Сандра Уорт - Леди Роз

– Исобел, у меня есть новости.

У меня перехватило дыхание.

– Не сейчас, милый, – быстро сказала я, зажимая ему рот губами. – Новости могут подождать. Сейчас наше время… время для любви…

Джон обнял меня и страстно поцеловал. Моя измученная душа растаяла от этого поцелуя; мы бешено двигались в такт, ощущая ту же полную гармонию, которую ощущали всегда. Мир вращался, а мы поднимались все выше и выше, в бесконечные небеса, а потом вокруг рассыпался миллион звезд, принеся нам спокойствие и удовлетворение.

Новости, которые принес Джон, действительно оказались мрачными. Некоторые из них я уже знала от бродячих торговцев, но услышать их из уст мужа было еще страшнее. Уорик, не веривший, что гарнизон Кале отказался впустить его; еще целый месяц плавал вокруг, но в мае ему пришлось проглотить гордость и попросить убежища во Франции. За это время он понял, что Англия скорее согласится терпеть на троне Эдуарда, чем примет его недалекого и безрассудного брата Кларенса. Уорик и французский король собрались вместе, чтобы раскинуть мозгами и придумать план. Результат этих встреч потряс мир.

«Это слишком страшно, чтобы быть правдой», – подумала я. Но закрывать глаза и затыкать уши было бесполезно. Людовик XI по кличке Король-Паук завлек в свои сети Уорика и Маргариту и заставил их заключить союз против Эдуарда. Они должны были одновременно вторгнуться в Англию и восстановить на троне Генриха VI. Их примирение произошло благодаря поразительному умению Людовика убеждать, потому что злейших врагов нельзя было себе представить: Маргарита ненавидела Уорика больше всех на свете, а отвращение Уорика к прежней королеве превышало его отвращение к Элизабет Вудвилл. Новая королева не нанесла ему и сотой доли вреда, причиненного старой; тем не менее он ползал в ногах у убийцы своего отца и брата, извинялся и умолял Маргариту о прощении.

«Это слишком ужасно», – думала я, гуляя по рощам, засыпанным палой осенней листвой. Джон отправился в Понтефракт, комендантом которого продолжал оставаться. Я с горечью думала о том, почему Эдуард оставил его на этом посту. К жестоким ударам, нанесенным Джону в марте и июне, добавился еще один. Король освободил Джона от обязанности защищать от скоттов Западную марку и поручил охрану границы своему семнадцатилетнему брату Дикону.

Под моими ногами хрустели сухие ветки. Прислонившись к дереву, чтобы унять дыхание, я подумала: «Лучше бы он вонзил Джону кинжал в сердце».

– Почему? Что я сделал? – спросил меня в тот день убитый горем Джон.

«Ничего, – подумала я. – Ты все принес в жертву своему королю, а он предал тебя и продолжает предавать». А вслух ответила:

– Любимый, ты говорил королю правду, а он тебе лгал. Преданность – качество, которое требуется от обеих сторон. – Бесчестный и низкий Эдуард вызывал у меня ненависть, но я не советовала Джону бросить его; решение он должен был принять сам.

Нужно было идти дальше. Я шла по трещавшим сучьям и отводила в стороны колючие ветки, преграждавшие путь. Почему-то мне вспомнился Сомерсет. «Положение у него трудное, – сказал сэр Томас Мэлори, узнав, что Эдуард помиловал герцога. – Время покажет». Так и вышло. Сомерсет вернулся к Ланкастерам и умер, сражаясь за них.

Одни животные быстро перебегали тропу, другие замирали на месте и осторожно следили за мной. Остановившись у ручейка, я опустила лицо в воду и начала жадно пить. Язык запекся и распух, сердце стучало с такими перебоями, что мне стало страшно. Ручеек негромко журчал, отражая мое лицо на фоне голубого неба. Все выглядело таким мирным… Но этот мир был иллюзией. Я посмотрела на небо, обрамленное мертвыми сучьями. Договор Уорика и Маргариты был скреплен обручением шестнадцатилетнего сына Маргариты Эдуарда с милой Анной, дочерью Уорика, любившей Дикона. Перед моим мысленным взором возник принц Эдуард. В Ковентри этот шестилетний мальчик спокойно говорил об отрубленных головах.

Обручение должно было состояться в декабре в Амбуазе. Дикон тяжело перенес эту новость. Окруженный Вудвиллами, которых он ненавидел не меньше, чем Джон, мальчик держался в стороне от всех. Эдуарду он был предан всецело, но сохранять эту преданность ему было легче, чем Джону, потому что рядом с ним был брат. Оба брата Джона были изменниками, он находился на вражеской территории, отвергнутый своим королем и презираемый всеми остальными, и был вынужден терпеть множество унижений со стороны Перси. А Перси есть Перси: им было мало раны, нанесенной Джону лишением графского титула, и они постоянно растравляли ее оскорблениями.

Положение Джона терзало мне душу днем и ночью, лишало сна и причиняло такие нравственные мучения, которых я раньше не знала. Брату Джона Джорджу приходилось легче: он был архиепископом, не боялся гнева Эдуарда и в один прекрасный день мог заключить с ним мир. В отличие от Уорика, который дважды восставал против короля. Эдуарду оставалось только одно: настичь кузена и убить. Как Джон это выносит? Разве он может убить родного брата или отослать его королю, чтобы Эдуард отрубил ему голову? Джон всегда– ненавидел измену и всегда жил в соответствии со своим девизом: «Честь, преданность и любовь». Он долго отказывался считать своих братьев изменниками, но теперь был сам по себе; если поддержать одного, другой сочтет его предателем.

«Боже? – мысленно воскликнула я. – Где Ты? Ты меня слышишь? Ты можешь помочь нам?»

Кого должен выбрать Джон? И как он может это сделать? Я запрокинула голову и крикнула в небо:

– Эдуард, будь ты проклят! И ты, Элизабет Вудвилл, тоже! Пусть Ад поглотит ваши зловонные души!

После прогулки по лесу я вернулась к исполйению своих обязанностей, испытывая тайный стад. Мне не следовало проклинать короля и королеву, но я это сделала, а проклятие назад не возьмешь. Я не сомневалась, что заплачу за свои слова дорогой ценой, но это не уменьшало моей вины. Я все больше времени проводила в молитвах, прося даровать мне прощение, а Джону – силы одолеть черное отчаяние, ожидавшее мужа независимо от выбора, который ему предстояло сделать. А потом Джон неожиданно вернулся домой.

Он был изможден сильнее обычного. Потеря графского титула отняла у него все. От Джона осталась одна пустая оболочка, еще способная двигаться. Я положила голову ему на плечо, мы пошли в «спальню и сели у огня, обняв друг друга.

– Уорик написал мне из Франции, – сказал Джон. – Он возвращается в Англию вместе с Маргаритой, чтобы вернуть корону Генриху. – Муж посмотрел на меня измученным взглядом. – Просит меня перейти на его сторону и сражаться вместе с ним. Говорит, что мое место там.

Я тяжело вздохнула, собралась с силами и, ожидая ответа и одновременно боясь его услышать, спросила: