Вирджиния Хенли - Запретная любовь

Что было, то и будет; и что делалось, то будет делаться, и нет ничего нового под солнцем [9] Экклесиаст, 1:9. .

А потом вдруг пришла мысль о том, как погиб Фэлкон. Смерть от пули, попавшей в легкое, должно быть, была мучительной. Несколько раз в жизни, в особо холодные зимы, Перегрину случалось тяжело болеть плевритом. Тогда от мокроты, копившейся в груди, становилось трудно дышать и начинался кашель, часто сопровождавшийся острой болью. «Что-то у нас слишком много общего, как будто мы с ним — один и тот же человек».

Запрокинув голову, он расхохотался. «Я въехал в лес Перегрином, а выезжаю Фэлконом».

Развернув Бесс, он направил ее в сторону порту, как ему было известно, имелась отличная ювелирная лавка. С того самого момента, как он в первый раз увидел Тори, Фэлкон знал, какое кольцо выберет для своей невесты. По сравнению с изумрудным перстнем в алмазной оправе все остальные драгоценности смотрелись как обыкновенные стекляшки. Это была довольно дорогая вещь, и он жестоко торговался — до тех пор, пока не сбил цену, хотя и она показалась ему завышенной. Закончив дела с ювелиром, Фэлкон направился обратно в замок, где его ждала любимая женщина.

Тори высматривала его из окна башни. Увидев всадника на дороге, она помчалась вниз по винтовой лестнице, чтобы встретить его.

— Наконец-то ты вернулся! Я уже начала скучать по тебе!

— Какое радостное возвращение! — воскликнул Перегрин. — Ты всегда будешь так меня встречать? — Он взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза. — Станешь называть меня Фэлконом?

Она расцвела в улыбке:

— Да-да, конечно, буду!

— У нас так вкусно пахнет… Проголодалась?

— Как волк, — кивнула Тори.

— Тогда пойдем в столовую. Полагаю, голод нужно утолить как можно быстрее.

— Голод бывает разный и не всякий легко утолить, — в задумчивости проговорила Тори.

Перегрин внимательно на нее посмотрел:

— Но можно хотя бы попытаться, дорогая.

Тори вспыхнула; ее все сильнее возбуждало предвкушение приближающейся ночи.

Взявшись за руки, они направились в столовую, где ярко пылал камин. В огромной оловянной вазе по одну сторону от камина стояли ветки с осенними листьями, а по другую, на подставке из литого чугуна, лежала груда поленьев для камина.

Фэлкон налил в бокалы вина.

— Или ты предпочитаешь французский коньяк? — спросил он с лукавой улыбкой.

— С тех пор как его ввозят по закону — нет. Контрабанда всегда приятнее.

— Да, согласен. Риск всегда делает жизнь… более интересной.

— Черт побери, мы с тобой очень похожи. Как контрабандисты-сообщники.

— Скорее как сокол и голубка.

— Но тогда выходит, ты — охотник, а я — твоя добыча? Нет, не согласна. Я предпочла бы быть… кречетом, например.

— Кречет подходит. Знаешь, ты прямо-таки зачаровываешь меня…

— А ты — меня. Похоже, мы зачаровываем друг друга.

— Послушай, дорогая, я все больше и больше убеждаюсь, что мы с тобой словно одно целое.

Фэлкон принялся разделывать утку в винном соусе, а Тори положила себе на тарелку жареной картошки, лука-порея и тушеной моркови.

— Винный соус просто божественный, — сказала она с улыбкой. — Мистер де Бург — специалист по французской кухне?

— Мой мажордом — человек очень знающий. Он делает жизнь вполне комфортабельной даже такому холостяку, как я.

— Мистер Берк в прошлом веке был неотъемлемой частью Бодиама. Такое впечатление, что он служил хозяевам замка с того времени, как замок построили, то есть со времен короля Эдуарда.

— Благодаря тебе, дорогая, я начинаю думать, что все возможно.

Обойдя стол, Перегрин уселся на стул, стоявший рядом со стулом Тори, и усадил ее к себе на колени.

— Теперь я верю даже в то, что ты станешь моей женой. — Он вытащил из кармана кольцо с изумрудом. — Вот это к нашей помолвке.

У Тори загорелись глаза, когда она увидела драгоценность. Взглянув на Перегрина, она подняла вверх палец, чтобы он надел на него кольцо.

— Изумруд… Откуда ты знаешь, что мой любимый цвет — зеленый? О, оно прекрасно мне подошло. — Тори провела ладонью по его щеке. — А мы с тобой, Фэлкон, прекрасно подходим друг другу.

Он осторожно отстранил ее руку.

— Знаешь, я всегда испытывал неловкость из-за своего родимого пятна. Но ты, похоже, не обращаешь на него внимания.

— С ним ты мне очень даже нравишься. Может, без него было бы лучше, но я ведь собственными руками накладывала шов на это место, когда ты, Фэлкон, был ранен…

— У тебя долгая память, — заметил он с усмешкой.

— И безошибочная, мой дорогой. Я уверена: наша с тобой встреча была предопределена. Мы с тобой очень любим этот замок и непременно восстановим его во всем прежнем великолепии. Не могу дождаться, когда мы начнем. Для нас обоих это будет настоящий… любовный труд.

Фэлкон поспешил сменить тему:

— Куда бы ты хотела отправиться на медовый месяц, любимая?

— В Лондон, конечно. Обойдем все антикварные лавки и магазины и скупим все, что пригодится нам в Бодиаме. — Тори взяла Фэлкона за руку и соскользнула с его коленей. — Давай пройдемся по замку, и я расскажу тебе, как тут все было сто лет назад.

Он последовал за ней, и она повела его вверх по лестнице, а затем по длинному коридору, выходившему на «галерею менестрелей».

— Видишь, перила обвалились? А это ведь опасно… Когда-то их искусно вырезали из черного дуба и отполировали до блеска. Надо будет нанять резчика по дереву, чтобы он восстановил на них дубовые листья и гроздья желудей. На балконе висели драпировки из золотистого бархата. А стулья для музыкантов были с высокими спинками и с подушками на сиденьях. — Тори улыбнулась Фэлкону. — С этого места я в первый раз увидела, как в Бодиаме развлекались сто лет назад. Пол внизу, в бальном зале, натирали до блеска. По стенам же стояли жирандоли с немыслимым количеством свечей, свет которых отражался в хрустальных подвесках. — Она невольно вздохнула. — Сейчас здесь пыль и паутина, но мы обязательно воссоздадим былую роскошь. Вот тут стояли столы с закусками и напитками, а в дальнем конце игральные столы для тех, кто хотел играть в карты или в кости. В то время все очень увлекались азартными играми, и должна признаться, что я тоже рискнула несколько раз — прежде всего потому, что играла не на свои деньги.

— Фэлкон всегда был щедр и внимателен к тебе?

— О, не только Фэлкон! Все джентльмены старались добиться моей благосклонности. — Тори закатила глаза. — Видишь ли, Фэлкон всем говорил, что я его сестра.

— Очень мило, что он… что я… заботился о твоей репутации.

— Пойдем же! Я покажу тебе библиотеку! — Схватив своего спутника за руку, Тори повела его в сторону арки. — Вон в тех помещениях располагался экипаж «Морского волка». Это самая старая часть Бодиама. Еще раньше здесь находился на постое военный гарнизон.