Виктория Дал - Азарт и страсть

Она была поставлена в тупик этим неожиданным вопросом. Никто не спрашивал ее об этом. Все полагали, что она счастлива избавиться от уз брака по расчету, и она думала, что, возможно, это так бы и было. За исключением того, что лорд Денмор приходился ей дядей и любил ее. Он заботился о ней и дал ей настоящий дом на короткий, счастливый момент ее жизни.

– Да, – наконец ответила она, испугавшись, когда ее голос дрогнул. Она кашлянула, чтобы прогнать набежавшие слезы. – Он погиб во время пожара, вы знаете. Он не болел, и это было так внезапно.

– Мне очень жаль.

Эмма кивнула и быстро допила шампанское.

– Теперь вы видите, Сомерхарт, я закоренелый игрок и злоупотребляю спиртным, но к тому же я респектабельная провинциальная вдовушка. Скучная и абсолютно не готовая к скандальной связи с блестящим герцогом.

– Хм-м…

Она знала, что должна встать и освободиться от этой интимной близости. И место было укромное, несмотря на случайные звуки, которые достигали их гнездышка. Она чувствовала себя здесь в безопасности. Тепло и уютно. Спрятавшись рядом с сильным крупным хищником, который готов съесть ее. Каким-то образом опасность обострила все чувства, заставляя принять сладость момента.

Сомерхарт подвинулся, повернулся к ней, она ждала, что он обнимет ее.

– Я едва вижу вас. Здесь так темно, – сказал он. – Но ваш голос – само искушение, леди Денмор. – И тогда он встал и вышел из ниши на свет. – Пойдемте обедать?

– Обед? – переспросила она. – Сейчас?

Он улыбнулся:

– А вы хотите пойти куда-то еще… Сейчас?

– Нет! – воскликнула она и встала, даже не покачнувшись.

– Тогда обед. – Он предложил ей руку.

Эмма стиснула зубы.

– Прекратите быть очаровательным и предупредительным, Сомерхарт. Это вам не идет.

– Лгунья.

Эмма подала ему руку, но ее не покидало ощущение, что он ведет ее не в столовую, а к неминуемому концу.

Ничего. Ни поцелуя, ни… Напрасные волнения и ожидания, Сомерхарт даже не погладил ее по спине. Эмма безвольно провела рукой по вечернему платью, по напрягшимся соскам, по изгибам груди и потом по животу, пока не прижала ладонь к мягкому холмику внизу.

Если бы она позволила ему, то он прикоснулся бы именно к этому месту. И она готова была позволить. Что ж, если она готова открыть свой секрет, то должна всего лишь пересечь коридор и подойти к его двери. Она слышала, как он пришел часом раньше, слышала, как десять минут спустя из комнаты вышел его слуга. Она ждала, что он постучит… что слуга появится с запиской, или… Более вероятно, Сомерхарт появится сам уже без сюртука, а в его выразительных глазах будет сиять нетерпение.

Она задрожала при этой мысли, прикасаясь ладонью к разгоряченной плоти.

Она прижмется к нему, она будет готова. Но минуты шли, и никто не потревожил ее, сопротивление постепенно ушло, ненужное и нежеланное. А может быть, это часть его замысла? Заставить ее разозлиться, чтобы она ворвалась в его комнату и потребовала ответа?

Эмма вздохнула. Она снова одинока, как всегда, и невозможно забыть это.

Снег медленно падал за окном, сверкающие крошечные льдинки таили столько очарования, что Эмме невольно захотелось затеряться в этой снежной мгле. Свет из комнат нижнего этажа освещал белоснежный покров. Три обледеневшие ветки сверкали, словно усыпанные бриллиантами. Все недвижно – ни ветерка, ни шороха… Еще одна одинокая ночь, и она наедине со своим желанием.

Ей хотелось сбежать вниз по лестнице, выбежать босиком в сад через заднюю дверь. Ей хотелось кожей почувствовать этот немыслимый холод, который бы остудил ее жар. Она могла бы идти и идти, не выбирая дороги, и потом ее тело замерзнет и превратится в кристаллы и рассыплется на мельчайшие кусочки от порывов ветра, и ее маленькие частички будут летать повсюду, и весь небосвод станет ей домом. Она будет везде, и в то же время нигде.

Звуки, раздавшиеся в коридоре, привлекли ее внимание. Ее сердце замерло. Эмма затаила дыхание и ждала. Ждала… но все затихло. Никого.

Что, если она выйдет в холл? Что, если она просто проскользнет в его постель и они утолят свою страсть? Тогда он узнает ее секрет, и она расскажет ему всю правду. Это будет такое облегчение!

Вчера он был так мил, его невероятное высокомерие, которое он выказывает только в присутствии других, ушло. Он улыбался и пробовал шутить, как в ту ночь, когда встал на защиту маленькой девочки.

Но если она расскажет ему всю правду, подойдет ли он к ней снова?

Сердце Эммы гулко стучало в груди. Он был так нежен… задавая вопросы о ее жизни, сопровождая ее от стола к столу, терпеливо следя за ходом игры. Затем он поднялся вместе с ней по лестнице, прижался губами к ее руке. И ждал, пока она подойдет к своей комнате, его горячий взгляд жег ее спину.

Он не вел себя с ней вызывающе. Он был… само очарование.

А сейчас она сидела одна в своей комнате, размышляя, изменит ли общение с Сомерхартом ее жизнь.

Сердце стучало гулко, стоило ей подумать об этом, голова шла кругом, переворачивая все внутри. Сомерхарт появился, чтобы спасти ее. Это была фантазия из ее детства, надежда, теплившаяся в душе маленькой девочки.

Он казался таким галантным, таким хорошим. И она хотела, чтобы он вернулся, молилась о его возвращении. Прошли месяцы и годы, она выросла, и ее тело обрело женственные формы. И когда стоны и вздохи, которые раздавались из покоев отца, перестали пугать ее, а стали возбуждать… О, она тогда все еще ждала спасения. Мечтая о замужестве и супружеском ложе.

Но потом умер отец, уведя в могилу и ее младшего брата. И Эмма поняла, что надежды нет. Или думала, что поняла, но стук ее сердца был все тот же. Глупая, бессмысленная надежда все еще жила в ней.

– Нет, – громко проговорила она. Ее сердце забилось ровнее, тверже. – Нет. – Спасение не ждет ее за углом. Это не будет избавление. Она больше не верит в мечты и волшебные сказки.

О, она не сомневалась, что он помог бы ей. Мужчины всегда хотят помочь женщинам, оказавшимся в трудном положении. Она встречала много подобных женщин в доме отца.

И как просто представить… Вообразить себя любовницей Сомерхарта, живущей с ним в его прекрасном доме. Она могла бы жить в роскоши, вести безмятежную жизнь, яркую и полную удовольствий, смеха и рискованных ночных забав. Она могла бы забыть все свои тревоги и жить так, как подобает красивой женщине.

Но любовница не жена, пройдут годы, и ей придется искать нового покровителя и потом снова и снова… и чем дальше, тем все менее достойными будут эти джентльмены. И очень скоро она станет старше, очарование ее потускнеет, и вот она уже просто шлюха, пробравшаяся на загородную вечеринку в поисках любого гостя, готового употребить ее в ближайшем кресле.