Барбара Картленд - Чудо для мадонны

— Вы правы, милорд, — ответил Джованни. — Сказать по правде, мне доставляет радость просто смотреть на него, не говоря уж о работе с ним!

Джованни слегка вздохнул. Потом заговорил снова:

— Я полагаю, это князь Антонио поведал вам, что привез его мне вчера поздно вечером. Он и не подозревал, как рад я был увидеть это колье!

— Почему, собственно?

— Потому, милорд, что во Флоренции ходили слухи, будто колье покинуло наш город. А вы знаете, как ревностно Флоренция оберегает свои сокровища. Коллекционеры уже наводили справки, основываясь на злобных толках, что князь Соджино якобы распродает картины. Конечно, я-то не верил, но вы же знаете, какие порой ходят слухи и как их раздувают.

— Разумеется, — ответил лорд Миер. — Иногда люди готовы распускать слухи без всякого повода.

— Так вот, я готов заявить любому, кто меня об этом спросит, что колье здесь, такое же прекрасное, каким было всегда!

— Уверен, вы всем будете говорить правду, — сказал лорд Миер. — Я питаю глубокое уважение к князю ди Соджино, и мне бы не понравилось, если бы я узнал, что на него клевещут.

— Вы правы, милорд, — отвечал Джованни. — Он благородный человек, но, как у всех аристократов, у него есть враги.

Невозможно было усомниться в том, кого имеет в виду старый ювелир, но лорд Миер сделал вид, что удивлен:

— Неужто старомодные, нелепые вендетты прошлого века длятся по сей день?

— Боюсь, что да, — ответил Джованни. — Ходит слух, хотя я не могу в него поверить, что княжна Флоренчия ди Соджино выйдет замуж за князя Винченте ди Гориция.

— Право, не верится! Из всего, что я слышал, у меня сложилось впечатление, что этот молодой человек мало подходит княжне.

— Он негодяй, милорд! Настоящий негодяй! Если бы вы знали, что он творит почти каждую ночь в злачных местах города, вы пришли бы в ужас.

Старик говорил с таким отвращением, что лорд Миер не усомнился, что слухи о бесчинствах, творимых князем Винченте, не были преувеличением.

— Разве нельзя как-то помешать ему? — спросил лорд, — Ведь совершенно ясно, что его жертвы и их родители должны ненавидеть его!

— Они бы убили его, милорд, если бы у них была возможность. — Понизив голос, Джованни добавил:

— Насколько я знаю, один человек, оскорбленный поведением князя по отношению к его дочери, пробовал напасть на него. Но телохранитель князя — ночью при нем всегда находится телохранитель — убил этого человека!

— Жаль! — лаконично заметил лорд Миер. Он поднялся с кресла. Все, что он хотел, он узнал. Пакет для него был готов, и он попрощался с Джованни.

Выйдя от ювелира, лорд сел в карету и отправился на виллу. После ленча его ждала встреча с графиней. Лорд заранее знал, что в ее темных глазах он прочтет призыв еще более настойчивый, чем в тот вечер, когда он только познакомился с ней.

Во время поездки в открытом экипаже графини к палаццо Гориция лорд Миер не мог не признать, что она чрезвычайно обаятельная женщина.

Если бы он не влюбился столь безоглядно и серьезно во Флоренчию, общение с графиней, бесспорно, украсило бы его пребывание во Флоренции.

Знающая жизнь, остроумная, склонная тонко позлословить по адресу своих знакомых, графиня могла бы составить весьма приятную компанию, тем более что она недвусмысленно давала лорду понять, что находит его очень привлекательным.

Они оживленно беседовали, проезжая по залитому солнцем городу, и он хорошо понимал тонкие намеки, которые таились за словами графини, а ее глаза говорили порой гораздо больше, чем губы.

Палаццо Гориция показался лорду Миеру более тяжеловесным, лишенным изящества линий, столь свойственного всему, что было связано с семейством Соджино.

Высокая стена окружала сад, и лорд подумал, что перелезать через нее ночью — задача не из простых.

Однако не в его обычае было признавать себя побежденным. Мозг лорда Миера работал как хорошо отлаженный механизм. Он подмечал и запоминал каждую мелочь в устройстве здания, пока их вели по лестнице из главного холла в гостиную на втором этаже.

Князь ди Гориция ждал их. Здороваясь с хозяином дома, лорд Миер снова про себя отметил, что тот был совершенно лишен аристократического благородства лица и осанки, которые столь выгодно отличали его врага.

Князь приветствовал гостей даже несколько возбужденно.

— Это неоценимое удовольствие — видеть вас, графиня, — сказал он, целуя ей руку, — и, конечно, я польщен, что почтенный лорд Миер пожелал посетить мой палаццо!

— Лорд слышал от графа Росберри о вашей картине работы Леонардо да Винчи, — отвечала графиня. — А так как лорд Миер — страстный поклонник живописи, он просто не мог покинуть наш город, не увидев этот шедевр.

— Разумеется, как же иначе! — согласился князь. — Но сначала я хотел бы угостить вас новым вином с моих виноградников. Льщу себя надеждой, что оно превосходит все известные до сих пор вина.

Лорду Миеру вино показалось довольно легким, возбуждающим аппетит. Князь, как он заметил, выпил несколько бокалов.

— Когда я получил вашу записку, — обратился он к графине, — я как раз собирался послать вам приглашение отобедать со мной. Мои родственницы неожиданно приехали из Рима, Они молоды, и я хочу дать для них бал. Надеюсь, он не уступит тому восхитительному вечеру, который я провел недавно в вашем доме.

Лицо графини слегка омрачилось.

— О, какое разочарование, ваше высочество! — воскликнула она. — Я тоже сегодня устраиваю небольшой прием для нескольких старых друзей. Невозможно отменить его в самый последний момент.

— Это действительно разочарование! — произнес князь. — Но я надеюсь, лорд Миер, что вы примете мое приглашение, и, разумеется, я был бы рад видеть сэра Юлиуса.

— Боюсь, сэр Юлиус не вполне хорошо себя чувствует, — ответил лорд Миер, — и я с тем большим удовольствием приму ваше приглашение, что меня не прельщает обед в одиночестве на вилле.

Он проговорил это довольно поспешно, так как чувствовал, что графиня с самого начала задумала этот прием, чтобы залучить лорда к себе на вечер. Но ему было необходимо как можно лучше познакомиться с расположением комнат палаццо, и приглашение князя пришлось как нельзя кстати. К тому же оно в некоторой степени отдаляло его от графини.

— Значит, решено, — сказал князь. — Ждем вас к восьми часам. Думаю, вам понравятся мои племянницы. Они очень милы.

Выражение глаз графини не предвещало ничего хорошего. Опасаясь, что она каким-либо образом помешает ему принять приглашение князя, он сказал:

— Вы очень добры, но, поскольку сэр Юлиус, к несчастью, нездоров, надеюсь, вы извините меня, если я скажу, что должен буду уйти не слишком поздно.

Говоря это, он уловил, как графиня перевела дыхание, не сомневаясь, что на самом деле он намерен после обеда у князя присоединиться к ней.