Сьюзен Уэлдон - Южные ночи

— Я ненадолго.

Джесс поднес руку Леа к своим губам.

— Иди к Тренту и расскажи ему все, что требуется. — Лихо подмигнув своей подруге, он добавил шепотом: — А я подожду тебя здесь.

Леа поднялась на цыпочки и чмокнула парня в щеку. Ей бы так хотелось любить Джесса с той же страстью, которую она испытывала к Тревору. При лунном освещении он был как-то по-особому красив, глубокие тени подчеркивали каждую черту его лица. Господи, она же любит его! На самом деле любит… как брата. И почему ей такая мысль раньше не приходила в голову?

С тяжелым сердцем Леа оставила Джесса и нашла капитана Трента в его каюте. Он ждал посетительницу, хотя при виде ее вовсе не обрадовался. Нижняя часть его лица поросла щетиной, а волосы были в не меньшем беспорядке, чем разобранная койка у дальней стены. Небрежно застегнутая темная рубашка висела поверх брюк, а широкий кожаный пояс валялся на столе, заваленном бумагами.

С тревогой помявшись на пороге, Леа наконец шепнула:

— Закрыть дверь?

Его серые глаза взметнулись на гостью, и на губах показалась кривая усмешка:

— Зависит от того, что у вас на уме.

Леа нервно потерла горло пальцами правой руки и продолжала:

— Капитан Трент, вы, конечно, понимаете, что причина моего появления здесь отнюдь не романтического характера.

Улыбка Джастина стала шире:

— Нет, не понимаю, Леа. Впрочем, как вам будет угодно. Мои матросы обыкновенно дрыхнут в этот час, как малые дети, не то что юные девушки. — Он медленно поднялся на ноги. — Однако, должно быть, у вас веская причина для такого позднего выезда из дома.

Леа прошла пару шагов вглубь каюты. Возле крепкого деревянного стула, придвинутого напротив капитана к письменному столу, она остановилась.

— Можно мне присесть? Боюсь, это ночное путешествие окончательно лишило меня сил.

— Простите, я недостаточно внимателен. — Обогнув разделявший их стол, чтобы помочь Леа, он добавил: — Последние несколько дней для меня тоже были весьма неудачными, я страшно вымотался и могу забывать о правилах хорошего тона.

Леа поглядела на Трента и заметила глубокие морщины, изрезавшие его лоб. Он действительно выглядел устало. Наверное, ей не следовало беспокоить капитана, да еще в такое время суток.

— Так скажите же мне, ради Бога, что случилось. Надеюсь, с вашей сестрой все в порядке?

— С ней все в порядке, если не считать того глубокого огорчения, от которого она буквально сохнет на глазах.

— Какого огорчения? Кто ее расстроил?

— Вы, капитан Трент. Вы же приняли приглашение дядюшки к обеду? — Он нахмурился сильнее прежнего, и Леа замялась. — Но вы… и Рэйчел… — Леа тоже свела брови в одну линию и начала все сначала: — Если вы не собирались к нам приезжать, то надо было хоть прислать свои извинения.

— Но я так и поступил. Отправил записку вашему дяде.

— О… — Это был такой поворот, какого Леа и в самом деле не ожидала. От смущения глаза ее потемнели.

Капитан слегка нагнулся к девушке:

— Понимаете, я слабо разбираюсь во всех этих тонкостях… Может, мне надо было приехать самому?

— О нет, что вы, все в порядке. — И Леа заметила, что капитан присел на край стола, скрестив на груди руки. — Обычно я или Рэйчел читаем дяде его корреспонденцию, но на сей раз, должно быть, пропустили ваше письмо. Очень сожалею. Надеюсь, вы простите меня за это беспокойство, капитан Трент?

— Джастин, — поправил он.

Снова посмотрев ему в лицо, Леа ощутила облегчение оттого, что теперь он ласково улыбается ей, и тоже улыбнулась в ответ:

— Да, Джастин.

— Полагаю, что я должен вам все объяснить.

Он подошел к двери, закрыл ее и сел за стол напротив Леа. Да, это был настоящий морской волк, ему самое место в этой тесной каюте. Он полностью владел собой, так что Леа даже позавидовала. Как, должно быть, здорово быть хозяином собственной судьбы, капитаном шхуны, которая всецело повинуется твоему приказу!

— Зачастую мне приходится довольно нелегко. Погрузка вашего товара требует особого мастерства от матросов. К несчастью, один из моих людей был недостаточно осторожен. Он поскользнулся и упал прямо на верхнюю бочку. Разумеется, она покатилась и столкнула следующую, ну а дальше, как того и следовало ожидать, у обеих вышибло дно.

— И они развалились?

— Ну конечно! Теперь эта проклятая патока повсюду. Мы потеряли целых два дня, отскребая клейкую массу. Я до сих пор прилипаю к палубе, когда невнимательно ступаю по ней.

Леа едва сдержала улыбку.

— Понятно. Джесс говорил мне, что вы немного нервничаете.

— Немного нервничаю? Это слишком мягко сказано. Да я просто чудовище. Команда сторонится меня как чумы. Но, Леа, не пора ли нам перейти к причине вашего визита? Я уверен, что дело не в одной только злосчастной записке.

Ощутив в его голосе ласковую, но требовательную нотку, она тут же представила себе, как матросы бросаются выполнять приказы своего капитана.

— Если вы не возражаете, сначала я вас кое о чем спрошу. Ведь вы не против, не так ли, Джастин?

Он откинулся назад, слегка приподнимая передние ножки стула.

— Если бы я возражал, то не позволил бы вам подняться на борт.

Леа не хотела раскрывать тайну, прежде чем капитан вслух не выскажет свое отношение к сестре и не признается, что влюблен в нее. И потому она спросила:

— Каковы ваши истинные намерения по отношению к Рэйчел?

Ножки стула стукнули о деревянный пол, когда Джастин подался вперед.

— Вы решили говорить напрямик, не правда ли?

Пораженная его последним движением, Леа вцепилась пальцами в край стола. Однако она зашла слишком далеко, чтобы теперь отступать.

— Рэйчел и я очень близки. Я беспокоюсь о ее счастье и не хочу, чтобы она страдала.

— Тут я с вами заодно, Леа. Я тоже хочу видеть вашу сестру счастливой.

— Так вы любите ее? — осмелилась она на прямой вопрос, и у нее сразу же перехватило дух.

— Если вы так настаиваете, то да. Последние три года я отчаянно влюблен.

— Так почему же, скажите ради Бога, вы не признались в этом ей?! — Он лишь снова откинулся на спинку стула и плотно сжал губы в узкую линию. — Неужели вы собираетесь унести эту тайну с собой в могилу?

— Есть вещи, которых вы не понимаете, Леа. В том числе, например, деньги. Я ничего не могу дать Рэйчел, но все-таки…

Леа перехватила его взгляд:

— Можно я скажу вам откровенно?

Он гулко рассмеялся:

— Разумеется. Правда, я думал, что мы и так откровенны. Но продолжайте.

Не обратив внимания на последнее замечание, Леа сказала:

— Моя сестра глубоко любит вас, и я знаю точно, что ей наплевать на деньги. На вашем месте, капитан, я забыла бы о гордости и призналась ей, прежде чем уходить в новое плавание.

Он опять облокотился на стол и напрягся: