Барбара Картленд - Любовь и вечность

— Сегодня герцог сказал мне, — продолжила Дельфина, — что он хотел бы увидеть мой дом, и предложил нам пообедать здесь завтра вечером!

После этих ее слов воцарилась полная тишина. Собеседники смотрели на нее широко открытыми глазами с непередаваемым удивлением.

— Пообедать здесь? — воскликнула наконец Нирисса. — Но как вы можете… Разве это возможно?

— Герцог обо всем договорился, и мы приедем обедать к семи часам. Я рассказала ему о «Приюте королевы», моем древнем доме, где во время одной из своих поездок останавливалась на отдых королева Елизавета, ну и конечно, о папином увлечении архитектурой. Как ни странно, оказалось, что герцог слышал о папиных книгах по архитектуре.

— Но… как он… может обедать… здесь? — отчаянно вопрошала Нирисса. — Что… я подам ему… на обед?

— Именно об этом я и хочу поговорить с вами, — сказала Дельфина, — и вот почему я приехала повидать вас.

Она оглядела гостиную, как будто хотела еще раз в чем-то удостовериться. Потом обратилась к сестре:

— Эта комната смотрится неплохо, особенно если ты поставишь здесь побольше свежих цветов и, конечно, позаботишься о том, чтобы все свечи были новые. То же самое относится и к стоповой. Как я полагаю, она столь же обшарпанна, как и раньше, но по крайней мере портреты наших предков там весьма внушительны, а мебель полностью соответствует стилю самого дома.

— Мо… Дельфина… послушай! — начала было Нирисса.

— Нет, выслушайте вы меня, — прервала сестру Дельфина, — герцог и понятия не имеет о вашем с Гарри существовании, и я не вижу никакого смысла вот так внезапно представлять ему свое семейство, которое он может посчитать для себя обузой.

— Куда же мы денемся 4 таком случае? — резко спросил Гарри. — Да и есть вам будет нечего, если вы не привезете с собой продукты.

— Я все обдумала, — медленно произнесла Дельфина, — и хотя Нирисса будет здесь, герцог не сможет ее увидеть.

— Тогда где же я буду? — спросила Нирисса.

— На кухне! — ответила Дельфина. — Там, где и ты, и мама всегда были!

— Ты хочешь сказать, что я… приготовлю вам обед, не будучи даже… представленной человеку, за которого… ты собираешься выйти замуж?

— Да, если выражаться просто и ясно, — заметила Дельфина.

— А кто… по-твоему, будет подавать на стол, если мне… нельзя входить в столовую? — спросила Нирисса.

В комнате воцарилась тишина, потом Дельфина перевела взгляд на Гарри. Не успела она произнести ни слова, как Гарри воскликнул в гневе;

— Будь я проклят, если я сделаю это! Ты пренебрегаешь нами. Дельфина! Ты не отвечала на письма Нириссы, ты даже не приехала на похороны мамы! Мы от души желаем тебе заполучить твоего герцога, и я надеюсь, что он сделает тебя счастливой, но мы не станем помогать тебе ловить его при помощи бесчестной и хитроумной игры, которую ты ведешь против всех правил.

Слова брата не смутили и не встревожили Дельфину. Она только сказала в ответ;

— Я не думаю, что ты будешь так глуп и откажешься помогать мне, когда услышишь, каким образом я отблагодарю тебя за услуги.

— Лично у меня, да, думаю, и у Мириссы, больше нет желания слушать тебя, — сказал Гарри, — и я уверен, узнай папа про твою затею, он пришел бы в ужас. Мы можем быть бедны. Дельфина, но наша кровь ничуть не хуже, а то и лучше, чем та, что бежит в жилах герцога! И мы имеем что-то такое, что, возможно, совсем растеряли его присяжные, мы имеем гордость!

К удивлению брата. Дельфина неожиданно расхохоталась.

— Звучит очень типично для Стэнли! — сказала она сквозь смех. — Это стоит добавить ко всем тем историям, которые папа с мамой обычно рассказывали нам, детям, о доблестной храбрости Стэнли в сражениях, о том, как они поддержали короля Карла II в его изгнании, как пестовали свою гордыню и тешились родовитостью и совсем не волновались, что их карманы пусты. Весьма достойные речи, но лично я предпочитаю деньги.

— Что ты и демонстрируешь со всей очевидностью! — с сарказмом в голосе откомментировап Гарри.

— Я полагала, что и тебе деньги не помешали бы, — сказала Дельфина. — Когда ты так грубо прервал меня, я как раз собиралась сказать, что готова предложить вам по триста фунтов, если Нирисса и ты выполните все, как я задумала.

Она замолчала, но Гарри и Нирисса не отвечали, затаив дыхание.

Потом Нирисса пробормотала чуть слышно:

— Ты сказала… триста фунтов?

— Это как раз та сумма, которая дала бы Гарри возможность приобрести лошадь, о которой он всегда мечтал до коликов в животе. Мне до смерти надоели тогда его жалобы. Ты же, моя дорогая сестрица, на этот раз сможешь завести приличное платье, не такое, какое на тебе сейчас, его даже цыганка сочла бы зазорным надеть на себя!

Дельфина произнесла эти слова со злостью, но Гарри уже не слушал ее, повторяя, не в силах поверить своим ушам: «Триста фунтов»!

— Вы можете получить их, — добавила Дельфина, — но, конечно, папа не должен ни о чем знать. Он все еще полагает, что деньги ничего не значат по сравнению с какими-то старыми кирпичами и полуразрушенными зданиями, которые интересуют только его. Но вы оба, в силу своей молодости, имеете немного больше здравого смысла?

— Но каким образом ты сможешь дать нам так много денег? — спросила Нирисса.

— Я действую так, потому что делаю ставку в своей игре на происхождение из рода Стэнли, и мне надо, чтобы герцог своими глазами убедился: он не унизит свое достоинство, сделав мне предложение.

— Но… если он любит тебя… — начала было Нирисса, — я уверена, твое происхождение не так уж и важно для него?

— Хорошо, что никто из моих друзей не может услышать ту ерунду, которую ты несешь! — грубо перебила ее Дельфина. — Неужели можно вообразить, будто герцог Линчестер, который может выбрать любую женщину в королевстве, способен согласиться на мезальянс, когда речь идет о браке! Я прекрасно знаю, что мота бы быть его любовницей, но я твердо намерена стать его женой.

Она говорила с такой решимостью в голосе, которая заставила Нириссу вспомнить, как сестра еще ребенком часто требовала того или иного от матери и всегда в конечном счете поступала по-своему.

— Если бы спросили мое мнение, — сказал Гарри, — я посчитал бы оскорблением, чтобы герцог или кто бы то ни было другой выбирал бы тебя как породистую кобылу и определял по пунктам, достойна ли ты, чтобы он пожелал приобрести тебя!

— Твои слова, Гарри, несколько вульгарны, но в целом они отражают суть дела, — согласилась Дельфина, — Ты не можешь быть столь же глуп и наивен, как Нирисса, и не знать, что в обществе, в котором я вращаюсь, предки и кровь имеют первостепенное значение, когда речь идет о браке. Шлюха — это одно, а герцогиня — совсем другое!

Гарри расхохотался.