Лаура Гурк - Сама невинность

– И я тебе не верю, – сказал Роб. – Ты слишком любишь свою свободу, чтобы с ней расстаться.

Мик знал, что они просто не могут понять.

– Отстаньте, вы оба. В любом случае моя личная жизнь – это не ваше дело.

– Парень несколько враждебно настроен, согласен? – спросил Роб.

– А всё потому, что ему исполнилось тридцать шесть лет, в этом всё дело. Ты заметил, что он сбрил усы?

– О да, я заметил, я действительно заметил это. Знаешь, они у него начинали седеть. Возможно, именно поэтому он их и сбрил. Он не хочет, чтобы женщины думали, что он старик.

Мику не требовалось, чтобы его лучшие друзья сыпали соль на его раны сегодня.

– Мы можем поговорить не обо всех женщинах в общем, а об одной женщине в частности – той, которую я встретил сегодня?

– Валяй, – поторопил его Роб. – Расскажи нам о ней всё. Она симпатичная?

– Вы должны знать. Вы же ее наняли.

Приятели посмотрели на него с недоумением, и Мик продолжил:

– Это был отличный деньрожденьевский розыгрыш, но вот что меня интересует, так это кто из вас двоих придумал его?

Роб и Билли всё так же непонимающе смотрели на него.

– Да ладно, ребята, кому пришла в голову эта идея? И где вы её нашли? Девушка – высший класс.

Выражения лиц друзей не изменились, и неожиданно к Мику закралось сомнение. Было ясно, что они не понимают, о чём он говорит. Если бы это была их проделка, они бы уже сознались в этом. Они бы не устояли перед искушением хорошенько посмеяться над ним.

Мик выпрямился и посмотрел сначала на одного приятеля, потом на другого.

– Вы хотите мне сказать, – начал он медленно, – что ни один из вас не посылал женщину в Скотленд-ярд, чтобы встретиться со мной?

Билли покачал головой.

– Мы никого не просили встречаться с тобой.

Тогда Мик рассказал о своём общении с мисс Софи Хэвершем, и хотя они пришли в восторг от всей этой истории, они отрицали свою причастность к её организации. К предсказанию Софи о неминуемой гибели Мика они отнеслись так же серьезно, как и он сам.

– Если это не ваших рук дело, то чьих? – спросил их Мик.

– Возможно, она одна из этих ненормальных, – предположил Роб. – Это был бы не первый случай.

Такая вероятность существовала. Сумасшедших, рассказывающих в полицейских участках о воображаемых преступлениях, было достаточно много.

Но вы же ненавидите баранину, не так ли?

Инспектор вспомнил её простодушное замечание, нахмурился и покачал головой.

– Она странная девушка, но я не думаю, что она не в своём уме. Парни, она знает обо мне такие вещи, которые она просто не может знать, если только кто-то не рассказал ей.

Билли пожал плечами.

– Может быть, кто-то из Скотленд-ярда устроил это розыгрыш. Текер, например.

Это мог быть Генри. Он знал, что Мик ненавидит баранину. Мик решил, что завтра утром он первым делом поговорит с сержантом.

Билли встал, прерывая размышления Мика.

– Мне бы лучше пойти домой.

– Мне тоже пора собираться, – поддержал его Роб и встал из-за стола.

Мик с удивлением посмотрел на них.

– Так рано?

– Я уверен, что у Кэти уже, практически, готов ужин, – Билли извиняющееся пожал плечами, – а из-за беременности она начинает расстраиваться по сущим пустякам, плачет, если к моему приходу еда остынет. Нет ничего хуже, чем видеть, как она плачет, – он поднял свою кружку. – Счастливого дня рождения, старичок, – пожелал он Мику и допил эль.

Мик насупился.

– Раз ты продолжаешь называть меня стариком, туда тебе и дорога! – он перевел взгляд на Роба. – Давай, Роб, останься на пару минут и мы возьмем еще одну пинту.

Тот покачал головой.

