Гейл Бак - Любовь к Люсинде

– Ну что ты в самом деле, Люсинда! – ответила мисс Блайт.

Она разделяла ощущения Люсинды, но не решилась бы выражаться столь категорично. Ей нисколько не нравился мистер Стэссарт, однако воодушевлять такое явное злословие – это неприлично. И она обратила все свое внимание на сцену.

Люсинда и мисс Блайт вышли из театра. Ночь была сырой. Ожидая подъезда экипажа, дамы закутались в накидки, прячась от зимнего холода. Небо весь день было затянуто тучами, и рано стемнело. Дамы, приятно утомленные, делились впечатлениями о вечере.

– Какое чудесное представление. Я так рада, что мы на нем побывали.

– О, да. И не только спектакль, Тибби. Вечер в целом удался, как ты считаешь? Полагаю, завтра нам пришлют целую гору новых приглашений. Мы становимся популярными!

– Да, в самом деле. Все были так любезны, – согласилась мисс Блайт.

Внезапно плотные облака раскрылись, и пошел снег с дождем, удивив выходящих из театра. Люди кинулись искать укрытие.

В этот момент подъехал их экипаж, и дамы поспешили взобраться в него, натянули на колени меховую полость и поставили ноги на горячий кирпич внизу. Дождь барабанил по крыше экипажа. Вода стекала с носа Люсинды, и она смахивала ее, смеясь.

– Наверное, мы выглядим как две крысы с тонущего корабля! Каков финал прекрасного вечера! Это нам урок: не нужно так задаваться, нечего расфуфыриваться и задирать нос.

Мисс Блайт чихнула и подтвердила:

– Весьма наглядный урок!

Войдя в дом, мисс Блайт и Люсинда разошлись по своим комнатам, чтобы снять промокшую одежду. Мэдисон при виде промокшей хозяйки воскликнула:

– Миледи! Вы, должно быть, замерзли!

– Все в порядке, Мэдисон. Но боюсь, что пропали мои бальные туфельки, – сказала Люсинда и сбросила тяжелую намокшую накидку на стул.

– Ну вот, сейчас мы с вас снимем эту мокрую одежду и оденем в домашнее платье, миледи, – приговаривала Мэдисон, и ее проворные пальцы расстегивали пуговицы на спине парадного наряда.

Через несколько минут Люсинде было тепло и уютно в платье и накинутом домашнем халате.

Экономка приказала принести дамам горячего пунша. Она лично согрела простыни для леди Мейз. Энергично двигая горячей сковородой между простынями, она отчитывала хозяйку:

– Надо было предвидеть, что начнется дождь. Вам следует быть более осторожной, миледи. Несомненно, вы подхватили простуду.

– Ерунда, я никогда не болею, – отвечала Люсинда. – Чуть намокнуть – не означает погубить себя. – Она завязала потуже пояс халата и повернулась к огню, согревая свои озябшие пальцы.

– Возможно, миледи, – проговорила экономка. Она наконец-то управилась с постелью. – И даже если с вами все хорошо, у меня есть сомнения относительно бедняжки мисс Блайт. Еще три минуты тому назад она чихала и кашляла. Вид у нее несчастный, как у намокшей кошки.

Люсинде стало стыдно.

– Бог мой, бедная Тибби! Я сейчас же пойду к ней. Она прошла в спальню компаньонки и постучала в дверь. Открыла ей горничная.

– Добрый вечер, миледи.

– Как чувствует себя мисс Блайт? – тихо спросила Люсинда.

Горничная покачала головой.

– Мисс сидит у огня – такая несчастная, что я прямо не знаю, миледи…

Люсинда пошла взглянуть на подругу. Мисс Блайт сидела в кресле с подголовником, и на ноги ей был накинут плед. Ее волосы были распущены и ниспадали густой волной на плечи. Она держала в ладонях горячий пунш и пила маленькими глотками. Ее глаза слезились, нос покраснел, и голос был сиплым. Люсинда была потрясена.

– Тибби, тебе немедленно нужно лечь в постель.

– Ничего, это всего лишь простуда. Не стоит беспокоиться, – хрипло сказала мисс Блайт.

Горничная тихо, нагнувшись к Люсинде, проговорила:

– Мисс отказывается ложиться, миледи, а я хорошо прогрела для нее простыни. Она говорит, что не собирается баловать себя, – и не ляжет в постель раньше чем обычно.

– Тибби, неужели ты можешь быть такой неразумной? Конечно, тебе необходимо лечь.

– Я не хочу раскисать. Это дурная привычка, к которой можно привыкнуть, – сказала мисс Блайт. Но эта суровая фраза потеряла всякий смысл, как только она разразилась чиханием.

– В таком случае я сама уложу тебя в постель. – Люсинда взяла бокал из рук мисс Блайт и отдала его горничной.

– Нельзя баловать себя! – чихая, протестовала мисс Блайт.

– Ты и не будешь. Но спорить со мной бесполезно, я уложу тебя в постель. Тебе станет лучше. – Люсинда беспощадно отбросила плед с колен мисс Блайт, затем подсунула свою руку под ее локоть, и приподняла подругу. – Пошли, Тибби. И не возражай.

Мисс Блайт рассмеялась.

– Ну хорошо. Вижу, что ты настроена решительно. – Она позволила довести себя до спальни и уложить в постель. – Завтра утром я буду совершенно здоровой, – пообещала компаньонка.

– Очень на это надеюсь, – ответила Люсинда. – Спокойной ночи, Тибби.

Мисс Блайт пробормотала что-то на прощанье, уже засыпая.

На следующее утро Люсинда поинтересовалась, как чувствует себя мисс Блайт. Ей ответили, что она еще не вставала. Люсинда решила навестить компаньонку. У мисс Блайт был жар и болела голова.

– Ты должна оставаться сегодня в постели, Тибби.

– Но мне нужно встать, Люсинда. Как ты сможешь принимать посетителей без компаньонки? И у меня есть дела. – Мисс Блайт раздраженно указала на одеяло. – Я хотела вернуть в Общественную библиотеку книги, а также купить ленты для вышивания.

Сидя рядом на краешке постели, Люсинда взяла ладони мисс Блайт в свои руки:

– Дорогая Тибби, я смогу сама принять посетителей, уверяю тебя! Я просто откажу тем, кого, я знаю, ты бы не одобрила. Что касается ленты, я сама закажу ее. Тебе нужно только дать мне образец.

– С какой стати я стану поручать тебе свои дела? – шмыгая носом, проговорила мисс Блайт.

– Надеюсь, что я не настолько высокомерна, чтобы мне нельзя было ничего поручить! Кроме того, мне полезно немного проветриться, – сказала Люсинда. – Я не позволю тебе выйти из дому, пока ты не выздоровеешь.

Мисс Блайт согласилась, но не хотела обременять Люсинду своими делами.

– Я не хочу тебя утруждать.

– У меня тоже есть дела в городе, так что я все равно поеду. Куда ты положила книги для обмена в библиотеке и нитки для вышивания? – улыбаясь, спросила Люсинда. Мисс Блайт опять пыталась было возразить, но Люсинда прервала ее:

– Ну полно, Тибби, я все равно поступлю по-своему.

Наконец-то мисс Блайт улыбнулась.

– Ты как упрямый ослик.

Мисс Блайт не могла не засмеяться, но снова сильно закашлялась. Она показала, где находятся книги и мотки для вышивания и проговорила:

– Благодарю тебя, дорогая.

– А теперь я оставляю тебя, чтобы ты отдохнула, Тибби, – проговорила Люсинда, направляясь к выходу.