Алиса Уэллес - Цветок Дракона

– Я ошиблась, – выпалила она. – Я ошиблась, Люси, я знаю такого человека.

– Ну, это же замечательно! – просияла девушка. – Не могли бы вы побыстрее прислать ее? Та, другая семья ждет меня с нетерпением, вы же понимаете.

Побыстрее. И снова Сарина начала лихорадочно соображать. Она сказала Дженсону, что никогда не покинет мадам Блю, а сама собирается сделать это прямо сейчас, когда он еще в Гонконге.

Сарина поймала на себе любопытный взгляд Люси, которую явно удивляли столь долгие размышления. Она подумала о Майкле Стивене. Какими-то неведомыми путями ей выпал шанс оказаться вместе с сыном, шанс, на который она и не рассчитывала. Она сможет кормить и купать его, одевать, причесывать и гулять с ним. Она будет рядом, когда он сделает свои первые шаги и скажет первое слово. Она может заботиться о нем, учить его и смотреть, как он растет. Но что важнее всего, она сможет подарить ему всю ту любовь, что скопилась в ее душе.

Она посмотрела на Люси сквозь пелену слез и произнесла дрожащим голосом:

– Когда я говорила о ком-то, Люси, я имела в виду себя.

– Вы, мэм? – вскрикнула девушка, и Сарина кивнула. – Значит, вы вдова? – Сарина снова кивнула, и слезы в ее глазах сделали эту ложь более убедительной. – Ну, тогда вы с хозяином будете хорошо понимать друг друга, а маленький Майкл попадет в хорошие руки. – Люси Греер казалась вполне довольной. – Приходите сегодня вечером, поговорите с хозяином, а я прослежу, чтобы он не отдал это место кому-нибудь другому.

Сарина вытерла глаза кончиком кружевного платочка и благодарно улыбнулась девушке.

– Когда мне лучше всего подойти?

– Я думаю, около семи, мэм.

– Тогда я приду в семь, – согласилась Сарина. Она попросит Мэй заменить ее, и никто не узнает, где она была.

Она уже собиралась вернуться к коляске, когда ее окликнула Люси:

– Простите, мэм, но я даже не знаю, как вас зовут.

Не медля ни секунды, Сарина прокричала в ответ:

– Томас. Миссис Джон Томас!

Мебель, обитая тканью в розовых и зеленых тонах, обои с изображением сцен охоты… Гостиная показалась Сарине кусочком Англии, перенесенным в одну из ее самых удаленных колоний. Громко потрескивающий в камине огонь согревал гораздо сильнее, чем жиденький чай, который подала Люси. Отблески желтого пламени придавали уют и без того приятной обстановке.

Сарина сильнее запахнула накидку, не в силах избавиться от неприятного ощущения, что она здесь всего лишь временный посетитель. А ведь ее собственный сын мирно посапывал в детской, всего через две двери отсюда! Пила бы она чай с Анной Дин в этой самой гостиной или они бы расположились в другой комнате? Возможно, ей бы предложили то самое кресло, в котором она сидит сейчас. Сарина вздрогнула и поспешно опустила чашку с блюдцем на маленький дубовый столик.

Устраиваясь поудобнее, она внимательно изучала бледное лицо молодого вдовца, который сидел сгорбившись на софе напротив.

Блондин с густыми волнистыми волосами и небольшими усиками под тонким аристократическим носом. Светло-карие глаза заволокла пелена боли, а бледные губы напряженно сжаты.

Сарине казалось, что он не в полной мере осознает ее присутствие. Когда Люси представила их друг другу, он показался ей слегка рассеянным, но отнюдь не подозрительным. Если его и предупредили о возможном визите некоей похожей на нее женщины, он, видимо, забыл об этом. Его вопросы были донельзя рассеянными, на ее ответы он реагировал неопределенными кивками и неразборчивым бормотанием, и за весь тот час, что они провели в обществе друг друга, он едва ли хоть раз поднял на нее глаза. Ему, казалось, больше по душе неотрывно смотреть в огонь. Он выглядел таким же бледным и незаметным, как Сюе, и Сарина подумала: был ли Льюис Дин всегда таким или это внезапная смерть жены вырвала его из окружающего мира?

– Вы сказали, что вы вдова, миссис Томсон? – Он говорил себе под нос, и Сарине приходилось напрягаться, чтобы услышать его.

– Томас, – поправила она его в четвертый раз и снова ответила «да».

– Скажите… – он нахмурился, внимательнее приглядываясь к горящим в камине углям, – вы смогли привыкнуть к этому… к одиночеству?

Она была поражена вопросом и не стала этого скрывать.

– Две недели – слишком короткое время, мистер Дин. Ваше горе еще очень свежо. Мне кажется, человек сначала должен осознать свою потерю, и лишь потом наступает одиночество.

Он снова провел рукой по усам.

– Вы правы, миссис Томсон. Да, очень глупо с моей стороны… – Его голос затих.

Сарина сжимала и разжимала пальцы, гадая, как она сможет жить в одном доме с этим грустным, погруженным в себя незнакомцем. Внезапно ее охватили сомнения. Не опасно ли переезжать в дом человека, который работает на Во Шукэна? Во может в любой момент появиться на пороге дома восемнадцать по Казуарина-роуд, так же как он появился в доме на улице Цветка Дракона.

Что она скажет Дженсону? Есть ли в доме другие слуги кроме мальчика-китайца? Должна ли она будет не только приглядывать за Майклом Стивеном, но готовить и убирать? Как отнесется мадам Блю к ее решению?

Подавленная всем этими мыслями, она уже открыла рот, чтобы извиниться и сказать Льюису Дину, что она передумала, когда тишину комнаты нарушил его безжизненный голос:

– Очень хорошо, миссис Томсон…

– Томас, – автоматически поправила она, приподнимаясь.

– Да… – Он неопределенно махнул рукой. – Не могли бы вы приступить к работе сегодня же?

– Боюсь, я…

– Тогда в понедельник?

– Да, но…

– Отлично. В таком случае я жду вас через три дня. Люси покажет вам дом. – Он потянулся к маленькому фарфоровому колокольчику на столике перед софой и позвонил в него.

Сарина встала, слегка покачиваясь от волнения.

– Да-да, конечно, – пробормотала она. – Спасибо.

Она вышла из комнаты, недоумевая, что же она наделала. У нее еще была возможность передать через Люси свой отказ. Скорее всего бедняга уже забыл, что он вообще предлагал ей работу.

– Ну, мэм, вы получили место? – вскричала Люси, которая как раз вышла в холл из кухни, вытирая на ходу руки о фартук.

– Да, – протянула Сарина, все еще сомневаясь в правильности своего поступка, – но я…

– О, мэм, я так рада! – перебила ее Люси. – Вы будете здесь счастливы, мадам, и у вас будет маленький, к которому вы сможете относиться как к своему собственному.

Невинные слова Люси Греер уничтожили последние сомнения Сарины.

Сарина смотрела на лица двух сидящих напротив нее женщин и ждала их ответа. Руки она спрятала за спиной, чтобы не было видно, как они дрожат, но тревога проглядывала в выражении ее глаз. Мэй и мадам Блю молчали. Первой откликнулась Мэй. Она одарила Сарину теплой улыбкой, но эта улыбка не коснулась ее темных глаз.