Сара Уэстли - Поединок с тенью

– Письма? – спросил он.

– Да, Роберт. Любовные письма. Они хранились в Мерлинскрэге, в ларце. Я обнаружила их случайно, и содержание писем так расстроило меня, что я не решилась тебе открыться. Видишь ли, это письма моего отца. Подписанные только буквой А. – Дженевра сглотнула, а потом еле слышно произнесла: – В них он называл себя ее мужем.

Роберт встал и положил руку ей на плечо.

– И от этого ты страдала, женушка моя? Ты установила, что родилась в законном браке, но не можешь доказать этого?

Дженевра благодарно улыбнулась ему.

– Да, Роберт. Я всегда желала принести тебе в дар мое незапятнанное происхождение, но… – голос ее задрожал.

– Дорогая моя, – вступил Нортемпстон, – достоинство определяется не только происхождением. Можно я взгляну на ваш медальон?

– С радостью передаю его вам, милорд.

Роберт расстегнул застежку и вручил графу цепочку и медальон. Нортемпстон повертел его в руках, с интересом рассматривая герб. Он слегка побледнел и взглянул на Дженевру заблестевшими глазами.

– Можно открыть его?

– Конечно. Там волосы моего отца. – А! Не миниатюра?

Дженевра улыбнулась.

– Нет, милорд. Я сомневаюсь, что он мог позволить себе заказать миниатюрный портрет.

– И всё же он позволил себе такой изысканный медальон.

Высказанное шутливым тоном замечание осталось без ответа. Дженевра не могла понять, что же интересует графа.

Он в последний раз пристально посмотрел на медальон, а потом протянул его Дженевре.

– А можно взглянуть на кольцо?

Она сняла с пальца кольцо и, не вставая, обменяла его на медальон. Роберт снова отошел к окну.

Нортемпстон рассматривал кольцо.

– Хорошие камни, – заметил он, возвращая его. – Оба эти предмета изготовлены золотых дел мастером в Лондоне. – Он криво усмехнулся. – Я сомневаюсь даже, что ему заплатили! Но жаловаться он не посмел. Последнюю фразу он произнес очень тихо. Роберт снова встрепенулся, Дженевра спросила себя, правильно ли она расслышала.

– Милорд? – осмелилась переспросить она.

Он задумчиво смотрел на нее.

– Вы никогда не интересовались, чья эмблема изображена на медальоне?

– Колесико шпоры? У меня есть кольцо-печатка, на которой выгравирована такая же. Я собиралась это выяснить.

Граф, похоже, принял решение.

– Подойдите сюда, Дженевра, – приказал он.

Дженевра поднялась и подошла к Нортемпстону. Он взял ее руки в свои. И улыбнулся. Дженевра задрожала.

– Дорогая моя, – сказал граф Нортемпстон, – эта эмблема была принята моим вторым сыном, Артуром. Ты – моя внучка.

Комната поплыла. Дженевра пошатнулась, и Нортемпстон вскочил на ноги, чтобы поддержать ее. Подбежавший Роберт обхватил жену руками. И заговорил первым:

– Ваша внучка, милорд?

– Да, Роберт. Теперь ты понимаешь, почему я так настаивал на этом браке. И я очень счастлив, что вы полюбили друг друга.

Дженевра высвободилась из объятий и опустилась на табурет.

– Но… – начала она.

– Откуда я узнал? Артур, разумеется, говорил мне, на ком хочет жениться. Я не дал разрешения, поскольку намеревался сам устроить его будущее. – Он помялся, потом пожал плечами. – Я отправил его в Аквитанию. Он умер там от ран, полученных в перестрелке. Господь отплатил мне сполна. – Нортемпстон не смог сдержать горечи, прозвучавшей в его голосе.

– Вот почему мама напрасно ждала, что он приедет за нами, – прошептала Дженевра.

– Боюсь, что так. Но у меня были другие сыновья и даже внук к тому времени. Тогда потеря Артура не показалась мне такой уж трагедией. Он угрожал отречься от меня, и в то время смерть сына виделась мне как наказание его за противление отцовской воле.

Он заметил на лице Дженевры страх и снова смягчился.

– Я буду молить Господа, чтобы ты смогла простить меня. Ты, моя дорогая, сейчас единственный мой прямой потомок. Других у меня нет.

– О, милорд!

Улыбка старика больше напоминала гримасу.

– Я знал о твоем существовании, поскольку мне всегда сообщали о жизни Маргарет Хескит. Разумеется, из-за тебя я стал интересоваться монастырем Пресвятой Девы в Дербишире. Артур мертв, но у него осталась дочь, моя родная внучка. Законная или нет, она – прямая и единственная моя наследница. Все мое состояние перейдет тебе, дорогая.

Ошеломленная, Дженевра еле перевела дух.

Нортемпстон взмахнул рукой.

– Конечно, кое-что я оставлю моей сестре, но ей много не надо. Я нарочно устроил твой брак с человеком, который сможет управлять поместьями, а теперь у тебя появился сын – мой наследник. Родовой титул и Ардингстон, разумеется, ему не достанутся, но состояние, которое он получит, весьма значительна. Итак, я признаю тебя моей внучкой и наследницей. Господь в милости своей наконец простил меня.

– Моя мать, – прошептала Дженевра, – говорила Мег, моей камеристке, а тогда она прислуживала матери и была моей няней… Так вот, она ей сказала, что втайне обвенчалась с молодым человеком знатного рода, у которого не было собственных средств и он боялся потерять наследство, выказав открытое неповиновение своему отцу. – Она заметила, как граф нахмурился, но поскольку старик промолчал, то продолжила: – Он надеялся смягчить отца, прежде чем открыто не покориться ему, – смело проговорила она и увидела, что граф вздрогнул. – По этой причине моя мать отказывалась вслух назвать имя своего возлюбленного и объявить, что она замужем. Она так и умерла с этой тайной, спрятанной в ее сердце. Мег, давшая клятву молчать, ничего мне не говорила до дня моей свадьбы.

Нортемпстон пристально поглядел Дженевре в лицо.

– А эта Мег верила ей?

– О да, милорд. И все письма, похоже, подтверждают эту историю.

– В таком случае леди Маргарет была дамой весьма мужественной. И преданной женой моему сыну. Нам следует навести справки. Отыскать священника, совершившего обряд венчания.

– Но это произошло больше двадцати лет назад, милорд. Священник, может быть, уже мертв.

– Это верно. Но я попробую. А тем временем нам надо решить еще одно дело. Я добился для вас личной аудиенции у герцога Ланкастерского. Ты его уже знаешь, Роберт. У меня есть к нему просьба, и я хочу сделать это в твоем присутствии.

– Просьба? – переспросил Роберт.

– Да. Пока я не скажу тебе, в чем она состоит. Ты поедешь с нами на охоту завтра утром?

Они сменили тему. Роберт кивнул, и Дженевра тоже. У нее слегка кружилась голова от ошеломительных новостей. Она обрадовалась предстоящей охоте – бешеная скачка наверняка пойдет ей на пользу.

Дженевре казалось невероятным, что граф Нортемпстон – ее дед. Она знала, что отец из влиятельной семьи, но никак не могла предположить своего родства с таким магнатом. «Подумать только, все владения графа, помимо Ардингстона, в один прекрасный день станут моими! И Роберта! – вспомнила она, – Надо передать состояние ему, чтобы Уилл смог унаследовать все. Так вернее. Мы уже согласились, что у меня останется Мерлинскрэг как часть моего приданого. Может, потом я завещаю его моей старшей дочери».