Сьюзен Джонсон - Когда вы кого-то любите

— К сожалению, конюшни отца ушли за долги после его смерти. — Элспет разлила чай по чашкам.

— Мне очень жаль.

— Все наши лучшие жеребцы попали в хорошие руки. Я за них не переживаю. — Элспет передала чашку Аманде, а затем Дарли.

— Какого дьявола! — прозвучал в холле чей-то грубый возглас. — Как люди могут заявляться ко мне домой без всякого приглашения! — Спустя минуту, в гостиной появился лорд Графтон в инвалидной коляске, которую толкал мускулистый слуга. На лице молодого человека читалась неловкость. — Кто вы такие, черт подери? — взревел старик, словно видел Аманду и Джулиуса в первый раз в жизни. Хотя все, кто участвовал в скачках, прекрасно знали маркиза, а первую светскую красавицу не мог заметить на балах только слепой.

— Леди Бладсуорт, лорд Графтон. — Аманда, окруженная облаком одурманивающих духов, элегантно поднялась с кресла и, соблазнительно улыбнувшись, подошла к хозяину дома. — Дарли и я катались верхом. Мы решили не упускать случая и полюбоваться вашими лошадьми. Я прошу прощения, если мы вам помешали. — Ее улыбка стала еще соблазнительнее. — Говорят, вы держите лучших скакунов в Англии. Мы просто не могли проехать мимо.

— Хм. И правильно говорят, — немного смягчившись, грубо согласился Графтон. Лесть из уст красавицы возымела действие. — И как же звать тебя?

— Аманда, милорд. Я приехала в Ньюмаркет на весенние скачки.

— Так ты, стало быть, внучка герцога Монтвилла?

— Да, сэр, — ответила Аманда, мило поклонившись. — К вашим услугам.

— И кто же твой отец?

— Гарольд, барон Оукс.

— Это младшего сына, что ль? Да, не повезло тебе, девочка. Но так устроен мир. Ты — единственное, что есть ценного у него. Жаль твоего мужа, хотя этим всегда заканчивается, если брать слишком высокие препятствия, верно говорю? Думаю, твой отец уже выставил тебя на рынок невест?

— Я уже обручена, милорд.

— И кто же этот счастливчик?

— Барон Роде.

— Это человек Питта?

— Да, сэр.

— Ну, по крайней мере, он не один их этих лживых либералов.

— Вы абсолютно правы, сэр. Могу ли я попросить вас показать мне ваши знаменитые конюшни? Мой отец столько говорил о ваших чистокровных жеребцах.

— Да, говорил? Что ж, пойдем, покажу. — Старый сатир, похоронивший двух жен, не потерял вкус к хорошеньким женщинам, несмотря на всю свою немощь. — Пойдем, милая, познакомлю я тебя со своими лошадками.

Мысль оказаться с красавицей наедине настолько завладела стариком, что он не обратил внимания на второго гостя и на тот факт, что жена оставалась одна в обществе другого мужчины.

Возможно, с возрастом зрение стало сильно подводить старика.

Или он просто забыл о репутации маркиза Дарли.

А возможно, ему было наплевать и на маркиза, и на слухи о нем. Графтон знал, что жена не посмеет совершить необдуманный шаг. Карьера и благополучие ее любимого брата были в его руках.

Поставив чашку с чаем рядом, Дарли заговорил тихо, чтобы его не слышала сидевшая в углу горничная:

— Скажите мне, как вас все же зовут.

Элспет предостерегающе подняла руку и повернулась к горничной:

— Софи, будь любезна, принеси нам горячего чаю. Чисто одетая, пухлая горничная средних лет подняла глаза, на миг, оторвавшись от вышивания.

— Он не мог уйти надолго, — хмуро сказала она. — Не пытайтесь воспользоваться случаем.

— Может, ты могла бы предупредить нас о его возвращении. — Элспет нагнулась и поставила свою чашку на столик.

— Могли бы и не говорить мне этого, — фыркнула служанка. — Конечно же, я буду начеку. Хотя по мне — так старому бастарду давно пора подохнуть, — пробормотала служанка, откладывая вышивание в сторону и поднимаясь с кресла.

— Софи, пожалуйста, уважай хотя бы…

— Этого, что ли? — Служанка кивнула в сторону Джулиуса. — Как будто всему миру неизвестно, чего вы с ним натерпелись, — выпалила она, забирая чайник. — Да ваш муж просто дьявольское отродье, и, видит Бог, это чистая правда.

Короткое молчание повисло в комнате, когда Софи покинула комнату.

Услышав щелчок закрывшейся двери, Джулиус улыбнулся покрасневшей хозяйке.

— Старая семейная служанка, я полагаю.

— Простите Софи за ее прямоту. Она была еще моей няней и до сих пор считает, что отвечает за меня, — огорченно объяснила Элспет. — Боюсь, что она слишком рьяно старается оградить меня от всего.

— С Графтоном у нее есть поводы для беспокойства, его вспыльчивость общеизвестна.

— Пожалуйста, мне не хочется, чтобы вы думали, что я мучаюсь незаслуженно. Много женщин живет в подобных браках. — Она слабо улыбнулась. — И в Софи я всегда имела надежного друга.

— Вам не хотелось бы заиметь еще одного?

Она вскинула брови.

— Мужчина с вашей репутацией ищет моей дружбы? Позвольте мне отнестись к этому скептически. — Она не сомневалась, что Дарли заглянул не случайно, как и в том, что Аманда Бладсуорт увела ее мужа с единственной целью — ублажить маркиза.

— Вы не знаете меня. — Он не был уверен, что в данный момент понимает сам себя, его обычно хищные инстинкты сейчас странным образом утихли. — А теперь назовите мне ваше настоящее имя. — На лице мелькнула усмешка. — Я предпочитаю не думать о вас как о леди Графтон.

— Я сама предпочитаю не думать о себе как о леди Графтон, — ответила она с такой наивностью, что в ответ маркиз непроизвольно улыбнулся. — Меня зовут Элспет Уолси, — она поморщилась, — или так звали.

— И сейчас вы пленница вашего брака?

— Да. — Ей хотелось бы говорить с той же прямотой, что и маркиз. Что бы ни было темой разговора. А ее брак был тем, чем являлся на самом деле.

— Я тут подумал, что вы, наверное, могли бы…

— Поступить лучше? Вы это собирались сказать?

— Скажем, сделать более разумный выбор.

— Надо же… услышать это от человека, столь щедрого на собственную неразборчивость. И не смотрите на меня так. Сплетнями и слухами о ваших любовных похождениях и связях заполнены все желтые листки и журналы. Но к вашему сведению, — произнесла она, отчеканивая каждое слово, — в провинциальном деревенском Йоркшире выбор крайне ограничен. Отцовская пенсия не передавалась детям после его смерти, и мой младший братик остался без средств к существованию.

Ему хотелось тут же спросить: «А сколько вам требуется на содержание брата?» Но она была слишком тонкой штучкой, чтобы так откровенно торговаться.

— Я не хотел обидеть вас, — сказал он вместо этого.

— Люди вроде вас считают, что у каждого есть свой собственный выбор. И действительно, почему бы вам так не считать? У вас сказочное состояние. — Она всплеснула руками. — Я не имела в виду… ну… я не намекала на…

— А нет ли возможности, — мягко встрял он, воспользовавшись предоставленной ему оказией, — что я мог бы соблазнить вас, предложив определенную помощь в вашем… ну, скажем, выборе? Вовсе не обязательно кому-то знать об этом. Ваше общество было бы чрезвычайно высоко оценено, а мой домик для скачек находится недалеко отсюда.