Барбара Картленд - Магия Парижа

Не имея других способов передвижения, отец и дочь отправились туда пешком.

Под самым Парижем их застиг сильный ливень. Ботинки Леониды размокли, и в столицу Франции девочка вошла босиком.

Честолюбивый сапожник хотел, чтобы дочь стала гувернанткой, и отдал ее в школу.

Девочка оказалась очень способной. Она получила много наград, и учителя наперебой расхваливали ее ум.

Однако Леонида вовсе не собиралась быть гувернанткой. Она мечтала стать актрисой, и только актрисой.

В четырнадцать лет она сбежала из школы и добилась роли на сцене театра Бельвиль на окраине Парижа.

Оттуда Леонида перебралась в Театр варьете, где имела большой успех. Но, поняв свою неотразимость для мужчин, она бросила сцену, как уже ненужную ей работу.

Позже об этой куртизанке писали:

«Мадам Лебланк не только очень остроумна, очень амбициозна и очень умна; она — воплощенное сладострастие».

Честолюбие Леониды заставило ее поднять la galanterie до изящного искусства, и вскоре она имела самых именитых любовников в Париже.

Самым влиятельным из них был Генрих Орлеанский — герцог д'Омаль. Этот вельможа из Шантильи обеспечил ее самой изысканной мебелью и произведениями искусства — предметом зависти всех, кто их видел.

Очень скоро Леонида стала одной из достопримечательностей не только Парижа, но и Баден-Бадена и других модных курортов, а ее суммарный доход уже превысил полмиллиона франков.

«Ла ви Паризьен»и другие журналы и газеты Франции редко обходились без упоминаний об этой куртизанке. В свои двадцать шесть лет Леонида Лебланк была признана самой очаровательной женщиной во всей стране.

Теперь, когда француженка снова откинулась на подушки, она подумала о Еве и задалась вопросом, как помочь дочери Ричарда Хиллингтона.

Леонида нашла ее отца очаровательным и наслаждалась его любовью, не требуя платы за свои услуги.

Поскольку роковой приступ случился с сэром Ричардом в ее объятиях, куртизанка чувствовала себя в долгу перед его дочерью.

Но Леонида не представляла, что она может сделать для этой девушки.

Дверь открылась, и вошел лорд Чарльз.

Очень красивый молодой мужчина, брат герцога Кинкрейгского, он обладал заразительной joie de vivre , которая завоевывала ему любовь в любом кругу.

Всякий раз, когда лорд Чарльз бывал в Париже, он неотступно следовал за куртизанкой, и в конце концов мадам Лебланк уступила его домогательствам, хотя англичанин был не в том положении, чтобы давать Леониде деньги или осыпать ее подарками, как делали другие любовники.

Лорд Чарльз понравился ей, потому что он аристократ.

Куртизанка нашла его идеальным в постели и очень веселым вне ее.

Теперь лорд Чарльз ворвался в комнату, подошел к Леониде, обнял ее и поцеловал.

После чего молодой человек рухнул на постель и воскликнул:

— Красавица моя, я в беде!

— Опять? Нет!

— На этот раз хуже, чем всегда.

— Почему?

— Потому, моя обожаемая сирена, что я не вижу выхода, если только ты чего-нибудь не придумаешь.

— Я постараюсь, Чарльз, но я вовсе не желаю оплачивать твои долги.

— Это не мои долги! Это жернов у меня на шее и кандалы, которые я не могу сбросить с ног, — простонал лорд Чарльз.

Леонида поудобнее устроилась на подушках.

— Начни сначала, чтобы я поняла.

Куртизанка разговаривала со своим любовником по-французски. Молодой человек хорошо владел языком и хотя говорил с сильным акцентом, но удивительно бегло.

— Когда я был здесь месяц назад, — приступил он к своему рассказу, — Рафайл Бишоффхейм, этот банкир-миллионер, попросил меня найти ему лошадей.

— Да, я слышала, что Бишоффхейм открыл конюшню! — воскликнула Леонида. — И конечно, английские лошади отлично показали себя во Франции.

— Поэтому он и попросил меня купить ему шесть — восемь первоклассных лошадей у лучших владельцев в Англии.

— И ты купил?

— Они прибывают завтра.

— Тогда в чем проблема? Не сомневаюсь, что ты заставишь Бишоффхейма выложить за них кругленькую сумму!

— Само собой разумеется, — отозвался лорд Чарльз. — Хотя в действительности, поскольку это самые великолепные животные, что ты когда-либо видела, для Бишоффхейма они будут выгодной покупкой, сколько бы он за них ни заплатил!

— Я тебе верю, — улыбнулась куртизанка, — хотя очень многие не поверили бы!

— Приехал я, как ты знаешь, вчера, — продолжил лорд Чарльз, — и сразу пришел к тебе. Затем я отправился в клуб послушать последние сплетни.

— Уверена, ты много чего узнал, — немного саркастически заметила Леонида.

Лорд Чарльз глубоко вдохнул.

— Один мой друг сообщил мне, что Бишоффхейм, предвкушая, как получит этих лошадей, решил заодно, что я стану отличным мужем для его старшей дочери!

Куртизанка уставилась на своего любовника.

— Ты шутишь!

— Если бы! — с горечью ответил молодой человек. — Этому амбициозному банкиру мало открыть лучшие конюшни во Франции, он еще желает блистать в Англии!

После изумленного молчания Леонида проговорила:

— Невероятно, просто невероятно! И что же ты будешь делать?

— Это я и хотел спросить у тебя, — печально откликнулся лорд Чарльз.

И чуть погодя добавил:

— Представляешь, что скажет мой брат, если я предложу ввести дочь Бишоффхейма в семью? Кроме того, как ты хорошо знаешь, я вообще не хочу ни на ком жениться!

— Ты действительно думаешь, — спросила куртизанка после паузы, — что, если ты откажешься сделать так, как он хочет, Бишоффхейм потребует вернуть лошадей в Англию?

— А ты еще сомневаешься? Да он же знает, что я по уши в долгах — ничего нового в этом нет, — и знает, что этих лошадей я купил в кредит. Честное слово, Леонида, я загнан в угол и понятия не имею, как выбраться!

— Но ты обязан выбраться! — вскричала куртизанка.

Она посмотрела на молодого мужчину, сидящего напротив нее — красивого голубоглазого блондина с чистой, гладкой кожей.

А затем представила себе Рафаила Бишоффхейма — маленького, темноволосого, с огромным носом и ослепительно ярким умом, но абсолютно без каких-либо благородных кровей.

Все знакомые Леониде аристократы — и французы, и англичане, — давно и ясно дали ей понять, как много значит для них происхождение.

Да, подумала куртизанка, лорд Чарльз действительно, как он сам выразился, «загнан в угол».

— Прошу тебя, Леонида! — взмолился англичанин. — Ты же самая умная женщина во Франции! Спаси меня! Придумай, что мне сделать и что сказать.

— Бишоффхейм — упорный человек, — медленно проговорила куртизанка. — Если ему захотелось выдать свою дочь за аристократа, я готова поставить все свои франки на то, что он это сделает!

— Пусть себе выдает, но только не за меня! — ответил лорд Чарльз. — Будь я проклят, если женюсь на француженке, которой нечего мне предложить, кроме денег ее отца.