Анита Миллз - Дикая роза

– Что ж, она уже здесь, – пробормотала Кора и двинулась к двери.

Через распахнувшуюся входную дверь ворвался поток холодного воздуха, и в комнату вошел офицер, неся на руках Энни. Глядя на свою жену, Эллиот Хьюз сказал:

– Она легкая, как перышко, но Нэш говорит, что, если не считать голодного истощения, она в довольно приличной форме. Куда мне ее отнести?

– Лучше поставьте меня на пол, – поспешила вмешаться Энни. – Я уже чувствую себя нормально и вполне могу стоять на ногах. Просто я устала, вот и все. Но мне… – Она запнулась, чувствуя на себе их любопытные взгляды, затем продолжала: – Но мне нужны вода и мыло… а также что-нибудь чистое – что угодно, лишь бы я могла переодеться.

– Прежде всего вам необходимо отдохнуть, – твердо сказала Кора и, обращаясь к Хьюзу, добавила: – Прошу вас, отнесите ее к тому креслу.

Когда он поставил ее на пол, она не стала садиться, а настойчиво повторила:

– Я бы все-таки сначала помылась, если вы не против.

Рука ее неуверенно поднялась к спутанным волосам, и она, покраснев от смущения, проговорила: – Мне понадобится гребенка… и, если можно, немного керосина.

Сарабет Хьюз первая обрела дар речи:

– Насколько мы знаем – то есть, нам сказали, – вас увезли с собой индейцы. Должно быть, это было просто ужасно.

Энни, не поднимая глаз, коротко ответила:

– Да.

– Но, глядя на вас, не скажешь, что… я имею в виду… что, кроме некоторого…

– Помолчи, Сарабет, – оборвала ее Кора и, переведя взгляд на Энни, извинилась: – Уж простите нас, моя милая, мы, наверно, кажемся вам ужасно бестактными, но нам дали понять, что мы должны ожидать… ах, боже мой, что это я говорю?! Прошу вас, извините меня. Просто мне так приятно, что вы… как бы это точнее сказать?.. что вы не изуродованы подобно многим другим, возвращающимся после плена, – не совсем удачно вышла она из неловкого положения, а затем, сделав небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями, одним духом выпалила: – Ах, дорогая моя, до чего же мы рады, что вы снова среди нас! Как, должно быть, все это было для вас ужасно!.. Впрочем, я совсем забыла о хороших манерах. Меня зовут миссис Спренгер, а это миссис Хьюз, – сказала она, улыбаясь. – Ну и, конечно, наш галантный лейтенант Хьюз, с которым вы уже познакомились.

– А я Энни Брайс. Миссис Итан Брайс – по крайней мере, была ею до того, как… – Она запнулась, а затем, выдохнув, закончила: – До того, как убили моего мужа. У нас была ферма на Сан-Сабе в Техасе.

Пожалуй, это и все, что они от нее услышат. Она снова коснулась волос и, заставив себя улыбнуться, сказала:

– Прошу прощения, но мне кажется, с этим лучше не откладывать, иначе мы все потом об этом пожалеем.

Кора прекрасно поняла, что та имеет в виду:

– Да, разумеется. Думаю, у меня там приготовлено все, что вам может понадобиться. Прошу вас, миссис Брайс, пойдемте со мной, и мы вас приведем в полный порядок.

Взяв Энни за руку повыше локтя, она повела ее к открытой двери:

– У нас здесь предостаточно места, так что располагайтесь как дома.

Но Сарабет по-прежнему не спускала с Энни подозрительного взгляда.

– И сколько же вас держали в неволе? – поинтересовалась она.

– С осени 1870-го.

– Три года… – негромко проговорила Кора, покачав головой. – Могу сказать только одно: вы намного выносливее, чем в подобных обстоятельствах оказалась бы я, и проявили настоящее геройство, сумев выжить.

– Непонятно только, как это они позволили вам выжить – прошло ведь целых три года.

– Сарабет… – в голосе лейтенанта Хьюза слышалось явное предостережение. – Я уверен, у миссис Брайс нет желания говорить на эту тему – по крайней мере, сейчас.

– Но я только имела в виду…

– Скажем так, мне удалось выжить, вот и все, – сухо вставила Энни. – И теперь главное для меня – попасть домой, и как можно быстрее.

– Что ж, вас вполне можно понять, – живо отозвалась Кора. – И могу вас уверить – как только вы в достаточной мере окрепнете, это можно будет устроить. Ну а пока что нас должно интересовать одно – чтобы вы как следует отдыхали и хорошо питались.

После некоторых колебаний Энни, чувствуя себя крайне неловко за то, что злоупотребляет добротой Коры Спренгер, решилась обратиться к ней еще с одной просьбой:

– Боюсь… гм… боюсь, придется попросить у вас что-нибудь из одежды, пока не сошью себе собственную, но как только возвращусь домой, тут же вышлю вам деньги за все, что вы сможете выделить. Ну а в данный момент у меня есть только то, что вы на мне видите.

– Я уже успела подобрать кое-какие вещи, моя милая, – они выложены на кровати, и вы можете их примерить, – успокоила ее Кора. – А что касается денег, то, уверяю вас, в этом нет никакой необходимости, абсолютно никакой.

– Ну что вы, у нас были деньги в банке, и я могу за все заплатить.

– Чепуха какая! Ведь все равно, моя милая, я это больше не надеваю. Меня беспокоит другое – вам эти платья могут показаться безнадежно вышедшими из моды… Так что не будем об этом спорить, – заявила она твердо. – Ну а теперь входите сюда, тут уже все приготовлено – кувшины с горячей и холодной водой у умывальника и хорошее щелочное мыло, которого вам вполне для начала хватит. А на ночном столике вы найдете свиной жир и керосин, а также гребешок и ножницы.

У Энни подступил комок к горлу, и, пытаясь проглотить его, она с трудом проговорила:

– Благодарю вас, миссис Спренгер. Я перед вами в долгу на всю жизнь.

– Ну вот еще что придумали! А пока вы начнете приводить себя в порядок, я нагрею побольше воды для ванны.

– Да, конечно.

– Если зачем-нибудь понадоблюсь, буду более чем рада помочь.

– Нет, я справлюсь сама, благодарю вас.

– Мне, знаете ли, приходилось в свое время и больных купать, и за ранеными ходить, так что всякое довелось повидать. Поэтому, смею вас уверить, меня трудно чем-нибудь удивить.

Боясь, что Энни настолько слаба, что больше двух-трех шагов самостоятельно не сделает, Кора взяла ее под локоть и помогла идти.

– Бог ты мой, вас там не больно-то хорошо кормили, – заметила она, глядя на руку Энни.

– Во всяком случае, последнее время. Они и сами голодали.

– Если хотите знать мое мнение, то так им и надо, – решительно заявила Кора, – и пусть даже они все до единого сгинут с лица земли, я ни капельки горевать не стану. Но вы у меня вмиг растолстеете, и поправляться мы начнем сегодня же. Я приготовила чудесный мясной бульон, а лапша уже нарезана и подсыхает. Через часок можно будет варить.

Тут она смолкла и бросила на Энни внимательный взгляд:

– Вы, наверное, уже что-то поели в агентстве?

– Да.

– Ладно. В таком случае у нас будут маисовые лепешки и молочная лапша – для вашего желудка это как раз то, что нужно.

– Не беспокойтесь. Я научилась обходиться без пищи по нескольку дней, а потом, когда появлялась возможность, наедалась до отвала.