Кэтрин Харт - Ослепление

А Ральф тем временем все шел и шел, прокладывая свой извилистый путь в головоломной путанице грязных узких улочек и переулков. Девушкой начало овладевать отчаяние. Чем дальше они продвигались, тем неувереннее она себя чувствовала. Ей была совершенно незнакома эта часть Вашингтона: Ральф завел ее в самую глубь трущоб, где обитали такие же отверженные, как он, грязные и нищие горожане. А она-то надеялась остаться незамеченной! Да в этой части города ее изящное платье, ее шляпка с вуалью бросаются в глаза так же, как если бы по улицам разгуливал Санта-Клаус. Она представляла превосходную мишень для любого карманного вора на три мили в округе. Однако она изо всех сил старалась не падать духом, надеясь, что это поможет ей вызволить Стиви.

Но вот Ральф остановился. Она тоже. Делая вид, что разглядывает рекламу эля в окнах ближайшей таверны, уголком глаза Андреа заметила, что он разорвал бечевку на пакете и развернул его. Одним быстрым, почти неуловимым движением он переложил содержимое пакета в карман, а бумагу и картонную коробку смял в комок и отбросил. Сам же двинулся дальше. Андреа успела заметить отблеск полированной бронзы, мелькнувший в измятом комке бумаги.

Она так никогда и не смогла объяснить себе, почему ей непременно захотелось разглядеть, что же это блеснуло. И почему, узнав ту странную фигурку из Президентского дворца, она попыталась вернуть ее, тоже оставалось навсегда загадкой. Зато последствия ее действий оказались гибельными. Не успела она сомкнуть пальцы вокруг бронзовой фигурки, как в нее вцепились жадные грязные лапы, возникшие словно по мановению волшебной палочки.

– Отдай мне! – злобно взвизгнул возле ее уха женский голос. – Я первая это увидела!

– Нет! – возмутилась Андреа, неожиданно упорно сопротивляясь наглому натиску. – Это мое!

– Соври чего получше, милашка! Я ж видела, как эту штуковину бросил вон тот малый, и ты видела это тоже! А теперь убери-ка свои лапы, а не то я выцарапаю твои хорошенькие глазки!

Началась совершенно отвратительная свалка, причем противница кусалась, царапалась и визжала, словно дикая кошка. Она сбила с головы Андреа шляпку с вуалью, измочалила оборки на платье и прошлась по подолу юбок своими грубыми грязными башмаками, изрядно располосовав их. Безусловно, для этой побирушки драка была привычным делом, и Андреа удалось одержать над нею верх только благодаря присутствию духа. Однако ей недолго было суждено пожинать плоды своей победы. Все еще не желая уступать, побирушка бросилась было в новую атаку, но тут Андреа заметила, что Ральф с ужасающей скоростью возвращается обратно.

Она попыталась было бежать, но успела сделать лишь несколько шагов к спасению, когда ей в плечо впилась грубая рука, заставившая ее повернуться. Злобно скалясь, Ральф смотрел на нее сверху вниз.

– Хватит, поигрались, сестричка, – сказал он.

Прежде чем Андреа нашлась что ответить, противница подскочила к ней и попыталась снова отнять фигурку.

– Вали-ка ты отсюда, Берти, – рявкнул на нее Ральф. – Тебе нечего совать сюда свой нос.

– Но ведь это я нашла, Ральф, – упрямилась побирушка.

– Это моя штучка, – снова свирепо рявкнул на нее Ральф. – А теперь убирайся, да поживее, а не то я, пожалуй, шепну твоему старику, что ты лезешь куда не просят, и тебя надо поучить малость хорошим манерам.

Берти неохотно удалилась, бурча под нос ругательства, и Андреа осталась лицом к лицу с Ральфом.

– Хы, да ты никак надумала выследить меня? Надумала перехитрить старину Ральфа? Это не лучшая выдумка, милая мисс Олбрайт, – глумливо скалясь, сказал он.

– Я… Я вовсе не… – смущенно прошептала Андреа.

– Не смей мне врать, бабенка! – прорычал Ральф, встряхнув ее так, что у нее застучали зубы. – Я не слепой и не дурак!

– Ну хорошо! – попыталась она собраться с духом. – Я… следила за тобой.

– Хотела крысенка отыскать, – продолжил он.

– Да, – прошептала она. – А почему бы и нет?

– Потому, что я с тебя сдеру за это штраф. Еще две тыщи, – отвечал он со злорадной улыбкой.

– Чего-то подобного я и ожидала, – пожимая плечами, холодно произнесла Андреа. – Непонятно только, к чему называть такие цены. Ваша бухгалтерия все равно будет работать в вашу пользу, мистер Маттон. Мне не собрать и десятой доли того, что ты от меня хочешь.

– Да неужели ж я буду обманывать такую милую куколку, как ты, миссис? – глумливо спросил он.

– Равным образом как и делать предметом торговли своего собственного сына, – запальчиво отвечала она.

– И я продам его по самой высокой цене, можешь не сомневаться, – нимало не смущаясь, закончил он. – И учти, что цена будет расти – чем дальше, тем больше. А ежели ты опять выкинешь пакость навроде сегодняшней, то попомни мои слова: я и торговаться с тобой не буду. Разорву нашу сделку, и ты никогда не получишь крысенка назад.

Тут его взгляд упал на бронзовую фигурку, которую Андреа все еще сжимала в кулаке.

– И не пытайся впредь подсовывать мне вместо товара такое дерьмо, как это. На кой черт мне эта фитюлька? Это что, дверная ручка с крыльца какого-нибудь богатея?

– Я просто подумала, что она понравится лично тебе, – горько улыбнувшись, отвечала Андреа. – Уж очень вы похожи.

– Ты лучше не цепляйся ко мне, милашка, – злобно сощурившись, пробурчал Ральф. – А то как бы хуже не вышло. И впредь старайся таскать свои пакеты почаще и пихать в них побольше барахла. Крысенок так пищит, что всерьез начал действовать мне на нервы, и чем быстрее ты заплатишь его долг, тем лучше будет для всех нас. Мы ж никому не хотим зла, так, детка?

– Попробуй только дотронуться до него своими грязными лапами! – воскликнула Андреа, гневно сверкая фиалковыми глазами, а внутри содрогаясь от страха, – и я клянусь, что найду способ свернуть твою гнусную шею!

– И станешь платить мне за это еще больше! – расхохотался негодяй.

– Я бы, может, и попыталась платить, но учти, что полиция уже знает о кражах, и все стали запирать свои вещи на ключ. Теперь мне не подобраться к ним так запросто – меня тут же схватят.

– Чего же ты раньше не сказала? – спросил он ее почти дружелюбно. – Нешто я оставлю без помощи своего партнера?

– Я не ваш партнер, мистер Маттон.

Он не обратил внимания на ее возражение, извлекая из кармана связку каких-то странных предметов, которые Андреа видела впервые в жизни. Он принялся демонстрировать их один за другим, попутно поясняя их назначение.

– Вот это – отмычка. Ты только вставь ейную бородку до конца, и она откроет тебе любой замок – хучь на шкафу, хучь на сундуке. Это, – он продемонстрировал ей три изогнутых в дугу предмета разной толщины, – отмычки тож, только для самых махоньких замочков, – и он извлек следующий предмет, напоминавший по виду ножницы. – А эти щипчики прячут в ладонь. Самые шустрые щипачи могут ими срезать побрякушки у чувихи с шеи или даже с ушей, ровно когда она в них выгуливает напоказ. Ты только не робей да поднавострись орудовать этими штучками, и у тебя в момент окажутся и камешки, и навар – сколько захочешь.