Энн Бэрбор - Возвращение лорда Гленрейвена

– Всего несколько лет, – ответила она, сделав глоток бренди, которое он ей налил. – Я заинтересовалась этим незадолго до смерти мужа.

– Насколько я понимаю, прежние владельцы поместья разводили овец. Этим занимаются многие дворяне в этих местах.

– Это так, и мы до сих пор занимается этим. Насколько это возможно, конечно, с той землей, которая у нас осталась. Для выпаса овец требуется много пастбищ.

Джем долил ей бренди и, помолчав немного, продолжал:

– Я случайно услышал, что вы говорили про сквайра Фостера. Вы арендуете у него землю?

– Да, – ответила Клавдия слегка раздраженно. – А ведь вся эта земля должна принадлежать нам. И она принадлежала нам, пока… – Она глубоко вздохнула. – Мой муж продал довольно много земли перед смертью.

– Но ведь… – деликатно заметил Джем, – несколько акров не делают погоды…

– Это были не несколько акров. – Внутренний голос говорил Клавдии, что ей надо попридержать язык, но чувство взаимопомощи, которое возникло между ними во время родов Гоблина, не покидало ее, и, кроме того, она хотела обсудить свои проблемы с кем-то, кто действительно интересовался ими. – Теперь нам принадлежит меньше трети от той земли, которой мы владели, пока Эмануэль не начал ее распродавать.

Джем молчал, подавленный услышанным. «О Боже, – подумал он, – я разорен». Именно овцы поддерживали материальное благосостояние Рейвенкрофта многие годы. Его отец создал очень процветающий бизнес – он разводил лошадей, – и по прибыльности его можно было сравнить с разведением овец, но все же… «О Боже!» – мысленно взмолился он опять.

Клавдия была удивлена, заметив, что он расстроился, и быстро проговорила:

– У нас очень тяжелое положение. Я беру землю в аренду для разведения овец, и с лошадьми у нас все идет хорошо, учитывая, как недолго мы этим занимаемся. А всю прибыль я вкладываю в поддержание поместья.

Джем незаметно подлил ей еще бренди.

– Для молодой одинокой женщины работы хватает.

– Но я совсем не одинока. – Она потягивала бренди, чувствуя, как тепло разливается по ее телу. – Мне помогает Джона. И, конечно, тетя Августа.

– Ах, да, несравненная мисс Мелкшам. Но почему вы занялись разведением лошадей? Почему не чем-то еще? Вы бы спокойно прожили…

– Я не хочу, – ответила Клавдия с вызовом, – спокойно жить, а особенно в таких условиях. – Она в сердцах еще раз хлебнула из стакана.

– Для вас так важно жить в роскоши? – В голосе Джема было только легкое любопытство. Он как бы невзначай подлил ей еще бренди. Все же Клавдии показалось, что в его словах она услышала неодобрение.

– Да вовсе нет. – О Боже! Что с ней такое, думала она, зачем она обсуждает свою личную жизнь с абсолютно незнакомым человеком. Она строгим тоном продолжила: – Я очень болею за Рейвенкрофт. Когда я приехала, он уже был здорово запущен, но когда-то это было великолепное поместье. Красота и изящество были повсюду, достаточно взглянуть на лестницы и на интерьеры комнат. Я хочу, чтобы здесь все стало так, как было.

– Но зачем? – Джем внимательно смотрел на нее. – Даже в его теперешнем состоянии вы могли бы продать его за кругленькую сумму, а тетя Августа и вы сами могли бы после этого жить припеваючи в Лондоне, Брайтоне или даже Бате.

– Потому что я люблю это место. – Клавдия глубоко вздохнула. – И потому что я хочу жить здесь. И… и я хочу взять на воспитание детей. – Она сама удивилась тому, что сказала. Она никогда ни о чем такого не думала, но идея вдруг показалась ей привлекательной. Почему, в который раз подумала она, их отвратительные совокупления с Эмануэлем не приводили к беременности? Она быстро сказала: – Я бы хотела иметь много детей и оставить им в наследство что-нибудь красивое. – О Господи, подумала она, что она только что сказала? Она так резко встала, что Джему пришлось броситься к ней, чтобы стакан не упал на пол.

– Я должна идти, – выпалила она.

– Как вы себя чувствуете, мадам? – спросил он сочувственно, обнимая ее за талию. – Мне помочь вам?

– Вы ведете себя неприлично… – Она попробовала еще раз. – Вы ведете себя непристойно, Джем… мой милый. Я вполне могу дойти сама.

Клавдия оттолкнула его и, слегка покачиваясь, выбежала из комнаты. Джем внимательно смотрел ей вслед.

Через некоторое время он опять вернулся в библиотеку.

Джереми, лорд Гленрейвен, следующим утром проснулся очень рано. А ведь когда петухи прокричали в первый раз, он еще не ложился. Его поиски в библиотеке оказались безрезультатными. Там были две книги, в названии которых было слово «сельский». Одну из них, написанную Коббетом и называвшуюся «Сельские путешествия», Джем читал несколько лет назад. Другая книга представляла собой сборник стихотворений о сельской жизни. Ни в той, ни в другой не было скрученного листка бумаги, засунутого в основание переплета.

Когда Джем наконец вернулся в спальню, то не сразу заснул, вспоминая свой разговор с вдовой. Она была очень красива, но явно не отдавала себе в этом отчета. Это редкое женское качество, подумал он. Он закрывал глаза, и перед ним отчетливо вставал ее образ – то, как она ласкала Дженни и успокаивала ее, не обращая внимания на то, что была глубокая ночь, и что вся ее одежда была забрызгана кровью. А позднее, когда Клавдия сидела напротив него за маленьким столиком, держа стакан в своих тонких пальцах, он поразился той силе духа, которая пряталась за этой красотой.

Он постоянно подливал ей бренди исключительно потому, что она отнеслась к этому очень спокойно, а когда она не смогла устоять и из-за своей усталости начала раскрывать свои секреты, он не мог не воспользоваться ситуацией. Но по крайней мере он был целомудрен и не воспользовался ее состоянием, подумал Джем.

Он задумался: как же ему поступить с этим милейшим созданием?

Когда он приехал в деревню Литл Маршдин и узнал, что Рейвенкрофт перешел во владение вдовы Кастерса, он приготовился перенести всю ненависть, которую испытывал к ее мужу, на жену. В конце концов, весьма логично было предположить, что у жены этого чудовища должно было быть сердце из камня и загребущие руки.

Он был совершенно не готов к тому, что увидел: маленькое целеустремленное существо с серьезными намерениями, одетое в одежду конюха, а на самом деле владеющее всем поместьем. И не меньше его удивило то, во что она превратилась позднее. Джем вспомнил, как Клавдия спускалась по лестнице, одетая в обычное, довольно поношенное платье, но двигалась она при этом с изяществом принцессы. Ее волосы были просто собраны на затылке, и локоны спадали на лицо. У него тогда возникло жгучее желание броситься к ней, распустить ее волосы и зарыться в них лицом.

Джем сокрушенно покачал головой. Господи, о чем он думает? Она же была настоящей леди и не годилась для флирта. И более того, он собирался вышвырнуть эту женщину из ее дома. Он не соврал Джоне, когда сказал, что не собирается оставлять ее в нищете, но ее признание в любви к Рейвенкрофту было для него полной неожиданностью. И потом она говорила про детей. Новая династия в Рейвенкрофте?