Данелла Хармон - Сущий дьявол

Деймон похлопал мальчика.

— Мы открыли карцер, чтобы освободить его, но он… был мертв. Мне очень жаль, Тоби… — Он посмотрел на Питера, по-прежнему стоящего за спиной мальчика. — Поверь, мне очень жаль.

Некоторое время Тоби пристально смотрел на Морнинг-холла. Затем лицо его исказилось гримасой, и он, уронив голову на руки, разразился рыданиями. Деймон снова коснулся плеча мальчика.

И тут Тоби взорвался.

— Не трогайте меня! Вы негодяй! Убийца! — закричал мальчик. Он резко вскочил со стула, и стул с грохотом опрокинулся. — Если бы вы не посадили его туда, он бы не умер!

Если бы вы не тянули с его освобождением, он был бы жив! Это вы виноваты, и я вас ненавижу!

— Тоби, я…

— Убийца!

Мальчик выбежал из каюты. Деймон проводил его взглядом, затем провел рукой по волосам и тяжело вздохнул. Подняв глаза, встретил осуждающий взгляд Питера.

— Надеюсь, ты теперь удовлетворен, — тихо проговорил капеллан и тоже покинул каюту.

Деймон, сжав кулаки, подошел к окну. И увидел лодку, в которой сидела леди Гвинет Эванс Симмз.

Настроение у Гвинет улучшилось — рыбак наконец-то подогнал лодку к «Суррею». Наверху, на шаткой лестнице, стоял Редли и с улыбкой смотрел на нее. У нее было ощущение, что он уже давно здесь стоит, поджидая ее.

— Замечательный день, леди Симмз!

— Я хочу повидать его светлость. Редли снял шляпу и утер рукавом лоб.

— Лорд Морнингхолл не принимает посетителей.

— Он на борту?

— Да.

— Он болен?

— Нет.

— Он очень занят?

— Не думаю, мэм.

— В таком случае почему он не принимает посетителей, мистер Редли?

— Если откровенно, мэм, его распоряжение касается только… вас.

— Что ж, очень хорошо. — Она одарила Редли улыбкой и обратилась к рыбаку, с интересом слушавшему беседу: — Не могли бы вы причалить к тому месту, где находится капитанская каюта?

Рыбак ухмыльнулся:

— Отчего же не причалить? Конечно, могу.

Рыбак снова взялся за весла, и лодка заскользила вдоль судна. Он почувствовал, что назревает скандал, и ему было любопытно, чем все закончится.

Лодка приближалась к корме. Черная громада находилась совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Гвинет даже сумела разглядеть за зарешеченными бойницами лица заключенных. Раздавались вопли и проклятия на французском и ломаном английском.

Капитанская каюта находилась в обветшалой деревянной надстройке на корме судна. Рыбак остановился прямо под окнами.

Некоторое время Гвинет сидела молча, обдумывая сложившуюся ситуацию и прислушиваясь к крикам заключенных. Запрокинув голову, она увидела резной орнамент, украшавший изрядно почерневшую надстройку. Даже название судна было непросто разглядеть под слоем грязи и копоти.

Приставив ладони ко рту, Гвинет крикнула:

— Морнингхолл! Никто ей не ответил.

Подождав немного, Гвинет снова закричала — на сей раз гораздо громче.

Окна по-прежнему оставались закрытыми. В них отражались плывущие в небе облака. Гвинет показалось, что она разглядела за окнами какое-то движение, хотя полной уверенности в этом у нее не было. Однако крики заключенных тали громче, а над поручнями свесились головы караульных.

— Морнингхолл!!!

Караульные захохотали. Потом принялись громко передразниваться.

Гвинет повернулась к рыбаку, с ухмылкой наблюдавшему за происходящим. Она казалась совершенно спокойной.

— Дайте мне весло, — сказала Гвинет, поднимаясь на ноги.

Рыбак удивился, однако выполнил ее просьбу.

Гвинет без лишних слов размахнулась и метнула весло — так метают гарпун — в окно Мориингхолла. Раздался звон — осколки стекла посыпались в воду и в лодку.

— О Господи, мэм, — пробормотал рыбак, прикрывая голову руками.

Гвинет смахнула с сиденья осколки и уселась, аккуратно расправив юбки и не обращая ни малейшего внимания на хохот караульных и вопли заключенных.

Ждать ей пришлось недолго. Вскоре в окне появилось лицо маркиза, внешне совершенно невозмутимого. Он посмотрел на Гвинет.

— Так-так… Похоже, это леди Гвинет Эванс Симмз. Я должен был догадаться.

— Вы знали… Принимая мое предложение, вы знали, что не придете на собрание.

— Ах, вот в чем дело… — Маркиз улыбнулся снисходительно и насмешливо. Смахнув с подоконника осколки, он уперся в него локтями. — Просто я передумал. Я не любитель светских компаний.

— Вы сказали, что придете, Морнингхолл.

— Как я понимаю, вы теперь не доверяете мне?

— Перестаньте! Вы сознательно решили разозлить меня — в надежде на то, что я возвращусь к своему первоначальному мнению о вас.

— Разве? — пробормотал он. Его улыбка погасла. — Дорогая моя, вы должны радоваться, что я не появился. Как бы ужаснулись ваши благовоспитанные подруги, если бы увидели, что сатана оскверняет их благородное дело! Но не стоит принимать это близко к сердцу. Меня заинтриговала ваша визитная карточка. — Морнингхолл на мгновение скрылся и снова появился в окне с веслом, которое протянул ухмыляющемуся рыбаку. — Весьма необычная карточка, не правда ли?

Гвинет в ярости сжала кулаки.

— Вы все сказали?

Маркиз отрывисто засмеялся, и Гвинет похолодела от этого смеха.

— Ах, леди Симмз, — проговорил Морнингхолл с очаровательной улыбкой. — Если вам так уж хочется попасть на борт, то ради Бога. Но вы проигрываете в любом случае.

— Это почему же? — осведомилась Гвинет.

— Судите сами. Если вы уплывете сейчас, можно считать это моей победой, поскольку я вас напугал. Если подниметесь на борт, то вся команда станет гадать: что за сделки здесь совершаются?

— Вы достойны всяческого презрения.

— Знаю.

— Подумать только — я поверила в вашу порядочность.

— Вы должны были уже убедиться, что я — негодяй. — Морнингхолл снова улыбнулся, и Гвинет показалось, что улыбка его напоминает волчий оскал. — Так что вы решили, моя дорогая?

— Решила, Морнингхолл. Не стану вас разочаровывать. Пусть Редли дожидается меня на палубе. Я поднимаюсь на борт.

Гвинет взглянула на маркиза и поняла, что он озадачен решением. Она подумала о том, что, возможно, его грубость нарочитая — просто он пытался удержать ее, Гвинет, на расстоянии.

Она будет весьма рада пробить его защитную броню.

Вопли и крики заключенных, их просьбы о милосердии слились в сплошной рев, когда Гвинет, подобрав юбки, поднималась по лестнице на судно. Она почти физически ощущала ненависть и ярость этих несчастных. Ей хотелось как можно быстрее добраться до палубы, чтобы не видеть руки, тянувшиеся к ней. Эти люди были опасны, как становятся опасными все, кого запирают в клетку и лишают свободы и элементарных человеческих прав. С каждой секундой страх се возрастал, однако более всего пугала предстоящая встреча.