Джулия Гарвуд - Замки

– Откуда ты это знаешь?

– Сэр Ричардс мне сказал, – ответил Колин. – Возможно, Виктория считала, что достойна лучшей партии.

– Да, – согласилась Алесандра. – Вполне возможно.

– Сердце мое, не пора ли нам спать? Алесандра поспешила отойти от кровати и поставила таз с водой на скамеечку у окна. Сняв влажную ткань с его ноги, она свернула и положила ее рядом с тазом,

– Колин, ты чувствуешь себя виноватым из-за того, что не слушал меня, когда я пыталась поговорить с тобой о Виктории?

– Дьявол! Да, я чувствую себя виноватым! Каждый раз, когда ты касалась этой темы, я повторял тебе, что твои подозрения напрасны.

– Хорошо.

Он приоткрыл один глаз и посмотрел на нее:

– Хорошо? Ты хочешь, чтобы я чувствовал себя виноватым?

Алесандра улыбнулась:

– Да.

Она сняла халат, повесила его на спинку кровати и принялась расстегивать ночную рубашку.

– Хорошо, потому что я получила преимущество в переговорах.

Колина позабавила такая официальность. Вид у нее был уморительно серьезным.

– И о чем же точно ты хочешь вести переговоры?

– О том, как мы будем спать. Я собираюсь всю ночь проводить в твоей постели, Колин. Тебе больше нечего возразить.

Алесандра оставила свои попытки расстегнуть ночную сорочку и поспешила забраться в постель. Вероятно, Колину будет гораздо труднее отклонить ее требование, если она окажется рядом с ним. Алесандра натянула на себя одеяло, взбила подушку и вполголоса сказала:

– Если чувство вины тебя не убедило, то мне придется напомнить тебе о моем деликатном положении. Ты не можешь ни в чем отказывать матери своего ребенка.

Колин рассмеялся. Он повернулся на бок и обнял жену.

– Ах ты, мой маленький дипломат! – протянул он. – Любовь моя, дело не в том, что я не желаю спать с тобой, просто я встаю по ночам и не хочу будить тебя. Ты должна отдыхать.

– Ты меня не разбудишь, – ответила она. – Сегодня пришло длинное доброе письмо от матери-настоятельницы, – вспомнила Алесандра. – Я оставила его на твоем столе, чтобы ты прочитал. Теперь вокруг «Каменного рая» цветут розы. Возможно, в следующем году, когда ты повезешь меня посмотреть на замок, цветы так же будут цвести. Это достойное зрелище, муж мой!

– Господи, неужели я и в самом деле владелец замка?

Алесандра прильнула к мужу.

Мать-настоятельница умудрилась высвободить деньги из банков. Конечно, я никогда не сомневалась в ее способностях. Она блестяще справилась с этой нелегкой задачей.

Колин был доволен такими новостями. Ему не хотелось, чтобы хищник-генерал получил хоть какую-то крупицу наследства Алесандры.

– Теперь Дрейсон перестанет волноваться, – заметил он, – поскольку деньгам наконец-то ничего не грозит в банке…

– Боже правый, Колин, неужели ты думаешь, что мать-настоятельница перешлет нам деньги?

– Я думал…

Е смех прервал его:

– Смешно! Отобрать денежки у генерала было вовсе не трудно, но пытаться заполучить их у матери-настоятельницы – вот уж напрасный труд.

– Почему? – спросил Колин, все еще ничего не понимая.

– Потому что она монахиня, – ответила Алесандра. – А невесты Христовы принимают подаяния – денежки. И никогда от них не отказываются. Если уж генерал не был большим препятствием для матери-настоятельницы, то ты, муженек, и подавно. Наверное, это Бог послал им мое наследство. Кроме того, я оформила на него дарственную. И в монастыре наверняка используют этот дар Божий во благо. Дрейсон покудахчет немножко, а потом забудет об этом.

Колин наклонился и поцеловал ее:

– Я люблю тебя, Алесандра.

Она как будто ждала момента его признания и тотчас же перешла в наступление:

– Возможно, ты и любишь меня немножко, но, конечно, не так, как Натан любит Сару.

Ее слова озадачили Колина. Он приподнялся на локте и заглянул ей в глаза. Алесандра не улыбалась, но почему-то избегала его взгляда. Похоже, эта малышка опять что-то замышляет.

– Как ты можешь так говорить?

Она не обратила внимания ни на его обиженный голос, ни на вопросительный взгляд.

– Я снова веду переговоры, – объяснила она.

– И чего же ты теперь хочешь? – Колину с трудом удалось сохранить серьезность. Ему снова хотелось рассмеяться,

– Вы с Натаном собирались воспользоваться наследством Сары, и я прошу, нет, я требую, чтобы ты взял точно такую же сумму из моего наследства. Это будет по справедливости, Колин.

– Алесандра…

– Мне не нравится, когда мной пренебрегают, муж мой.

– Пренебрегают? Господи, с чего это ты взяла?

– Мне сейчас очень хочется спать. Подумай о справедливости моей просьбы и дай мне знать об этом завтра. Доброй ночи, Колин.

Просьба? Он усмехнулся. Она просто-напросто требовала. Колин знал, что Алесандра уже все решила; знал он также и о ее непомерном упрямстве, идущем иногда даже себе во вред. Она не отступится. По ее тону Колин понимал, что задел ее за живое.

– Я подумаю об этом, – наконец пообещал он. Алесандра его не слышала – она уже крепко спала.

Колин задул свечи, обнял жену и через несколько минут тоже уснул.

Еще не все слуги отправились спать. Фланнеган находился внизу, наводя последний лоск. Он велел своей сестре вытереть пыль в гостиной, а теперь тщательно протирал упущенные ею места. Фланнеган был чрезвычайно старательным, к тому же стремился во всем достичь совершенства. Он боялся, что его сестры по неопытности поначалу будут допускать промахи в новой для них работе, и поэтому взял на себя труд все досконально проверять, как самый настоящий наставник.

Шел уже второй час ночи, когда он, наконец, навел полный блеск в гостиной и задул свечи. Фланнеган замешкался в прихожей и неожиданно услышал стук в парадную дверь.

Поскольку время было уже позднее, Фланнеган не спешил открывать двери. Выглянув в окно, он узнал друга своего хозяина и только тогда открыл запоры.

В дом ворвался Морган Аткинс. Не дав дворецкому вымолвить ни слова, Морган лихорадочно заговорил:

– Я знаю, уже поздно, но обстоятельства чрезвычайные, и мне необходимо безотлагательно увидеться с сэром Холбруком. Сэр Ричардс будет здесь через несколько минут.

– Но милорд уже в постели, – пробормотал Фланнеган.

– Разбуди его! – приказал Морган. Смягчившись, он добавил:

– У нас чрезвычайное происшествие. Колин захочет услышать о том, что произошло. И пожалуйста, не медли. Ричардс приедет с минуты на минуту!

Фланнеган не заставил себя ждать. Он опрометью устремился вверх по лестнице. Морган последовал за ним. Фланнеган подумал, что нежданный гость намерен остаться в кабинете. Он обернулся к нему, чтобы попросить посидеть в гостиной.

Внезапно в голове Фланнегана взорвалась ослепительная вспышка света. Боль была такой нестерпимой, что он даже не мог закричать, а не то что сопротивляться. Фланнеган провалился в темноту со вторым ударом, который пришелся ему на затылок.