– Я бы с удовольствием, но я обещал мальчишкам взять их в Линкольн-инн-Филдс [26] Линкольн-инн-Филдс (Lincoln’s Inn Fields) – самый крупный общественный парк в Лондоне. Был разбит в начале XVII в., но публика получила туда доступ только в 1895 г., когда парк был приобретен городским советом. Парк получил свое название по расположенному рядом Lincoln’s Inn – одной из четырех лондонских школ подготовки барристеров (адвокатов). Три другие – Middle Temple, Inner Temple, Gray’s Inn. Сейчас это выглядит так и успеть поиграть с ними в футбол до темноты.

Наблюдая, как двое его лучших друзей уходят, Мик не мог избавиться от чувства легкой зависти. У каждого из них была красивая, любящая жена, собственные дети и дом, который был настоящим семейным гнездышком. А всё, что ждало его сегодня вечером, это однокомнатные апартаменты и разгневанная домовладелица.

Мик нахмурился, размышляя о том, что сегодня ему со смехом сказали друзья. Разумеется, они были неправы, совершенно неправы. Всю свою жизнь он мечтал иметь свою собственную семью. Ему бы хотелось, чтобы у него были сыновья, с которыми можно было бы ходить играть в футбол в Линкольн-инн-Филдс, и дочери, которых можно было бы баловать и оберегать. Он был бы счастлив возвращаться домой, где его встречал бы запах готовящегося ужина и ласковые объятия любимой женщины. Он мечтал остепениться и провести всю свою жизнь с единственной женщиной – подходящей женщиной, которая была бы создана специально для него.

Ей необязательно быть писаной красавицей, но при взгляде на неё у него всё нутро должно переворачиваться, от чего даже в комнате, полной людей, он бы хотел наброситься на неё. Он мечтал встретить женщину, которая не станет пилить его, если он забудет об её дне рождения, которая не будет волноваться из-за таких пустяков, как пара пинт эля, пропущенных вместе с друзьями, и которая не будет ненавидеть запах сигар. Он мечтал встретить женщину, любящую детей и любящую делать детей. Он мечтал встретить женщину спокойную, элегантную и сдержанную везде, кроме постели. И что важнее всего, он мечтал встретить женщину, которая не будет стремиться вывернуть его наизнанку, чтобы узнать всё, что он когда-либо говорил, делал, чувствовал или думал. Даже у жены нет такого права.

О да, Мик прекрасно знал, какой должна быть его идеальная женщина. Просто, кажется, он никак не мог встретить её.

Его размышления были прерваны Энни, которая подошла к его столику и поставила перед ним тарелку со стейком и чипсами и кружку свежего эля.

– Вот теперь, – заметил инспектор, – я абсолютно счастлив.

– Ты можешь стать ещё счастливее, – она скользнула ему на колени с дразнящей улыбкой на губах, – счастливого дня рождения, Мик.

Энни обняла его за шею, прижалась к нему и подарила самый длинный и страстный поцелуй, который когда-либо видели в пабе «Белая лошадь». Почувствовав прикосновение её губ, Мик тотчас же забыл о том, какой должна быть его жена, о том, как быстро жизнь проносится мимо, и о том, как это отвратительно – отметить свой тридцать шестой день рождения.

***

Дом Мика был расположен на Мейден Лейн, совсем недалеко от «Белой лошади», если пройти по набережной Королевы Виктории и таким образом срезать дорогу. Несмотря на предупреждение Софи Хэвершем, Мик не собирался идти более длинным путем. Он миновал Иглу Клеопатры [27] Игла Клеопатры (Cleopatra Needle) – так в народе называют древнеегипетские обелиски, установленные в Лондоне, Париже и Нью-Йорке в XIX в. Обелиски Нью-Йорка и Лондона были привезены из одного места, парижский обелиск – из другого, хотя он и выглядит близнецом первых двух. Название обелисков не совсем корректно, так как на самом деле они на тысячу лет старше Клеопатры. Лондонская Игла Клеопатры установлена в районе Вестминстер, на набережной королевы Виктории. , пересек аллею, обсаженную кустарниками, и, улыбаясь, пошёл по дорожке, которая вела через освещённые луной сады. Когда он подошёл к памятнику Роберта Бернса, его ухмылка стала ещё шире. Если убийцы и, правда, собираются напасть на него, им лучше бы поторопиться.