Барбара Картленд - Исчезнувшая невеста

— Вы разбираетесь в травах? — спросила Клола. — Моя няня тоже была травницей. Когда кто-нибудь из нас болел, она всегда поила нас целебными отварами.

— В нашем саду множество лекарственных трав, — ответила миссис Форс, — и я лечу ими всю округу.

— Вы мне обязательно про них расскажете, — заметила Клола с улыбкой.

Допив молоко, она поблагодарила миссис Форс и отправилась в комнату герцогини.

Замок казался пустым, словно вымер: Клола догадалась, что мальчики уже пообедали и отправились на прогулку или на рыбную ловлю.

Непогода миновала, и чистое, умытое небо сияло голубизной. Клоле захотелось выйти на улицу и посмотреть, намного ли поднялась вода в реке.

Но, едва она об этом подумала, в комнату заглянул повар и спросил, не желает ли ее светлость пообедать.

— Спасибо, я выпила молока и есть сейчас не хочу, — ответила Клола. — Подожду до чая. Думаю, у вас и без меня много забот.

— Мне совсем нетрудно приготовить вам что-нибудь вкусное, — ответил повар. — Я не хочу, чтобы ваша светлость умирала от голода «Кажется, он действительно хорошо ко мне относится», — подумала Клола. Приятно знать, что не все в замке ее ненавидят.

— Благодарю вас, — ответила она, — но я все же подожду до чая. Мистер Торквил и мистер Джейми ушли?

— Да, ваша светлость.

Клола еще раз поблагодарила повара и направилась в музыкальную комнату.

Когда на сердце у нее было тяжело, когда над головой сгущались тучи, Клола утешалась музыкой. Играя, она забывала обо всем на свете, кроме льющейся из-под пальцев мелодии.

Клола вспомнила, что герцог обещал купить ей фортепиано… Но теперь он едва ли выполнит обещание. Он снова возненавидел ее так же, как тогда, в день свадьбы.

Слезы выступили на глазах у Клолы, но она не позволила себе плакать. Вместо этого она взяла арфу и храбро заиграла сложную пьесу Моцарта…

Но не прошло и минуты, как страшная усталость охватила Клолу. Пальцы как будто налились свинцом. Она оставила арфу и присела на софу. Глаза сами собой закрылись…

Ее разбудил слуга, пригласивший ее в столовую к чаю. От него Клола узнала, что проспала почти два часа.

Сон совсем не освежил ее. Голова гудела, глаза резало, словно в них насыпали песку. Стол был уставлен разнообразными закусками и деликатесами, но Клола не смогла заставить себя проглотить ни кусочка.

Попив чаю, она прилегла на софу, чувствуя лишь одно желание: снова забыться сном.

Время подошло к ужину. Клола пошла к себе, чтобы переодеться, но в спальне ее уже поджидала миссис Форс.

— У вас совсем измученный вид, ваша светлость, — заметила она. — Ложитесь-ка в постель, а я принесу вам ужин.

— Я и в самом деле простудилась, — с трудом произнесла Клола, — и к тому же очень устала.

— Вот поэтому, ваша светлость, вам и не стоит спускаться в столовую. Я принесу вам целебный настой, и завтра простуду как рукой снимет!

Добравшись до кровати, Клола откинулась на подушки и закрыла глаза, «Что же со мной такое? — думала она. — Неужели меня так вымотала ночная поездка?»

Похоже, прожив три года в Эдинбурге, Клола превратилась в настоящую «кисейную барышню».

В отрочестве она вместе с братьями целыми днями лазала по холмам — и не чувствовала ни усталости, ни малейшего недомогания.

Миссис Форс принесла Клоле еще кружку молока с медом, и Клола выпила его без возражений. Она готова была пить хоть змеиный яд, если он поможет ей выздороветь!

— Скоро будет ужин! — ласково пропела миссис Форс. Однако Клоле не довелось поужинать: она заснула, едва миссис Форс вышла из комнаты.

На следующее утро Клоле стало хуже. Она даже не вставала с постели, хотя, повинуясь уговорам миссис Форс, заставила себя съесть завтрак.

К обеду миссис Форс снова принесла стакан молока, но Клола едва выпила несколько глотков: молоко показалось ей отвратительно приторным.

После обеда Клола почувствовала себя лучше.

«Может быть, к вечеру я встану на ноги?»— подумала она с надеждой.

— Ваша светлость, вы не выпили молоко за обедом, — пожурила ее миссис Форс.

— Мне не хотелось молока, — извиняющимся тоном пробормотала Клола.

Навязчивая забота этой женщины начала раздражать ее едва ли не больше, чем прежняя враждебность.

— Вечером я сварю вам суп, — пообещала миссис Форс, — и попрошу повара приготовить цыпленка под густым соусом. От такой еды к вам сразу вернутся силы. А если вы не станете есть, повар очень обидится.

— Я постараюсь, — пообещала Клола. — Глупо валяться в постели, когда у меня столько интересных дел.

Когда принесли ужин, Клола сделала над собой усилие и съела понемногу от каждого блюда.

Суп был великолепен, а цыпленок под соусом — выше всяких похвал.

К обеду были приготовлены и другие блюда, но Клола не смогла заставить себя даже их попробовать.

Часом позже миссис Форс принесла Клоле, как она выразилась, «лечебное питье».

— Эти травы, ваша светлость, я собрала только сегодня утром, — рассказывала она. — Горячий отвар даже умирающего поднимет на ноги!

— Спасибо, я выпью позже, — ответила Клола.

— Выпейте сейчас, пока отвар не остыл, — настаивала миссис Форс. — Когда его светлость вернется, вы должны встретить его здоровой и крепкой — иначе он скажет, что мы вас не уберегли.

«Это верно, — подумала Клола. — Чтобы взглянуть в лицо герцогу, мне понадобится вся сила духа и тела».

Клола была слишком слаба, чтобы спорить, морщась, она послушно выпила горькое питье.

Перед рассветом Клола проснулась от боли в животе.

Боль была настолько сильна, что, промучившись несколько минут, Клола позвонила в колокольчик.

Почти мгновенно в комнате появилась миссис Форс.

— Вы звонили, ваша светлость?

— Да, миссис Форс. У меня болит живот. Очень сильно! Не понимаю, что со мной!

— Это все от голода, ваша светлость. У вас ведь уже третий день почитай что маковой росинки во рту не было.

— Да, наверно, — согласилась Клола. — Утром я вызову доктора, но не могли бы вы сейчас дать мне что-нибудь, чтобы облегчить боль?

— Я так и думала, что вы попросите, — отозвалась миссис Форс, — и принесла с собой лекарство.

Она протянула Клоле молоко в стеклянном стакане. Клола выпила его одним глотком. Боль сразу утихла, и девушка провалилась в тяжелый сон…

Бой часов разбудил Клолу. В комнате было темно, как ночью. Клола насчитала двенадцать ударов.

Она помнила, что у нее болел живот и миссис Форс поила ее молоком. Это было на рассвете.

Страшная догадка поразила ее — Клола не хотела этому верить, но не могла найти другого объяснения.

Неужели она проспала — нет, пролежала без сознания — целый день?

Клола начала вспоминать события прошлой ночи. Ужин… внезапная боль в животе… миссис Форс… молоко…