Джулия Энн Лонг - Соблазн и страсть

Рис взлетел на спину Галлего и поскакал к дому священника. У дома спешился и, шагнув к двери, постучал. Минуту спустя дверь отворилась, и на пороге появился Джеффри.

— Где она? — спросил Рис. Молодой священник пожал плечами:

— Понятия не имею.

Рис сунул ногу в дверной проем:

— Ты позволишь мне войти? Джеффри кивнул и отступил на шаг.

— Конечно, дорогой кузен. Заходи. Мое скромное жилище не похоже на Ла-Монтань, поэтому твои поиски не затянутся надолго. Может, заглянешь под стол или под кровать? На конюшне ты, наверное, уже побывал, не так ли?

— Да, побывал. Но там пусто.

— Но поверь, кузен, ее и здесь нет. Сабрина не совершает опрометчивых и безрассудных поступков. Думаю, у нее есть план действий. И я полагаю, что она ушла от тебя, Рис.

Граф вперился взглядом в кузена. Потом вдруг спросил:

— Ведь это ты ей рассказал? Зачем?

— Рис, клянусь, я не хотел… Просто так получилось… — А сам ты откуда об этом узнал? Ты разговаривал со своим отцом?

— Да, Рис.

— И обо всем выпытал у него? — Да.

— Но зачем? Зачем?! Зачем тебе понадобилось ворошить прошлое? Разве нельзя было оставить все, как есть?

— Ты совершил дурной поступок, Рис. — Теперь в голосе Джеффри звучало праведное негодование.

— Разумеется, это был ужасный поступок, — согласился граф, — И твой отец тоже так считал. Но что нам еще оставалось делать? Кстати, ты, Джеффри, также не остался внакладе. Но ты промотал свою долю и ничего не добился, хотя твой отец сделал для тебя все возможное.

Джеффри побледнел и с обидой в голосе пробурчал:

— Ты никогда не принимал меня всерьез, Рис.

— А с какой стати я должен был относиться к тебе серьезно? — возмутился граф.

— И ты всегда был ужасно самодовольным, — продолжал Джеффри.

— Ты, в самом деле, так считаешь? Что ж, я польщен. Джеффри невесело рассмеялся.

— И даже сейчас, Рис, ты думаешь только о себе. Да, конечно, ты герой войны, знаменитый поэт! А меня ты презираешь, хотя я тоже человек. Возможно, я слаб и не настолько умен, как ты, но все же я не совершал таких гнусных поступков. Так какое же ты имеешь право меня осуждать?

— Имею, Джеффри! — Рис, наконец, не выдержал. — Имею полное право, потому что никогда еще не встречал человека с такой подлой душонкой, как у тебя!

Тут и Джеффри не на шутку рассердился. В упор, глядя на кузена, он процедил:

— Ты всегда получал то, что хотел. И ты всегда наслаждался жизнью, разве не так, Рис? Ты ведь женился на ней просто из-за каприза.

Рис болезненно поморщился. Слова кузена были оскорбительны, однако в них была доля правды. А Джеффри между тем продолжал:

— И ты никогда бы не познакомился с ней, если бы не я. Ты ей вскружил голову. А ведь она без тебя была бы счастлива… — добавил он с грустью в голосе.

— Это все, Джеффри? Тебе больше нечего сказать? Тут Джеффри вдруг с тяжелым вздохом опустился на стул и пробормотал:

— Мне нужны деньги, Рис.

Граф взглянул на него с издевательской усмешкой:

— Для твоей миссионерской поездки?

— Нет, Рис… — Голос Джеффри дрогнул. — У меня серьезные неприятности. Очень серьезные.

— Охотно верю, — холодно отозвался граф. — Но на этот раз сам решай свои проблемы.

— Но мы же с тобой родственники, Рис! — взмолился Джеффри. — Неужели для тебя это ничего не значит? Кроме того, не забывай: мне известно, что семнадцать лет назад ты совершил весьма неблаговидный и даже противозаконный поступок.

Рис наклонился и пристально посмотрел в глаза кузену:

— Джеффри, если я не найду ее, то пеняй на себя.

— Рис, клянусь, если ты не сделаешь…

— Что именно? Что же я должен сделать? Джеффри молчал, собираясь с духом. Наконец выпалил:

— Думаю, ты сам знаешь, насколько важна твоя тайна. Тебе ведь известно, кто сейчас сидит в тюрьме в ожидании приговора?

В комнате воцарилась гробовая тишина. Наконец граф отчетливо проговорил:

— Нет никаких доказательств, Джеффри… Если ты вмешаешься в это дело и погубишь славное имя нашей семьи, то ты тем самым выроешь себе очень-глубокую яму. Ведь тогда никто больше не даст тебе в долг. Человеку с запятнанной репутацией нет никакого доверия. Так что береги нашу семейную честь, сейчас это твое единственное богатство.

— А разве я сказал, что мне безразлична честь моей семьи?! — возмутился Джеффри. — Клянусь, Рис, если ты не дашь мне денег…

— Ты мне угрожаешь? — Граф посмотрел на кузена даже с некоторым удивлением.

Джеффри судорожно сглотнул и прохрипел:

— Рис, клянусь, мне крайне нужны деньги. Дело в том, что мне угрожают. И они говорят, что покончат со мной, если я…

— Кто?! — прорычал граф. — Кто тебе угрожает?! Джеффри закрыл лицо ладонями.

— Клянусь, Рис, меня действительно хотят убить… мои кредиторы.

Рис в задумчивости замолчал. Ему вдруг стало глубоко безразлично, выплывет ли наружу его тайна. Прежде целью всей его жизни было восстановление богатства рода Роуденов, а теперь все это стало ему совершенно безразлично — сейчас его волновало совсем другое.

Снова посмотрев в глаза кузену, граф проговорил:

— Джеффри, если я не отыщу Сабрину, то считай себя счастливцем, если первыми до тебя доберутся твои кредиторы, а не я.

Резко развернувшись, Рис вышел из дома.

Сабрина скакала, почти не разбирая дороги, все расплывалось у нее перед глазами. Наконец въехав во двор придорожной гостиницы, она оставила здесь свою лошадь и потребовала немедленно заложить экипаж. Хозяин гостиницы тотчас же повиновался, и вскоре Сабрина продолжила путь. До Лондона она добралась через сутки, причем все это время почти не спала из-за нервного возбуждения. Уже на улицах Лондона она сказала кучеру:

— Будьте добры, к дому леди Грантем.

Молча, кивнув, кучер повез ее по нужному адресу.

«Как странно, — подумала Сабрина. — Даже кучер знает дом моей сестры, а я о ней еще совсем недавно ничего не знала».

Выбравшись из экипажа, Сабрина отошла к парадной двери особняка и ударила в дверной молоток.

Дверь тотчас же открылась, и на Сабрину уставился слуга довольно угрюмого вида.

— Мне нужна леди Грантем. — Сабрина от слабости едва держалась на ногах.

— Позвольте узнать ваше имя…

В этот момент в холле появилась женщина, и Сабрина сразу поняла, что это ее сестра. Более того, ей вдруг почудилось, что она узнала свою сестру, хотя перед ней сейчас стояла вовсе не маленькая девочка, а взрослая женщина. Тихонько всхлипнув от счастья, она прошептала:

— Я — Сабрина…

Несколько мгновений женщина молча смотрела на нее. Потом глаза ее расширились, и она громко закричала:

— Кит! Иди сюда!

Но крик сестры донесся до Сабрины как будто издалека — в следующее мгновение все поплыло у нее перед глазами, и она потеряла сознание.