Джулия Куинн - Рассказ о двух сестрах

Сидя в темноте и обдумывая свою будущую семейную жизнь, он не мог не признать, что именно это пыталась ему сказать все последнее время Белла. Он вздохнул. Белла – его сестра, но это не означало, что она была не права в своем стремлении оградить его от страданий, а ему, понял он, нужно было к ней внимательнее прислушиваться. Действительно, он совершенно не знал Лидию Торнтон.

Не знал и, тем не менее, собирался жениться, — не смотря ни на что.

Но, подумал он с очередным вздохом, рассматривая полки с книгами, совсем не обязательно, что его брак не удастся. К множеству пар любовь пришла уже после венчания, не так ли? Ну, а если не любовь, так дружба и удовлетворение. Это то, к чему стремился и он, все, что он надеялся получить. И с чем ему теперь придется научиться жить, поскольку и сегодня он знал Лидию не на много лучше, чем неделю или год назад. Зато точно знал, что не сможет ее полюбить так, как мужчина должен любить свою жену.

И была еще Шарлотта.

Шарлотта, на которую, вероятно, он не взглянул бы дважды, если бы они встретились в Лондоне. Шарлотта, которая заставляла его смеяться, с кем он мог себе позволить быть самим собой и не испытывать смущения. И, напомнил он себе с безысходностью, которая станет его сестрой приблизительно через семь часов.

Нед посмотрел на пустой стакан в руке, не понимая, когда же он успел его выпить. Он подумывал уже о том, чтобы еще раз налить себе бренди, когда услышал за дверью какой то звук. Любопытно, а он-то думал, что все уже легли спать, ведь было уже (он взглянул на каминные часы) почти два часа ночи. Прежде чем покинуть общество накануне вечером, он услышал, как господин Торнтон выразил намерение закончить вечеринку пораньше, в немодное время, в одиннадцать часов, заявляя при этом, что хочет, чтобы все гости хорошо отдохнули и выглядели свежими на субботней церемонии.

Нед не потрудился закрыть за собой плотно дверь и теперь заинтересованно всматривался в образовавшуюся щель. Бесшумно подойдя поближе, он решил удовлетворить свое разыгравшееся любопытство относительно того, кто бы это мог быть.

— Шшш.

Определенно голос был женский.

— Тебе нужно было упаковать все эти вещи?

Нед нахмурился. Голос был похож на голос Шарлотты. Он провел так много времени с ней за последние дни, что определенно знал ее голос лучше, чем голос Лидии.

О чем, черт возьми, могла говорить Шарлотта в холле, в середине ночи?

И тут он внезапно почувствовал, словно получил кулаком в солнечное сплетение. У нее есть любовник? Нет, конечно, нет. Шарлотта не могла быть настолько распущена.

— Я не могла уйти с одним только утренним платьем! – прозвучал второй женский голос. – Ты хочешь, чтобы я ушла нищей?

Хмм. Оказывается, что он знал голос Лидии гораздо лучше, чем сам предполагал. Потому, что это был определенно ее голос.

Его пронзила мысль, что надо не думать о том, что здесь делает Шарлотта, а выяснить, почему тут Лидия? И куда это она собралась идти ночью, перед самой их свадьбой?

Он подошел поближе, радуясь, что на небе ярко светила луна и ему не пришлось зажигать свечи в комнате, когда он решил там обосноваться со стаканом. Без свечей не было никаких признаков, что в библиотеке кто— нибудь есть. Если Шарлотта с Лидией не считали нужным поставить его в известность, что куда— то собираются направиться ночью, то и он не обязан сообщать им о своем присутствии.

Наблюдая за лестницей, по которой они спускались, неся каждая по огромному чемодану, он оставался для них невидимым. Единственный свет шел от свечи, которую несла Шарлотта в свободной руке. Лидия была одета в дорожное платье, а Шарлотта, насколько он мог рассмотреть, в своем повседневном наряде неопределенно— серого цвета. Обе были одеты совершенно не соответствующе времени суток.

— Ты уверена, что Руперт будет тебя ждать в конце аллеи? – прошептала Шарлотта.

Нед не расслышал ответа, а может, его и не было, а она только кивнула головой. Шум в его ушах все более нарастал, заглушая все мысли, кроме одной, единственно возможной: Лидия уходила от него, убегала среди ночи, чтобы не быть завтра утром в церкви.

Она тайно сбегала.

С тем слабоумным щеголем, с Макбэнксом!

Пока он здесь сидел и уговаривал себя о неотвратимости предстоящей свадьбы, его застенчивая невеста планировала все это время его бросить.

Он хотел закричать. Он хотел разбить что— нибудь. Он хотел…

Шарлотта. Шарлотта ей помогала.

Его гнев утроился. Как она могла так с ним поступить? Черт побери, они же были друзьями! Друзья. Он знал ее всего несколько дней, но за это время успел хорошо узнать ее, действительно, хорошо. Так он, во всяком случае, думал. Хотя она, предположил он, наверняка, не была к нему настолько расположена, чтобы быть откровенной и сохранять верность. Шарлотта. Его тело напряглось, и каждый мускул налился яростью. Такого он от нее не ожидал. Она должна была понимать, что происходит. Ведь она сама сопровождает Лидию из дому. Или, что будет на следующее утро, когда он один будет стоять перед алтарем под взглядами сотен гостей в ожидании невесты, которая так и не появится?

Девушки медленно спускались, обремененные тяжелым багажом. Лидия отставала, по-видимому, была не так крепка, как Шарлотта, которой удалось слегка опередить сестру. Нед подождал, когда они поравняются с дверным проемом, где он стоял с крепко сжатыми челюстями. И лишь затем заговорил.

— Куда-то собрались? – спросил он, сам пораженный презрительно— протяжным звучанием своего голоса. Он был уверен, что это прозвучит как рев.

Лидия подскочила, а Шарлотта не смогла сдержать крик, когда та уронила чемодан на ее ногу.

Он стоял, опираясь на дверную коробку, сложив руки на груди и стараясь держать, по возможности, себя в руках. Одна небольшая искра, и он мог не выдержать и взорваться.

— Немного поздновато, вы так не думаете? – спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно ровнее.

Обе леди Торнтон уставились на него, как кролики на удава, и только дрожали.

— Думаю, что сейчас где-то часа два, — продолжал он. – Можно предположить, что вы к этому времени должны быть в своих ночных одеяниях.

— Все не так, как кажется, — пробормотала Шарлотта.

Он обращался по большей части к Лидии, но не дождался ни звука. От испуга она потеряла дар речи, и, видимо, никак не могла прийти в себя.

Очень хорошо.

Он обернулся к Шарлотте, так как, очевидно, она была более достойным противником.

— Очень интересно, — сказал он, — потому что я не знаю, что мне должно казаться и на что это похоже. Не могли бы Вы мне объяснить?

Шарлотта нервно сглотнула и стала судорожно стискивать руки.

— Хорошо, — сказала она, очевидно, чтобы достаточно прийти в себя. – Хорошо…