Элен Бронтэ - Прекрасная партия

Дилижанс прибыл в Сандерли в тот предрассветный час, когда ни в одном из окон еще не горит свет, а голые трубы стыдливо чернеют на фоне светлеющего неба, ожидая того момента, когда их окутает дымное покрывало. Сьюзен оставалось только радоваться этому — пройтись по улицам Сандерли днем, конечно, не так страшно, как по людным лондонским мостовым, но там она была одной из многих неудачниц, а здесь ее потрепанный вид еще недели две занимал бы умы жителей, обделенных событиями.

Открыв знакомую калитку, Сьюзен прошла в крошечный садик и уселась на старую скамью под корявым грушевым деревом. Будить Торнтонов казалось ей неправильным, но дожидаться, когда в доме зажжется свет, было не так-то легко — холод, голод и усталость терзали ее, и трудно понять, какая из этих напастей причиняла наибольшие страдания.

В конце концов победила усталость. Засунув руки поглубже в рукава потерявшего весь свой лоск пальто, Сьюзен откинулась на спинку скамьи и задремала. К счастью для нее, погода не была убийственно-холодной, иначе воспаление легких или что-то подобное могло бы лишить нас удовольствия следовать за нашей героиней и дальше по ее неровному пути взлетов и падений.

Мисс Торнтон в положенное время распахнула дверь в сад, чтобы выпустить двух вислоухих собак отдать дань их собачьей природе. Вместо того чтобы стыдливо укрыться в кустах, псы неожиданно бросились прямо по дорожке, сопровождая длинные прыжки заливистым лаем.

— Рыжий, Бродяга, прекратите! Вы разбудите отца! Крысу вы там увидели, или… — Окрик девушки не остановил псов, и она сама притихла, заметив на скамье женскую фигуру.

— Кто вы? Вы заблудились?

Двигаясь по дорожке вслед за псами, Бет сперва отметила дорогой серебристый мех на синем пальто и, только подойдя ближе, в изумлении уставилась на его обладательницу, с легкой улыбкой смотревшую на нее из-под криво сидящей шляпки.

— Не может быть! Сьюзен! Пойдем скорее в дом, Салли уже затопила печь.

Мисс Шелтон, проснувшаяся внезапно от двухголосого лая, не успела испугаться, так как почти сразу вспомнила, где находится, и узнала псов, а за ними и дорогую подругу, спешившую к ней. В духе Бет было оставить на потом все расспросы и сперва устроить гостью как можно удобнее. Впрочем, даже менее сообразительная девица, чем мисс Торнтон, по облику Сьюзен без труда догадалась бы, что у той неприятности.

Девушки расцеловались, после чего Бет отпихнула от Сьюзен подпрыгивающих с приветствиями собак, подхватила сак и повела подругу по дорожке к дому. Дверь открывалась прямо в кухню, где старая кухарка, бывшая когда-то нянькой миссис Торнтон, хлопотала над скромным завтраком.

— Салли, у нас гостья! — На широком некрасивом лице Бет светились темные глаза, с одинаковой легкостью подмечающие тайное и явное. — Ее надо накормить и, пожалуй, уложить в постель, уж очень она бледна.

Сьюзен кивнула, с наслаждением отдаваясь этой заботе после четырех дней тяжких странствий. Салли также сначала расцеловала девушку, затем усадила к столу и принялась вытирать ей руки и лицо смоченным в горячей воде полотенцем, как делала это с маленькой Джилли, а Бет тем временем развязала и сняла шляпку Сьюзен и помогла ей освободиться от пальто.

— Какое у тебя чудесное платье! У нас лишь недавно начали шить такие, едва только узнали о новой моде. И я была первой, благодаря твоим письмам и рисункам! Но вот выглядит оно весьма помятым, и лиф в каких-то крошках, — болтала Бет, дожидаясь момента, когда подруга сможет поделиться обстоятельствами своего появления в Сандерли.

— Я не снимала его уже несколько дней, — уныло ответила Сьюзен, впрочем не чувствуя особой неловкости — здесь не требовались какие-то ухищрения, чтобы произвести должное впечатление.

— Тогда понятно, — хмыкнула Бет, усаживаясь напротив подруги. — Я попрошу Салли нагреть тебе горячей воды и почистить платье.

Салли с молоком и печеньем направилась кормить маленькую Джилли, и молодые леди наконец остались одни. Глядя, как Сьюзен жадно ест, Бет покачала головой, взгляд ее наполнился тревогой — похоже, все обстояло даже хуже, чем она уже нарисовала в своем воображении.

— Я все расскажу тебе, Бет, после. — Сьюзен понимала, что не должна слишком долго терзать любопытство дорогой подруги.

— Ответь только на несколько вопросов, мне нужно понимать, что говорить матушке и отцу.

— Я не сделала ничего дурного…

— Я в этом не сомневаюсь. Ты ведь не сбежала с этим своим мистером Хейвудом? — улыбнулась Бет.

Рука, держащая чашку, дрогнула, и несколько капель пролилось на многострадальное платье.

— Кажется, я неудачно пошутила, — без тени раскаяния констатировала Бет.

— Коротко говоря, он предложил мне свою руку, но, узнав, что у меня нет приданого, отказался от меня. А Элингтоны выгнали из дому. Вот и все, — силясь улыбаться беззаботно, проговорила Сьюзен.

— Мерзавец! А миссис Элингтон и ее доченька — просто ведьмы! — Бет сердито ударила кулачком по колену. — Что ж, ты правильно сделала, что постаралась оказаться подальше от них. Вероятно, ты ехала всю ночь?

— И не одну, — кивнула Сьюзен. — Сперва я думала напроситься пожить у дяди Саймона в Брайтоне, но он уже уехал оттуда…

Бет понимающе кивнула, мысленно прикидывая расстояние, проделанное подругой в одиночестве, потом укоризненно поморщилась:

— Тебе следовало отбросить деликатность и приехать сразу к нам и уже отсюда писать своему богачу-дядюшке. Мы вполне способны предложить тебе тарелку супа и куриную ножку!

Сьюзен виновато наклонила голову.

— Я знаю, знаю. Не сердись, Бет.

— Я еще успею посердиться, а сейчас пойдем, я уложу тебя в кровать Элси, она приедет не раньше Пасхи, а к тому времени мы придумаем, как потесниться.

Сьюзен благодарно кивнула и позволила Бет быть ее опорой, так как двигаться самостоятельно была уже не в состоянии. Бет помогла ей избавиться от платья и уложила в постель, пригрозив напоследок:

— И не вздумай вставать раньше чем часов через десять! Иначе ты навсегда останешься бледной, как летняя луна!

Последние три слова подруги Сьюзен уже не услышала. Сон не отпускал ее до самых сумерек, и никакой шум в доме не мог разбудить до тех пор, пока силы хотя бы отчасти не вернулись к ней. Открыв глаза, она медленно обвела взглядом темную комнату, вспоминая, после чего довольно долго плакала, уткнувшись в подушку, чтобы не услышали обитатели дома. Теперь, когда она оказалась в безопасности и относительно окрепла, на первый план выдвинулось предательство Генри.

Сьюзен уже успела внушить себе, что будет с ним счастлива, и разочарование превосходило даже чувство, которое она испытывала несколько месяцев назад, когда узнала о планах миссис Элингтон поселиться вместе с Эдмундом, Люси и ею.