Салли Маккензи - Решительный барон

— Но упомянет.

Кейт вскинула голову и уставилась на племянницу, глаза ее горели.

— Он не упомянет!

— Не будьте такой г-глупенькой, тетя Кейт. Я видела, как вы с ним вальсировали. Обязательно упомянет.

— Скажи, Грейс, к тому времени как ты сделала это наблюдение, шампанского сколько ты уже выпила?

— Ну, как сказать…

— Впрочем, это не имеет особого значения. Если мистер Уилтон сделает мне предложение, хотя я уверена, что ничего подобного не произойдет, мне придется ему отказать.

— Но…

Карета остановилась, избавив Кейт от продолжения бесплодных пререканий. Мистер Сайке, занимавший в Оксбери-Хаусе две должности — дворецкого и выездного лакея, — отворил дверцу экипажа и с опаской заглянул внутрь.

— Все в порядке, мистер Сайке, леди Грейс остановится у нас, ей совершенно ни к чему тратить деньги, снимая жилье.

— Очень рад это слышать. — Сайке протянул руку. — Могу я помочь вам спуститься, леди Грейс?

— К-конечно…

Грейс поспешила выйти из кареты, но, едва ступив ногой на мостовую, споткнулась и почти повалилась на Сайкса.

— Грейс!

— Не волнуйтесь, миледи. — Сайке продел руку под локоть Грейс. — Если вы сами можете спуститься и взять леди Грейс под руку с другой стороны, мы прекрасно справимся.

Сайке оказался вполне способным принять на себя не столь уж незначительный вес Грейс и протянул свободную руку Кейт.

— М-мне хо-рошо, тетя Кейт. Т-только минуточку… ч-чтобы найти… точку опоры… ох!

Грейс прижала к губам ладонь.

— Полагаю, миледи, что чем скорее мы отведем леди Грейс в ее комнату, тем больше у нас будет шансов избежать серьезных неприятностей прямо на улице.

— Совершенно верно, мистер Сайке. — Кейт наконец выбралась из кареты. — Давай-ка уложим тебя в постель, Грейс.

Племянница кивнула и сделала шаг, поддерживаемая по преимуществу Сайксом.

— Ночной воздух… кажется… и вправду может причинить неприятность… — выговорила Грейс и снова прижала к губам ладонь. Цвет лица у нее принял зеленоватый оттенок. — Ох-х…

Это прозвучало как страдальческий стон. Кейт бросила взгляд на Сайкса. Тот кивнул со словами:

— Да, вы правы, миледи, время не ждет.

Они ввели Грейс в дом и почти внесли вверх по лестнице без особых затруднений, после чего усадили на кровать.

Кейт с облегчением вздохнула. Она надеялась, что Грейс не почувствует себя совсем уж плохо. Теперь ей вспомнился тот единственный в ее жизни случай, когда она сама злоупотребила спиртным после своего первого бала в Олворде. Она украла бутылку бренди из запасов Стандена, после того как осознала во всех мучительнейших подробностях причины, по которым ей было не суждено — никогда и ни под каким видом — выйти замуж за мистера Алекса Уилтона. Она ни разу до этого не чувствовала себя так плохо, никогда не была в таком ужасном состоянии, особенно в тот час на рассвете, когда Станден втолкнул ее в карету. Ей тогда пришлось проделать весь путь до имения в чудовищно тряском экипаже.

Хорошо бы Сайке привел сюда горничную. Та сумела бы устроить Грейс как можно удобнее.

— Мистер Сайке, вы не могли бы…

— Ой, п-почему комната в-вертится?

– Что?

Кейт поспешила обернуться. Грейс попробовала лечь — весьма неудачное решение. Лицо у нее сразу стало мертвенно-бледным, как у привидения.

— Меня сейчас, кажется…

Грейс повернулась на бок и тщетно старалась встать с кровати.

Кейт выхватила тазик из тумбочки возле кровати.

— Приведите Марию, Сайке, поскорее…

Едва она подсунула тазик под самый подбородок Грейс, как вспомнила, что одно важнейшее дело осталось невыполненным: она не отперла дверь с черного хода, чтобы Алекс мог войти.

* * *

— Ты вовсе не должен считаться с моим мнением, Дэвид.

Алекс внимательно наблюдал, как герцог Олворд вальсирует с мисс Сарой Гамильтон. Олворд смотрел на девушку с высоты своего роста с таким выражением, словно, кроме них двоих, никого в зале не было. Мисс Гамильтон раскраснелась донельзя и снизу вверх с обожанием взирала на герцога.

По поводу мнения Алекса никаких вопросов быть не могло, и он готов был держать пари, что мнение всех собравшихся в зале совпадает с его собственным. Это касалось того, чем хотел бы в данный момент заниматься герцог со своей американской гостьей. В точности тем же, чем хотел бы заниматься Алекс с Кейт. Вальсировать с ней сегодня вечером было небесным блаженством, но Алекс надеялся, что его намерения не были столь очевидными, как у герцога.

Черт побери, если бы этот вальс был протанцован двадцать три года назад, он непременно нашел бы способ увезти Кейт в Гретна-Грин, плюнув на скандал. Иначе он сошел бы с ума.

А сегодня ночью он наконец-то сможет…

Если решится, вот в чем загвоздка.

— Чего ради мне здесь оставаться? — заговорил Дэвид. — Моя будущая жена уже уехала.

Чего ради парень носится с этой выдумкой, как терьер с крысой?

— Я же тебе сказал — Станден ни за что не даст согласия.

— А я тебе говорю, что мне это безразлично. Грейс совершеннолетняя. И я не нуждаюсь в согласии графа.

— Ты уверен, что леди Грейс этого хочет?

Дерзкий ублюдок ухмыльнулся:

— Я уверен, что смогу ее уговорить.

Алекс проворчал:

— В таком случае желаю удачи. Женский ум превыше моего понимания.

Как, например, ум Кейт. О чем она думала, приглашая его к себе в постель? Да, она вдова, но при этом еще и Кейт, застенчивая, спокойная, сдержанная, скромная Кейт.

Осталась ли она такой? Двадцать три года могли ее изменить. И говоря по правде, насколько хорошо он ее знал?

Дэвид допил остатки шампанского.

— Я готов. Поехали.

— Ладно.

Он хотел, чтобы Дэвид остался. Тогда ему легче было бы ускользнуть в Оксбери-Хаус незамеченным. Никто, даже Дэвид, не должен знать о том, куда он собирается нынче ночью.

А соберется ли он?

Рассудок подсказывал, что делать этого не следует. Та Кейт, которую он знал, женщина, память о которой лелеял все эти годы, никогда не пустила бы мужчину к себе в постель, не обвенчавшись в церкви. Если распространится малейший слух о ее вольном поведении, брат Кейт придет в неистовую ярость, а уж общество набросится на эту историю, как голодные шакалы на падаль.

Другой орган настаивал — весьма энергично — на том, чтобы Алекс отважился. Все прошедшие годы он неотступно думал о Кейт, мысленно видел перед собой ее лицо даже тогда, когда лежал в постели с другой женщиной. Она похитила часть его сердца, и Алекс жаждал вернуть себе эту часть.

Кейт — вдова. Насколько он знал понаслышке, после смерти Оксбери у нее не было связи с мужчинами. Хранила ли она верность мужу при его жизни? Оксбери было около семидесяти, когда он откинул копыта. Похоже, он был не способенк супружеским отношениям задолго до этого.