделкой и такое же платье, что было отступлением от правил, поскольку чаще всего она носила темные цвета, с тех пор, как тридцать лет назад похоронила принца Альберта.

– Ваше королевское величество, разрешите заметить, что это платье вам необыкновенно идет.

– Пурпурный – мой любимый цвет, я рада, что у начальника полиции столь острый глаз. А теперь расскажите о том, как продвигается расследование убийств.

– С момента нашего последнего разговора у городка Гластонбери был найден еще один мертвец. Фредерик Бодем, констебль. Только что я получил телеграмму о том, что разыскивается Оливер Дэвис, коннозаводчик и победитель дерби.

– Сын посла Дэвиса?

– Да, ваше величество.

– Дэвиса известили?

– Да.

– Какая печальная новость! Я помню его сына.

– У нас есть подозреваемый. Француженка по имени Николетта Карон. В последний раз Оливера Дэвиса видели в ее обществе. Кроме того, полиция Франции сообщила, что она подозревается в четырех убийствах в Ницце и только что скрылась от гильотины. На севере Италии ее подозревают еще в одном убийстве.

– Судите ее.

– Дело расследует Лэнг, мой лучший инспектор. Он не подведет.

– Джексон Лэнг?

– Да. Он собирает улики. Еще ни один преступник от него не ушел.

– Мисс Карон. Она проститутка?

– Трудно сказать, ваше величество. Возможно, для многих это и так. Очевидно, она влюбляется в них всех.

– А как она их убивает? Вам это известно?

– Мы ведем расследование и скоро сообщим вам о результатах.

– Хорошо.

– Что-нибудь еще, ваше величество?

– До меня дошли слухи, но я в затруднении. Вы не могли бы объяснить, что означает слово «приапизм»?

– Не смею, ваше величество. Лично вам – нет. Не могу ли я объяснить значение этого слова вашему слуге или сиделке, а они объяснят это вам?

– Сэр Барт, я понимаю ваши затруднения. Почему бы вам не рассказать все моему премьер-министру? Через него подробности могут быть переданы мне, поскольку они важны для меня. Вы понимаете? Мне это нужно не для развлечения.

– Разумеется, ваше величество.

Она сделала охране знак, чтобы пригласили премьер-министра, Робера Гаскойн-Сесила, маркиза Созлбури, чтобы сэр Барт смог рассказать ему о деле. В свою очередь, Созлбури расскажет все своей супруге Джорджине. Та расскажет сиделке, а сиделка – королеве. Несмотря на цепочку из пяти человек, что устранило всякую неловкость при передаче сообщения, ни супруга Созлбури, ни сиделка не были замечены в осторожности – в сущности, чаще всего именно благодаря им дела королевы становились известны всем.

Через день-другой слово «приапизм» стало известно всей Англии. В пабах шутили про негнущихся ирландцев, шотландцев, носящих килты от постоянного возбуждения, и про голландского мальчика, который заткнул дыру в дамбе отнюдь не пальцем. Вся страна шутила, шептала и распускала слухи о женщине, вызывавшей такое состояние.

Лорд Бастон и Мириам попивали чай в гостиной Мириам. Они разговаривали о собрании по поводу планировки города, на котором в тот день присутствовал лорд Бастон.

– Мириам, нужно объяснить людям, что Гластонбери будет расти, хотят они того или нет. Мы должны идти в ногу со временем.

– Но мы должны сохранить старомодную атмосферу города, иначе будет так, как в Лондоне – преступность и тому подобное, – заметила Мириам.

– Вы волнуетесь по поводу гостиниц, составляющих вам конкуренцию?

– Нуда, конечно. И я, и мой персонал кормимся лишь этим.

– Прошу прощения, Мириам, я вижу в вашем доме нечто прекрасное.